Свинья диким рёвом показала, что жижа залила ей и второй глаз, полностью ослепив, но не сделав менее опасной. Чтобы развернуться и напасть у неё ушло всего пара секунд, но ярость плохой советчик и я снова увернулся, успев пройтись рогатиной по брюху. Не пробил, но измазал в струящейся по лезвию тьме, начавшей разъедать грязевую броню. Конечно, такое себе оружие, слишком малый урон, но в целом если у меня будет достаточно времени есть неплохой шанс лишить свинину защиты и тогда… но для этого сначала нужно было выжить, а ослеплённая кабаниха словно с ума сошла, атакуя без остановок. Но именно это же давало мне шанс.

Если бы зверюга наступала медленно, но, верно, отрезая мне фланги и атакуя короткими выпадами, рано или поздно я бы ошибся, даже сатори бы не помогло, и она смяла бы меня, перемолов копытами. Или тупо плюхнулась бы сверху, там живого веса за тонну, достаточно вспомнить, как кабаниха сносила корабельные сосны. Но оставшаяся без глаз, она вошла в раж, раз за разом кидаясь в прямолинейную атаку, в надежде насадить меня на бивни. И каждый раз я успевал ускользнуть, в последний момент меняя направление. И свинье приходилось останавливаться, разворачиваться и снова нападать, а ведь я при этом обильно мазал её чёрной жижей. Та успешно разъедала броню и вскоре бока свиньи оказались беззащитными… если это вообще можно было так назвать, потому что с жёсткой щетиной едкая тьма ничего сделать не могла. Зато нашёлся тот, кто может.

По всей видимости удар клыков пришёлся вскользь, лишь слегка вспоров шкуру, так что, немного отлежавшись собака вылизала рану, пришла в себя, и снова вступила в бой. Нас стало двое и клыки псины пусть не без проблем, но вскрывали шкуру кабанихи, правда удерживать её на месте укусами за филей стало гораздо сложнее. Свинина пыталась достать меня и мало внимания обращала на нового противника, даже после того, как её ляжки превратились в кровавое месиво. Без брони даже регенерация не спасала свиноту от глубоких рваных ран, нанесённых клыками собачки, а та рада была стараться. Но кроме острых и длинных клыков у барбоса нашлись ещё козыри, да ещё какие.

Я не сразу понял почему та перестала атаковать, просто учёл это, продолжая уворачиваться от быстрых и опасных, но слишком прямолинейных атак кабанихи. Та дошла уже до крайней степени исступления, даже не пытаясь что-то менять, а нападая напрямую в попытках зацепить меня хоть как-нибудь. Воистину, кого боги хотят наказать лишают разума. Это не делало свинятину менее опасной, скорее наоборот, боли она уже не чувствовала и даже лишившись зрения продолжала драться, но при этом, как не парадоксально, мне стало легче. Я уже не ждал неожиданных действий, лишь отслеживая чтобы мне было куда отступать.

А вот собака, наоборот, восстановившись после ранения и немного подрав кабаниху, вдруг ушла в сторону, словно переквалифицировавшись из противника в наблюдатели. Но это была лишь видимость. И как только безумная свинья снова атаковала, псина вдруг неожиданно рявкнула, но не звуковой волной, как в прошлый раз, когда разбивала каменные иглы. Нет, на этот раз я ощутил мощный порыв ветра, а в следующую секунду в бок кабанихе врезался видимый даже невооружённым взглядом воздушный клубок.

Удар был настолько силён, что ту просто завалило на бок. Я не представлял, что это за техника, но по логике, если использовать игровую аналогию это было что-то вроде «Воздушного кулака» или какого-то его аналога. То есть заклинание, или в нашем случае техника, наносящая прямой таранный удар стихией воздуха. Неплохо, хотя лично я предпочёл бы что-то типа «Лезвий ветра» или чего-то такого, но и так было грех жаловаться. К тому же техника явно далась собаке очень нелегко, вон она вся как-то обмякла и дышала тяжело, будто пробежала километров тридцать.

Но самое главное, это был шанс!!! Тот самый который я так ждал. Завалившаяся на бок кабаниха обнажила своё пузо, с которого я уже частично содрал броню. А ещё прямо под левой передней лапой у неё виднелось пустое место, где тьма сожрала всю грязь. Именно там, где под толстой шкурой, за крепкими словно сталь рёбрами билось сердце зверюги. И я тут же сорвался с места, перехватывая рогатину для удара.

Не знаю кому нужно молится и ставить свечку, то ли богам, то ли демонам, то ли сатори, но… я попал именно туда куда целился. Крепкая словно дерево кожа разошлась, пропуская лезвие рогатины и… изъеденный металл не выдержал, лопнув и оставив в ране лишь клинок и небольшой кусок древка. А свинья уже завозилась, пытаясь подняться, замахала ногами, чуть не раскроив мне копытом голову.

— Врёшь, падла!!! — меня вдруг даже в сатори взяло такое зло, что всё это могло оказаться зря. — Хрен ты у меня встанешь!!!

И в следующую секунду, собрав всю оставшуюся энергию в руке я вбил кулак прямо в рану, проталкивая лезвие вглубь туши. Оно поначалу шло с трудом, потом вообще словно упёрлось во что-то, скорее всего в ребро. Но я не останавливался, в исступлении нанося новые и новые удары и вдруг клинок скользнул немного в бок и провалился до конца исчезнув в теле кабанихи. Меня обдало потоком крови, а сама она словно вздрогнула и принялась мелко трястись. Я размахнулся, чтобы снова ударить, но в этот момент меня ухватили за шкирку, словно нашкодившего котёнка, и оттащили в сторону.

И правильно. Свинина всё же встала на ноги, но нападать не спешила. Потоптавшись на месте, кабаниха сунулась в одну сторону, потом в другую, а затем вдруг рухнула на подогнувшихся ногах и снова завалилась на бок. Но на этот раз окончательно. Однако подойти к ней я решился только минут через двадцать, когда животное вдруг дёрнулось всей тушей и замерло. А затем перед ним появился громадный чёрный шар. Куда больше, чем любой другой, который я когда-либо видел.

Эпилог.

Я сидел, привалившись спиной к туше кабанихи и мутным взглядом следил за вышагивающим передо мной Сикорским. Александра таки дозвонилась до Тихомирова, а тот естественно, поставил в известность моего куратора. В итоге они примчались на вертушках и сейчас по лесу шныряло не меньше двух десятков оперативников КГБ в рангах от Кандидата до Командора. А сам Игорь Игоревич, найдя меня возле громадной свиньи, дохлой что характерно, уже пять минут матерился, причём ни разу не повторяясь.

— Вот скажи, Семён, какого… — куратор остановился напротив меня, но подумав изменил вопрос. — Тебя ни на секунду одного оставить нельзя?!! Я клянусь, запру тебя, посажу на цепь!!! Да б… блин!!! Как, скажи как?!! Как ты умудрился найти здесь эту тварь?!!

— Понятия не имею, — я бы пожал плечами, но сил у меня вообще не осталось, слишком много энергии ушло на поединок, казавшийся почти безнадёжным. — Они как-то сами пришли. Я только шашлыка хотел поесть.

— Шашлыка?!! — снова взорвался полковник. — Я тебе такого шашлыка устрою!!! Ты понимаешь, что на тебя завязано?!! Да мне Стравинский каждый божий день плешь проедает, когда ты вернёшься и начнутся эксперименты, меня из Главного управления трясут, а ты… ладно на меня тебе насрать, Соню бы хоть пожалел!!!

— Я правда случайно… — оправдываться было противно, но и что ещё сказать я не представлял. — Честно. Думал тут просто кабаны, а тут… это… О Найда вернулась! Иди ко мне девочка!

— Что за Най… да, — резко развернувшись Сикорский уставился на громадную лайку, выглянувшую из кустов. — Твою м… ну Чеботарёв!

— Не надо. Найду обижать, — я улыбнулся, но лишь до тех пор как меня не стали вылизывать языком размером с лопату. — Фу, Найда, нельзя!!! Фу, блин, слюнявая!!!

— Семён, заткнись, — неожиданно сменил тон полковник. — И не дёргайся.

— Чего? — не понял я, но отодвинув морду лайки в сторону до меня дошло. — Так вот в чём дело! Теперь понятно. Видимо Найда боялась, что кабанятина её щенков убьёт, поэтому и пришла за помощью, а потом ввязалась в драку.

— Похоже на то, — кивнул Игорь Игоревич, глядя как шесть смешных маленьких колобков выбираются из кустов и бегут, переваливаясь на коротких лапках к нам. — Месяца два им, а уже все Юниоры. Ты знаешь, что это значит?

— Понятия не имею, — честно покачал головой я. — видимо Найда какая-то необычная собака и её способности передаются по наследству.

— Не только, хотя за этих