— Речь не о том, — упрямо твердила Джесси. — Он просто оставил меня на твое попечение. Именно теперь — когда у меня ничего не осталось. Вот почему он и оставил меня! Конечно, у меня теперь нет ни цента! Но этот номер у него не пройдет!

— Джессика, ты не в своем уме! Чейз женился на тебе не из-за денег. И для меня ты вовсе не обуза. Честно говоря, я очень рада, что во время твоей беременности я буду рядом. Я помогу тебе. Неужели ты откажешь в этом удовольствии своей матери?

— Я не ребенок, мама. Понимаешь, дело не в том, что я не хочу остаться с тобой. Я очень этого хочу. Но я не должна от тебя зависеть. А Чейз не собирается возвращаться.

— Ты же ничего не знаешь, — настаивала Рэчел.

— Нет, знаю. Видишь ли, как только мы поженились, я ему ясно сказала, что жить с ним не собираюсь. я —'Но тогда у меня было ранчо. Я чувствовала.., я не хотела.., ведь он донжуан, мама, — вдруг сердито выпалила она. — Я понимала, что не могу жить с таким ветреным типом. И если он собирается крутить с другими женщинами, пусть этим занимается подальше от меня. Я не хочу этого видеть!

— Понятно, — тихо сказала Рэчел.

— Правда? — с надеждой спросила Джесси. — Стало быть, ты можешь понять, почему я хочу поехать за ним?

— Подожди-ка, — взволновалась Рэчел. — Как это — за ним?

— Я должна, — твердо сказала Джесси. — Ты знаешь, с тех пор, как я сообщила ему, что он может жить сам по себе, многое изменилось. Он знает, что я теперь не могу содержать себя. По крайней мере пока. Поэтому, если он все же женился на мне, то, черт побери, он должен теперь обо мне заботиться!

— Это единственная причина, почему ты хочешь за ним поехать? — ласково спросила Рэчел.

— Конечно, а почему бы еще?

— Потому что ты его любишь.

* * *

"Потому что ты его любишь!” Эти слова звучали в ее ушах всю дорогу, когда она ехала на поезде до Нью-Йорка, все ужасные ночи, когда она корчилась на узкой постели в корабельной каюте и даже во время путешествия по незнакомой Испании. От этих слов ей было не по себе. Они не вызывали у нее ничего, кроме отчаяния. Она не может любить человека, похожего на Чейза Саммерза, человека, которому нельзя верить, человека, не способного испытывать чувство, даже отдаленно похожее на любовь. Не может!

Не надо думать об этом. Она гнала эти мысли из головы, вспоминая, как мать наконец уступила, оплатив ей всю дорогу. Она вспомнила суматошные дни, когда упаковывала вещи, которые Рэчел купила ей, омытое слезами расставание и обещание, что тут же вернется, если выяснит, что Чейза в Нью-Йорке нет, что он уже отплыл. Он отплыл как раз в то утро, когда она приехала. Но Джесси не вернулась назад. Она купила билет на следующий пароход, хотя ее и пугала неизвестность.

Все книги, какие она читала, все рассказы, которые слышала, оказались ничто в сравнении с живым океаном, который ей предстояло пересечь. Она провела много бесконечных часов, пытаясь хоть что-то вспомнить о двух неделях после пожара.

Как в тумане всплывала какая-то комната. Чейз ввел в нее Кент. Ей казалось, что она спит и видит во сне, как Кейт просит ее простить за то, что она не призналась тогда Томасу, что это ее он застал в постели с Уиллом Фенглом. Кейт призналась, что все годы любила Томаса и стала его любовницей после того, как Рэчел изгнали из дома. Потом Томас отшвырнул Кейт из-за того, что она не могла родить ему желанного сына. Кейт продолжала любить Томаса, несмотря ни на что! Она молчала о Рэчел из-за страха перед Томасом. К тому же — если бы она призналась, он вернул бы Рэчел.

Джесси не помнила, что она говорила Кейт, если вообще что-то говорила. Она с уверенностью не могла бы сказать, что все это ей не приснилось. Надо спросить Чейза еще кое о чем. Он говорил ей про Джеба, про то, что Рэчел заплатила банку все ее долги и что он о чем-то договорился с шерифом. Но все это для Джесси было окутано туманом.

В Кадисе она почувствовала под ногами твердую землю и, кажется, снова обрела душевное равновесие. Она быстро выяснила, что корабль Чейза еще не пришел. Нетрудно было разузнать о богаче Карлосе Сильвеле, который живет около Ронды. Ей не составило труда все это выяснить, поскольку она быстро обнаружила, что испанцы очень гостеприимны и всегда готовы прийти на помощь иностранцу. Чем больше она узнавала —Испанию, тем сильнее чувствовала себя иностранкой. Вайоминг, основанный переселенцами, сильно отличался от страны с многовековой историей. Кадис являл собой древнюю и давно населенную часть Западной Европы. Но что больше всего ее поразило — это пальмы.

Проведя целый день в порту, Джесси задумалась: ждать ли, пока появится Чейз — его корабль мог войти и в другой порт, не обязательно в Кадис.

К тому же Чейз мог другим путем отправиться в Ронду, и Джесси, после некоторых колебаний, решила ехать туда одна. Она не могла оторвать глаз от замков и древних храмов, от ландшафта, столь непохожего на Вайоминг. Дороги были ухабисты, повозка, ею нанятая, — старая и скрипучая, но Джесси наслаждалась красотой этих дивных уест.

Она еще не знала, что скажет, когда через три дня наконец оказалась перед огромным домом Карлоса Сильвелы в предместье Ронды. Если Чейз еще не приехал, то как ей объяснить, кто она такая? Горничная, открывшая дверь, была любезна, но не более того. К ее облегчению, вышел молодой человек и отпустил служанку. Он был среднего роста, светловолосый, коротко подстриженный, глаза с золотыми искорками так чувственны, что у Джесси перехватило дыхание, когда он с явным интересом осмотрел ее с головы до ног.

— Чем могу служить, сеньора?

— Я сеньора Джессика Саммерз. Я приехала только что из Кадиса, а вообще-то из Америки. Я ищу Карлоса Сильвелу.

В глазах мужчины засквозило любопытство.

— Из Америки — и так неплохо говорите по-испански?..

— Я не испанка, — поняла Джесси его недоверие. — Я учила язык в школе. Мой родной язык — английский.

— А, понятно.

— Так я могу повидать сеньора Сильвелу? — спросила она, размышляя, сколько ей еще придется стоять в дверях.

— Извините, — сказал мужчина. — Что вы можете про меня подумать — я так долго держу вас на пороге…

— Не беспокойтесь, — вежливо ответила Джесси.

— Вы так же великодушны, как и красивы, сеньора. Но, к сожалению, мой дядя Карлос не принимает гостей. Он очень болен.

— Надеюсь, не смертельно? — Джесси почувствовала, что вопрос ее прозвучал неприлично, но она сейчас думала только о Чейзе. Доведется ли ему застать в живых своего отца?

Мужчина провел ее в просторную залу, не зная, как поступить дальше.

— Как жаль, что вы проделали столь длинный путь, а мой дядя.., не может вас принять. Может быть, я вам чем-то помогу?

Джесси быстро соображала, что делать. Если она не встретится с Сильвелой, то как она определит, его ли она нашла?

— Калифорния! — выпалила Джесси. — Ваш дядя когда-то жил там? Много лет назад?