«Только бы не…»

Подскочив, Леверн бросил Альваху:

– Что за тип?

Мужчина дернулся, и Альвах надавил на его кисть; рука вывернулась под большим углом, и очередной крик разнесся по трактиру. Внимание к их столу еще больше возросло – посетители за столиками перешептывались, с осуждением поглядывая на стычку. Альвах сжал губы и кивнул на сестру.

Леверн присел перед ней. Клер смотрела в одну точку, не обращая на него внимания. Рыцарь быстро додумал картину происходящего, и у него перехватило дыхание, когда он понял, о чем напомнила подруге эта ситуация.

– Клери, – тихо позвал Леверн, беря ее ладони в свои.

Внутри рыцаря, скаля зубы, начало просыпаться нечто колючее.

– Давай, обрати на меня внимание, – попробовал он еще раз, заслоняя собой вид на неудачливого поклонника.

Клер пошевелила пальцами, и с ее губ сорвался хрип.

– Эй, парни, отпустите Сета, – донеслось позади рыцаря. Новоявленные защитники были трезвее своего приятеля. – Он, конечно, без мозгов, но если этот малый сломает нашему другу руку, то трое детишек на ближайший месяц останутся без хлеба.

Альвах ослабил хватку, но отпускать Сета не спешил. Низкорослый мужчина, внешне схожий с подвыпившим гостем, подошел ближе:

– Давай, парень, отпускай. Я заберу его, и разойдемся с миром.

Альвах, морщась, одним движением отпихнул от себя покрасневшего Сета. Тот, потеряв координацию, врезался в своего приятеля, извергая проклятия.

– Бешеный! – крикнул вслед неудачливый ухажер, спеша скрыться от опасной компании.

– Он всего-то с певицей познакомиться хотел. А после, видимо, на вашу спутницу глаз положил. Больно красивая, – обронил второй мужчина, обращаясь к Леверну.

– Вашему приятелю повезло, что его остановил не я. Рукой бы не отделался, – выплюнул рыцарь; существо внутри него с громоподобным ревом разинуло пасть.

Собеседник, промолчав, пошел за друзьями. Он не любил пустозвонов и презирал угрозы на словах. Но, отойдя от трактира на приличное расстояние, все никак не мог перебороть чувство, что они легко отделались: что-то показалось во взгляде блондина, с чем он предпочитал не сталкиваться.

– Говорил же тебе, бросай пить! – крича в след телу, которое его друг еле тащил в сторону дома, мужчина потер лоб рукой. – Напоролся на каких-то наемников, еле ноги унесли. Доведут тебя алкоголь и бабы до могилы, помяни мое слово!

В трактире, согретая родными руками, Клер приходила в себя. Леверн крепко прижимал к себе сестру и чувствовал, как к ней возвращается способность двигаться. Он знал, что Клер испугалась не этого подвыпившего незнакомца – перед ней стоял другой человек. «Пусть только Санкти дадут шанс, я сотру его с лица земли», – думал он. Названные братья молчали, заслонив дорогого им человека от окружающего мира. Вдвоем они были той силой, с которой можно идти по жизни, ничего не страшась, но и она оказалась не способна уберечь сестру. Взращенный их руками прекрасный мир по сей день стоял на останках ужасного прошлого.

– Забудь, забудь, – умолял шепотом рыцарь, и его слова мягко ложились на заплаканные глаза. Альвах в который раз поблагодарил Санкти за Леверна. Он не мог быть щитом от всех их бед, но неизменно помогал сестре справиться со страхами прошлого.

Рыцарь, поднимая притихшую девушку со стула, взял протянутый Альвахом плащ. Накрывая им сестренку, он рассказал о случившемся на улице:

– У нас проблема, Евандер прислал письмо. Да, Клер, он жив, – ответил Леверн на непонимающее выражение лица Клер. «Отреагировала, значит, приходит в себя». – У Евандера есть доказательства, что покушение на Аду организовал король. И она сейчас наверняка снимает шкуру с Винсента – бедняжка услышала наш разговор. – Леверн застегнул последнюю пуговицу на плаще Клер и обратился к названному брату: – Нужно срочно ехать в Мурусвальд. Боюсь, времени на отдых нет.

Альвах кивнул, пораженный, как легко распуталась цепочка событий, стоило только принять, что монарх виновен в нападении.

«Если что-то дается тебе слишком легко – ты делаешь это неправильно», – вспомнил он старую пословицу и вышел вслед за родственниками на улицу.

* * *

У Винсента было тяжело на душе, словно он нес на руках умирающее животное, ощущение жалости боролось с неотвратимостью грядущего. «Избавить от боли, выложив все как есть, или наблюдать за мучениями, не в силах покончить с этим? Пожалеть Адалин, скрыв от нее правду? Изначально недалекий план, хоть сейчас признай это. Теперь она и смотрит на меня, как то несчастное животное в ожидании приговора».

– Адалин… – начал командир, но она перебила его:

– Это неправда. – В ее голосе решимость звучала вкупе с отчаянием – так дети сопротивляются плохим новостям, до последнего не желая признавать правоту взрослых. – Вы что-то перепутали. Вы лжете. Чего вы хотите, Винсент? – от неожиданного укора командир растерялся. – Зачем мучаете? Пытаетесь сломить?

Ада, переминаясь с ноги на ногу, сделала пару громких вдохов, чтобы набраться сил. Она говорила быстро, немного неразборчиво, не сводя взгляда с мужчины, который своими убеждениями принижал смысл ее существования.

– Вы пытаетесь убедить меня в моей бесполезности? Я поняла вашу точку зрения, Винсент. Не верите мне – пусть так. Я доживу до храма и без вашего одобрения. Но… – Адалин запнулась, быстро выдохнула. – Как вам пришло в голову, что отец способен отнять мою жизнь у милосердных Санкти? Убить меня до ритуала, – уточнила принцесса в отчаянии.

– Я не выдумываю. – Винсент, глядя на принцессу, начинал понимать, за что раньше казнили гонцов, которые принесли плохую весть. Подзабытый варварский обычай, но будь Адалин в силах его исполнить, он не увидел бы рассвета. Сейчас он стал для принцессы врагом, а их у нее никогда не было. Командир осторожно подбирал слова: – Евандер жив. У него есть письмо, которое он украл у рыцаря Силиуса. – Несмотря на испуг принцессы, он продолжил: – Письмо написано рукой монарха. В нем отдан приказ убить вас, чтобы в жертву принесли фальшивую принцессу. Адалин! – Винсент сделал шаг вперед. Все внутри него сжалось, когда принцесса мгновенно отступила от него. – На другой стороне реки к храму движется процессия с самозванкой, под командованием рыцарей Силиуса и Феликса. У сопровождающих ее нет сомнений, что принцесса настоящая. Она – ваша замена, и поэтому тогда, в лесу, люди короля жаждали вас убить. И все еще преследуют эту цель.

Адалин отступила еще на шаг. Она глубоко дышала и, словно в тумане, в волнении начала царапать когтями по бедру, и ткань платья податливо рвалась, покрываясь красными пятнами.

– Это неправда… ложь… Неправда. Неправда, – повторяла принцесса будто молитву, возведя глаза к небу, словно бескрайнее темное полотно могло подтвердить ее слова и обрушить кару на командира.

– Хватит. – Винсент подошел к Адалин и взял ее руки за запястья. – Ни к чему ненужные раны, – пояснил он.