А что. Неплохая мысль. Не в первый раз мне имена раздавать.

– Кузьма, – осторожно проговорила я, вибрируя горлом, – Ку-зя-а…

Злыдень пошевелил ушами:

– Надо чего?

– Пару-тройку друзей своих сюда приведи, – велел Святозар.

Злыдень исчез.

– Дашка, а ведь сработало! – лягух радостно хлопнул в ладоши. – Только голос береги, их тысячи полторы уже в Энске, подданных твоих.

На пол обезьянника посыпались злыдни. Представления о «паре-тройке» у Кузьмы были колоссальными.

– Азар, Виктал. Засим… – для надежности я тыкала пальцем в каждого поименованного. – Мирон, Никан, Север, Мирон…

– Мирон уже был!

– Значит, будешь Мирон Серый.

– А я каким был?

– Просто Мироном.

– О-о-о! – разнеслось уважительно в толпе. – Просто Мирон! Это да! Круть!

– Сколько я уже их назвала? – спросила я Святозара.

– Под сотенку.

– Хорошо! – я громко хлопнула в ладоши и, опершись о руку Светозара, встала ногами на лавку. – Значит так, дорогие мои подданные! Акция по раздаче имен подходит к концу! Кто не успел, тот опоздал. В будущем ваша королева будет одаривать именами только самых достойных, самых послушных злыдней. Передайте эту весть всем своим сородичам.

Толпа зашумела. Копошащаяся масса грозила выйти из-под контроля.

– И помните, я ведь могу имя и назад отобрать, если что-нибудь не по-моему будет.

Злыдни притихли, возбужденно переглядываясь.

– А теперь делать-то нам чего? – протиснулся ко мне Кузьма, так сказать – мой первенец.

– Ищите слона, – пожала я плечами. – А завтра приходите ко мне. Я следующее задание для вас подготовлю. А если сегодня или завтра мост через Смородину рухнет, все безымянными помрете.

– Вот ведь злыдня, – восхитился мною Кузьма.

– Спасибо, дорогой, – я потрепала «первенца» по грязным волосам. – А теперь, уходите. Ваша королева требует уединения. И стену здесь поправьте. Сырость моему здоровью вредит.

Я не слезла с лавки, пока на стене не осталось и следа протечки.

– Я восхищен! – подал мне руку Святозар. – Мы с Паком, честно говоря, о будущем не задумывались, когда тебя королевой злыдней выбирали.

– Я обязательно придумаю куда их пристроить, чтоб максимальная польза была, – я вжалась спиной в уголок и натянула куртку на колени, в камере нашей было холодно. – Ну или вреда как можно меньше, потому что нельзя такое дело на самотек пускать, потому что…

Святозар придвинулся, обнял меня за плечи:

– Ну все, все, расслабься, королевишна. Все дела переделаны, хоть в остроге можешь отдохнуть.

Я уткнулась носом в кашемировую ткань свитера. Пахло приятно.

«Джоконда подбирает нашему лягуху хороший парфюм», – подумалось мимоходом.

– Тебе холодно, наверное, без куртки.

– Ну уж не хуже, чем тебе, только в куртке, – Святозар, кажется, улыбался, были у него в голосе такие специфические улыбательные нотки. – О чем хочешь поговорить? О превращениях, о злыднях или о любви? Я же у тебя вместо личного психолога бесплатно подрабатываю?

– Чего сразу бесплатно? – понарошку обиделась я. – Я тебя прочь не гоню, мамке твоей на тебя не жалуюсь. Чем не оплата?

– Точно. Так я тебе по гроб жизни обязан, значит. Ну давай, говори. Отработаю, сколько получится. О чем думаешь?

– О мужиках, – честно сказала я. – Почему вы такие поганые в массе своей? Вот, положим, Ларс. Чего ему не хватало? Чем я была нехороша?

– Может, слишком хороша, – лягух погладил меня по спине, утешая. – Мне Джоконда про горе твое рассказать успела.

– И что думаешь?

– Ну, скажем так, почему он так поступил, я доподлинно не знаю, но ведь и ты тоже не знаешь. Тебе бы сначала с ним пообщаться надо, а уже потом с плеча рубить.

– Не могу, – я всхлипнула. – Как вспомню его поцелуи с Гриделень, мутит.

– А ты не вспоминай.

– Тебе легко говорить!

– Говорить всегда легко. И ты с Ларсом побеседуй.

– Я хотела ему отомстить.

– Судя по тому, как он кубарем летел, у тебя это неплохо получилось.

– Нет, не так отомстить, по-настоящему.

Видимо, в моей крови оставалось еще достаточно алкоголя, иначе ничем не объяснить то, что я за три минуты выложила добровольному психологу о своих коварных планах и их почти воплощении.

– Жанка у тебя та еще… – лягух закончил смачным, но абсолютно неприличным словом.

Я отодвинулась и залепила ему пощечину:

– Еще раз так о моей подруге отзовешься, отправишься к своей мамочке на ПМЖ! Все понял, недоросль?

Святозар потер щеку, на которой уже проступали лиловые контуры кровоподтека:

– Больше никаких плохих слов, – он зло и отстраненно улыбнулся, – про твою любимую подругу. А теперь подумай, что произошло бы, если бы Пак на тебя корону вовремя не надел? Ты бы переступила через своего Ларса и пошла бы с принцем?

– Еще неизвестно, кто бы из них в рукопашной победил, – я потерла ладонь, она болела.

– Принц, – уверенно сказал Святозар. – Он бы твоего демона слегка потешно покалечил, так чтоб и ему больно было и тебе за него стыдно.

– У Ларса был кинжал… – пробормотала я, опустив глаза.

– Не важно, – мотнул головой лягух. – А потом ты пошла бы с принцем… Куда он тебя повел бы? Точно! В свою резиденцию. В спальню.

Я вспомнила черные простыни и отчаянно покраснела.

– А наутро ты бы сбежала от него.

– Не обязательно.

Про самку богомола я Святозару рассказать не успела.

– Сбежала бы, Дашка. Потому что наутро тебе было бы очень стыдно и очень плохо. Ты бы исстрадалась о своем Ларсе и о своих принципах.

Я фыркнула:

– Ты слишком преувеличиваешь значение секса.

– Я? – лягух картинно развел руки, будто предлагая на себя полюбоваться. – Я? Не ты? Просто для фей секс – это просто приятное времяпровождение, и ты, общаясь с ними, начала считать, что это правильно.

– А это не так?

– Для тебя не так.

– Недоросль!

– Дура!

– Дурак!

– Уже было!

От следующего удара лягух увернулся и даже перехватил мою руку за запястье.

– Я, кажется, помешал?

Ноги Эмбера будто не касались пола, с такой плавностью он приблизился к решетке.

– Не помешал, – ответил за нас обоих Святозар. – У Дарьи Ивановны перевозбуждение наступило вследствие незапланированного превращения в вещую птицу. Так я ее перевозбуждение народными методами лечу.