что я выгляжу, как мелкий? А когда вырасту, будешь по — другому смотреть на меня? — Укоряю и сам начинаю верить, что мне, чёрт побери, обидно!

— Если сложится, возможно, — говорит неуверенно и дальше решительно: — забери.

— Брось на пол, всё равно украдут, — выдаю, уже на неё не глядя, обхожу диван и усаживаюсь напротив камина. На угли тлеющие смотрю, в груди так же.

Чувствую, что девушка ещё в комнате. Надумывает себе чего — то.

— Хорошо, я приму, — раздаётся на выдохе. — Дед передаст дарственную, которую ты подпишешь. Но надеюсь, ты передумаешь.

— Как скажешь, — бросаю.

— Прощай, Кристиан.

— Как скажешь, — говорю это вновь.

Ощущаю кожей на затылке, что готовит портал...

— Совет напоследок, — слышу голос, которого уже не ожидаю услышать. — Если нужен портной, уверена, та девочка с веснушками, поделится своим.

— Какая? Линелла что ли? — Спрашиваю недовольно и оборачиваюсь.

Но ответа нет. Комната пуста.

— Ну и скатертью дорога, — прошипел себе под нос.

Линеллу ещё мне суёт. Видела, как та меня целовала? Мол, любимому не откажет. Она вообще — то сестра мне сводная. К хренам ваши инцесты, благородные вы да сдержанные. Тьфу. Прям бесит.

Гордая сука нашлась. И судя по всему, фригидная до безобразия. Интересно, а она так же безразлично смотрит, когда занимается сексом? С такой фигурой, это смертный грех... Гореть ей в аду, если у неё за всю жизнь будет лишь один партнёр.

Бешусь минут двадцать, потом начинаю грустить. И осознавать.

Конечно, не весь мир вокруг меня вертится. У каждого свои дела и свои чувства. Элементарно я для неё щегол недоразвитый. Могу и лицом не нравиться до кучи.

А советом Ольви я, пожалуй, воспользуюсь.

Стражник проводил меня в девятнадцатое крыло, которое оказалось этажей на восемь ниже моего, и примерно расположено по диагонали, как раз с видами на Стеклянное море. По дороге встречалось очень много прислуги, обслуги, стражи и прочих непонятных людей. И с едой, и с костюмами, и даже с телегами товаров. Полнейший дурдом, все на нервах, куда — то бегут. В башне с телепортами вообще очередь!

На подходе засомневался, стоит ли беспокоить девушку. Если всё так серьёзно, судя по всему.

Уже с балконного перехода после мостика башни телепортации начинались их покои. Сразу понял, что семья занимает жилую площадь больше, чем я в разы.

На входе охраны нет. Постучался кольцом из носа дракона по его подбородку.

Открыла служанка средних лет в праздничной форме. И так приветливо на меня посмотрела!

— Госпожа, Кристиан пришёл! — Воскликнула радостно с порога. — Добро пожаловать, маленький лорд! Как мы рады...

Буквально загнала вовнутрь. Ничего себе хоромы!

Так рот и раскрыл. Там, где на моём этаже после двери коридор, у них гостиная квадратов на двести! Пространства тьма, всё в коврах и бордовом дереве! Полный евроремонт, мебель шикарная. Уютно и светло, как от электрических ламп. Дверей насчитал дальше в пять комнат, и лестница ещё наверх. Не подъездная, а тоже ковром устлана и перилами деревянными облагорожена.

Не успел опомниться, на меня детвора набежала. Двое мальчишек лет шести и восьми, и девочка совсем маленькая.

— Кристи пришёл! — Визжат и скачут вокруг меня.

Ещё и госпожа подошла. А госпожа как госпожа! Тридцать с хвостиком, если на глаз, женщина в самом соку. Крупная, эффектная, волосы каштановые с медным отблеском, глаза зелёные, веснушки на лице. Ооочень красивая!! По внешним признакам вычислил, что мама Линеллы. В платье бежевом, не сильно праздном. Грудь не большая, зато бёдра шикарные. И улыбка до ушёл.

Поздоровались друг с другом мило.

— Дай хоть обниму нашего мальчика, а то, как очнулся рак назад, так до сих пор и не проведал тётушку, — заявила приятным мамкиным голосом и руки развела для объятий.

Что ж. Иду неуверенно, куда зовут. Похоже, это одна из наложниц короля, по идее хозяйка. Хватает меня тётка, носом прям в сиськи утыкаюсь. Ого, мелкие, да плотненькие.

Тискает минуты две, целует в обе щёки, по спинке гладит, как родного. Попутно пацана своего отправляет за остальными, добавляя:

— Лине, тоже обязательно скажи, что Кристи тут. Она как раз с портнихой должна закончить с подгонкой.

И мне уже, отпряв:

— Ты голодный? Сейчас стол соберём, ужин сделаем пораньше, дальше служанке: — займись, Мари.

— Слушаюсь, госпожа, — отвечает женщина радостно.

Ещё одна служанка молодая и худосочная появилась, столом сразу занялась. А он у них на треть гостиной! Длинный, человек на двадцать.

Пока я был в некоторой эйфорической прострации, не уловил момент, когда народа в гостиной резко прибавилось. Пожилая пара, взрослый мужчина, ещё женщина возраста хозяйки. Детей восемь штук! От трёх до пятнадцати навскидку.

Похоже, у наложницы его величества здесь родители, сестра или брат, да племянники. Получается, действительно целая семья у Линеллы. Интересно, а где её старший брат? Один из тех задир, что меня недолюбливает, тоже должен быть где — то поблизости.

Рассаживаемся за стол, где буквально за секунды варганят чай и выпечку. Усадили меня напротив хозяйки с другого края во главе стола. Ого, какая честь.

Видимо, так по статусу положено.

Меня спрашивают все по очереди и не по очереди, перебивая иногда друг друга. Засыпают вопросами обо всём подряд, улыбаюсь, как идиот, отвечая односложно или отшучиваясь.

Только хозяйка молчит, локтями голову подпёрла, глаз с меня не сводит хитрых.

— А подрос за три рака — то, — комментирует всё же. — Красавчик ты наш. Ну где там наша невеста? Всё прихорашивается.

Смеются взрослые.

— Лине уже давно пора найти себе лорда, бал ей в помощь, — выражает мнение сестра хозяйки. По веснушкам предположил.

— Обязательно, — впервые подаёт строгий голос рябая пухлая бабуля. — Хватит уже строить из себя соплячку и с детворой в куклы играть в свои — то четырнадцать циклов. А то старой девой так и зачахнет за глухими стенами.

— Мама, — раздаётся от хозяйки с укором. — Ну что эта Лина там возится...

Линелла появилась спустя часа полтора, когда принесли горячее и уже про неё забыли. И хорошо, что брат так и не появился, из парней — я здесь звезда. И из девчонок — Лина. Ох уж эта Лина! Платье бордовое вечернего стиля, не пышное, но праздное. Ткань обтягивает сверху до низу фигурку утончённую так развратно, что лучше уж голой. А