Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сияние огня разливалось по комнате, сквозь его шипение и треск до меня доносился низкий, как барабанный бой, шум дождя. Я тайком изучал профиль Филипа – крупные черты, длинный, массивный нос, тяжелые, грубые лоб и щеки и странно нежные, женские губы. Портрет, начатый Фрэнсисом Бэконом[49] и законченный кем-то другим.
Его лицо казалось мне странно знакомым.
Где я мог раньше его видеть? Может быть, это была лишь игра света? Или алкоголя – мой джин-тоник содержал в себе больше джина, чем тоника.
– Так где вы познакомились с Майрой?
Самый безопасный ответ – через общего друга.
– В Лондоне?
Я замялся.
– Нет. Раньше… в Индии.
На секунду на его лице мелькнуло удивление и тут же ушло, сменившись легким любопытством.
– Что-то не припомню, когда она туда ездила.
Может, расскажу ему. Когда-нибудь.
Он рассмеялся.
– С другой стороны, нельзя же быть причастным ко всему в жизни наших детей, верно?
– Нет, – за меня ответила Майра, стоявшая в дверях. – Нельзя быть причастным ко всему в чьей угодно жизни.
Ужин, объявила она, готов.
Обеденный зал напротив прихожей представлял собой небольшое пространство, выкрашенное в бледно-голубой, как яичная скорлупа, цвет. На стене висели натюрморты – фрукты, рыба и дичь. Мы сидели на изящных стульях с высокими спинками; Филипп во главе стола, а мы с Майрой по обе стороны от него. Ее платье королевского пурпурного цвета сочеталось с гортензиями в центре стола, на шее блестела неброская полоска жемчуга.
Как и любая совместная трапеза, эта тоже началась с ритуала. Шквал салфеток, торжественная подача блюд. Танец рук и столовых приборов. Мы начали с грибного крем-супа, а следом перешли к тушеной курице в вине. Гарниром служили блестящая брюссельская капуста, картофельное пюре и хрустящие булочки с розмарином.
Майра накладывала себе очень умеренные порции. Филип разлил вино, богатое бургундское Bouchard Aîné Fils, элегантно древесное и пряное. Я был очень голоден, но ел медленно, стараясь наслаждаться едой.
– Это ты приготовила, Майра?
Она рассмеялась.
– Нет, боюсь, мои кулинарные навыки стремятся к нулю. К нам приходит дама, чтобы помогать по дому. Миссис Хаммонд, завтра с ней познакомишься.
Конечно, я должен был подумать и не задавать такой глупый вопрос. Учитывая, где они жили, вряд ли Майра могла справиться с хозяйством. Еда приглушила мой голод, он сжался в легкий, тугой шар внизу живота.
– Чем ты занимаешься в Лондоне? – спросил Филип. – Тоже играешь на чем-нибудь?
Нет, я ни на чем не играл.
– Тогда, уверен, играешь в крикет.
– Не все в Индии играют в крикет, – перебила Майра.
– Мне кажется, эта одна из тех важных вещей, о которых мы забыли, согласись?
– Пап…
– Да я просто шучу, – он посмотрел на меня. – Ты же понял, что я шучу, верно?
Я кивнул.
– К тому же, – добавил он, – я предпочитаю теннис. Играешь в теннис, Неемия?
Нет, увы.
– Плаваешь?
Тоже не особенно.
Он сказал, что ему очень жаль, а то он сводил бы меня в бассейн или на корты в Кингсли, школе, где он был директором.
– Это все в помещении, – пояснила Майра. – Какие у тебя вообще планы на праздники? – добавила она, может быть, желая сменить тему, и в этот момент напомнила мне Еву.
– Дай угадаю, – сказал Филип, глядя на меня сквозь стакан, – на лыжах ты тоже не катаешься.
– Катаюсь.
– Серьезно?
– Нет… Я пошутил.
Филип добродушно, от души расхохотался – над моей шуткой или надо мной, я не понял.
Мы приступили к десерту – яблочному пирогу с теплым заварным кремом, – когда Филип сказал, что сегодня, когда выводил лошадей, встретил Джеффа.
– Джеффри Ричи, живет через дорогу от нас, – пояснил он для меня. – Бедолага, у него по-прежнему проблемы с соседями.
– Ты имеешь в виду молодую пару? – спросила Майра. Судя по дальнейшему разговору, соседи ставили забор и стали заходить на территорию Джеффри, а он подал на них в суд.
– Ох, пап. Он такой неприятный старик.
Филип рассмеялся, потягивая вино.
– Это так глупо, спорить из-за кусочка грязи.
– Он, пожалуй, думает – сегодня три метра, завтра четыре, и скоро придется их ужином кормить.
– Какие у вас лошади? – спросил я. Филип откинулся назад, одобряя мой вопрос.
– Всегда держал только ирландских гунтеров.
– Можно мне на них посмотреть? Если вы не против…
– Ты что, ездишь верхом, Нем? – Майра, казалось, была удивлена.
Она не помнила.
– Ездил, хотя это было давно.
Терпкий и сытный десерт разморил меня. Я чувствовал, как усталость разливается по всему телу.
– Завтра заглянешь, посмотришь, – сказал Филип. – Генерал и Леди. Красивые животные. Если, конечно, у тебя нет других планов.
– Я хотела сводить Нема на прогулку по Трискомб-уэй, – Майра обрисовала планы на ближайшие три дня: поездка к болотам, может быть, в деревню. – Все зависит от погоды.
– В субботу я еду в Лондон, – сказал Филип, – делайте что хотите, но не выводите лошадей. Без меня этого делать нельзя.
– Не будем, – она повернулась ко мне. – Папа каждый месяц ездит на собрания клуба «Уайли».
– Что за клуб? – спросил я.
– Как «Буллингдон»[50], – ответил Филип, – только участники на пятьдесят лет старше, – он отодвинулся от стола. – Как насчет виски? У меня есть прекрасный двенадцатилетний Лохнагар – говорят, любимый напиток королевы.
После виски Филип удалился в свой кабинет, а мы с Майрой сидели у камина, уже угасавшего. Я все еще наслаждался виски; он оказался крепче, чем я привык, но с приятным сухим послевкусием.
– Знаю, это нелепость, но мне кажется, я где-то раньше видел твоего отца.
– Этого не может быть! Папа никуда не выбирается из дома. Разве что покататься верхом или поохотиться.
– Или в Лондон.
– А, ну да. Послоняться без дела с нудными старикашками, – она поворошила щепки в камине, кусочки дерева разлетелись в пепел.
– Надеюсь, я ничем его не оскорбил, – нерешительно сказал я.
– Боже правый, да нет же. Он, как я тебе говорила, может быть немного… прямолинейным.
– Мне бы не хотелось вас стеснять, если…
– Никого ты не стесняешь, Нем. Я тебя пригласила. Это справедливо. Не могли же мы позволить, чтобы ты среди ночи ехал обратно в Лондон или Бог весть куда. К тому же в том, что мне удалось его убедить, моя победа. Одна из немногих.
– Как ты его уговорила?
– Сказала ему, что ты индийский принц.
Мы посмеялись, и я сказал:
– Было бы так нелепо проделать весь этот путь и даже не увидеться с тобой.
Она кивнула.
– Да, мне кажется, нам обоим нужно… помочь.
Я