– Представляешь, как повезло. Не было бы горя, счастья бы не получил! Франция, Лазурный берег. Француженки! – закатил мечтательно глаза Иван. Так что, все, к лучшему. Нужно своей шоколадке подарок купить. Хороша девка, и я ее, все таки, люблю.

Попроси шефа, чтобы он, если что, на меня не катил, а? – заглянул Иван в Глаза другу. Все же ты к нему ближе. Ну сам он ведь тоже мужик, должен же понимать…

А потом я и тебе вызов пришлю. Как только там оклемаюсь, для тебя работу присмотрю, не боись, вместе будем по пляжу ходит! – хлопнул он по плечу Виктора.

У Виктора отлегло от сердца. С Иваном все в порядке. А он как-нибудь доработает здесь. Город знает, знакомые тоже появились. Скучать не буду, – подумал он.

* * *

– Вам телеграмма, – сообщил администратор отеля, когда Виктор пришел с работы.

– Мама умерла. Выезжай, похороны на седьмое число. Наташа.

– Как умерла? – удивился Виктор. В голове у него пронеслась каша из мыслей, и, запутавшись в ней, Виктор пришел к выводу, что ему часто снилось, что мама умерла, причем подробно, и он в первые минуты, даже спутал это с действительностью. Ему предстояло хоронить мать уже в который раз, но теперь по настоящему.

– Вас к телефону, – сказала горничная, к удивлению Виктора, что его нашли здесь.

– Виктор, приезжай, я не знаю, как одна справлюсь со всем этим. И еще деньги, столько нужно для простых похорон. Помоги! – сказала ему в трубку сестра. Ждем тебя, – сказала она сквозь помехи в трубке.

– Выезжаю! – прокричал Виктор. Завтра буду. Ему почему-то и в голову не пришло, откуда сестра могла узнать номер его телефона в отеле.

* * *

Виктор сдал чемоданы в багаж, и его очередь уже подходила к границе контроля.

– Мать есть мать. Проводи ее в последний путь, сказал шеф. Я почему– то считал, что у тебя, ее уже нет. Придется на твое место взять другого. А потом поговорим. Я приеду в Москву через месяца три, объектов знаешь, сколько еще на нашем веку. Так что еще работа найдется. Не горюй. Или наелся экзотикой? – спросил его шеф, провожая и передавая кое-что для своих.

– Сейчас об этом мозги не думают, – сказал Виктор. А вообще-то, долго будет, нам Африка сниться… – пропел он. Пока жил, все думал, скорее бы домой, а сейчас жалко расставаться. Привык. Все-таки два года. Разрываюсь почти надвое, – сказал он. Даже самому странно. Подхожу к контролю, а как будто кто меня заставляет бежать отсюда… Так что Николаич, если будет возможность, я твой.

Шеф пожал Виктору руку и, помахав ему рукой, отправился к своему автомобилю. Виктор, обеспокоено поглядев вокруг, как бы ища чего-то, вдруг остановился, глядя в одну точку, и как будто прислушался. Он повернулся от поста и тоже пошел в сторону выхода.

– Иди сюда, иди, не оборачивайся! – слышал он в мозгу приказ невидимого голоса, и шел, и шел.

Двери аэропорта распахнулись при его передвижении, и выйдя на улицу, он зашагал к автомобилю, стоящему метров в двести от них. Его шаг все ускорялся и через минуту он уже слился с толпой людей. Задержись шеф на минут пять у дверей, он очень бы удивился этой картине, но он уже ехал в свой отель.

А Виктор, послушно сев в распахнутую перед ним дверцу, уже ни о чем не думал. Мозг его был отключен от самоконтроля, и подчинялся полностью власти ведущего. Потому что магия Вуду – это не сказки, это мощная магия, только этого он в тот момент не понимал.

* * *

Через час машина въехала на территорию особняка, в котором Виктор был полгода назад. Под влиянием все того же голоса, который звучал в нем, он вышел из машины и прошел в дом в сопровождении Моамбы.

– Отведите его в его комнату и охраняйте. Следите за ним ежесекундно. До окончания наших планов он должен быть здесь, – сказал старый негр.

– А что вы решили с ним сделать потом? – спросила Летисия, глядя на тело Виктора, безмолвно стоящее рядом с отцом, и смотрящее в одну точку. Неужели он так и останется зомби!

– За ранее никто из нас не сможет ничего сказать. Наполните его дни радостью. Это единственное, что мы можем сделать для него, – ответил Моамба.

– А пока приступим к ужину, – сказал он.

Виктор ел с каменным лицом, изредка поглядывая по сторонам с пустым взглядом и отсутствием мысли.

– Дедушка, нельзя ли ему вернуть реальность, здесь он под охраной, и никуда не денется, – спросила Клара.

– Не думаю, – ответил Моамба. Зачем ему знать о том, что предстоит. И зачем нам рисковать. Пусть будет все так, как есть. Я обещаю, что буду думать, о благополучном исходе событий. Его право жить, а наш долг вернуть к жизни вождя и вашего отца.

– Мы пойдем прогуляемся к океану, – сказала Клара, после ужина. Я подарю ему любовь.

– Иди, сегодня день духа Льянту, а он символизирует зарождение новой жизни, и приветствует любовь между мужчиной и женщиной. Возможно, наш вождь не зря выбрал этот день, многозначительно сказал дедушка. А я очень устал. Необходимо восстановить свою психическую энергию, я пошел спать, сказал Моамба, с трудом поднимаясь с кресла. И вам бы я советовал сегодня лечь пораньше.

Я дождусь возвращения Клары, – сказала Летисия, мы с Пьером посидим на балконе, нам есть, о чем поговорить.

* * *

Виктор послушно шел за Кларой, и взгляд его был направлен вперед. Под ногами пробегали ящерки, рассыпался песок, и росли редкие кактусы. Пальмы небольшими островками вставали в сумраке вечера, а небо приобрело необъяснимо странные тона от золотисто-палевого до малинового. Впереди уже видны били его волны, и вскоре открылась вся его поверхность, которая, вторя оттенкам неба, сверкала багрово-фиолетовыми красками. Клара опустилась на песок и повелительным тоном приказала сделать это Виктору.

Почему он? – думала она, лежа на песке. Зачем он? Если все пройдет без потерь, он уедет, а я останусь с этими желаниями один на один с этим берегом.

А если он не выдержит потери своей энергии? Что тогда? Он навсегда останется безвольным зомби.

Нет, ей не хотелось любить зомби. Она хотела ответной, реальной страсти. Она хотела любви, а не рабского исполнения ее желаний. Хотя это скорее оставляло ей его в полное распоряжение. Вернись к нему его мысли, кого бы он предпочел? Клара даже вздрогнула от ревности.

Но и сейчас Виктор не был сам собой. Клара смотрела на него, и боялась, что в своих грезах, он увидит не ее, а другую.

– Пусть, – решила, Клара. Она обвила шею Виктора своими руками и посмотрела ему в глаза. Прижавшись к нему щекой, она скользнула губами по ней и, дойдя до шеи, оставила свой поцелуй там. Она легла головой на его плечо, продолжая гладить его лицо рукой. Она задумалась, наполняясь пришедшим к ней теплым и вкрадчивым огнем любви, который медленно начинал проникать во все клетки ее тела. Она почувствовала желание в его ласках, потому что уже все ее существо переполнилось нежностью, и стремилось к нему. Но ей хотелось любви, а не рабской страсти. Она желала, чтобы он целовал ее и произносил ее имя, и упивался близостью с ней, а не с иллюзией. Она поцеловала нежно его в губы, надеясь, что этот поцелуй возбудит в нем воспоминания о ней.