Но судейские дела, связанные с влиятельными патрициями, и преторы в частности интересовали Луция редко. Слишком часто те выносили приговор, опираясь на связи и деньги, а не на совершенное преступление. В любом случае, назначение судьи на роль высшего командования казалось отвратительной идеей. Почему не выбрать из присутствующих центурионов?.. Хотя их, похоже не было. Одни декурионы, и Луций был невысокого мнения обо всех троих.

– Не знаю такого, – ответил он.

Седой консул молча покосился на него через плечо, протиснулся в центр зала. Он заметно хромал, припадая на правую ногу.

– Довольно. – Он говорил негромко, но слова прозвучали неожиданно весомо. – Прошу тишины. Сегодня, на экстренном собрании совета бункера Четыре-Один, я, Клавдий Нерон, избран для ведения боевых действий в курии Четыре со сроком полномочий до полной победы над врагом или же до выхода на связь с другими куриями. В настоящий момент мы далеки и от первого, и от второго. Поэтому, – он сделал глубокую паузу, – прошу всех умолкнуть.

Собравшиеся легионеры мигом подтянулись, заложили руки за спины. Гражданские утихли, уставились во все глаза.

– Да, на протяжении пяти сроков меня избирали для ведения судебных дел курий Четыре и Пять. Но до этого, как могут помнить некоторые из вас, я имел честь занимать должность консула при Земном Совете. Можете так меня и называть.

Клавдий склонился к уху стоящего рядом декуриона. Тот метнул в сторону Луция взгляд и быстро что-то ответил.

Луций скривился от нехорошего предчувствия. Как минимум ему сделают выговор. Как максимум – отправят в первую же мясорубку. Лучше выговор, от них Луций привит уже давно.

– Ввиду сложившейся ситуации, – сказал Клавдий Нерон, – помогать мне будет только один центурион, Луций Цецилий. Остальные нужны на поверхности.

Луций оцепенел. Гул в ушах усилился, к горлу подкатил горький ком. Кто-то хлопнул его по плечу – должно быть, Марк, – многие обернулись, смерили его хмурыми, недоверчивыми взглядами. Вид у него и правда был бледный: куртка в крови, лицо в синяках и щетине, глубокая царапина через лоб. Как будто его протащило под машиной.

Центурион? Его что, только что повысили? Сбылась отцовская мечта. Правда, радости от этого не было никакой. Ходить в помощниках у диктатора и решать бытовые вопросы бункера – невеселая задача.

– Служу Империи, – сипло выдавил Луций. Консул кивнул и тут же забыл о его существовании.

– Итак. Далее на повестке дня… – Он сверился с коммуникатором, лежащим у него в ладони. – Мы предположительно знаем, откуда к нам могли прибыть гости.

Кто-то в первых рядах поднял руку.

– И чем это поможет?

– Это поможет понять, сколько световых лет потребуется преодолеть легиону Империи, чтобы превратить системы врага в пыль.

Его самоуверенность восхищала. Пока в пыль превращались только курии Старой Земли.

– На основании данных, полученных перед отключением, след инопланетных кораблей ведет от супервойда у NGC 1365. Далее проследить невозможно.

Луций хмыкнул. NGC 1365, ну да. Империя обязательно отомстит, когда научится летать так далеко.

– Почему мы ничего не сделали? Почему позволили им пересечь границу системы?

– Когда мы получили сообщение с Эриды, корабли имманес уже находились на земной орбите.

Воцарилась тишина.

– Хотите сказать, их корабли опередили сигнал связи? – уточнил Клавдий Нерон.

– На две минуты, – декурион, похоже, сам чувствовал неловкость за свои слова.

Луций не мог в это поверить. Как такое вообще было возможно? Может, причиной стали неполадки в системе слежения? Она не передала сигнал вовремя, был сбой…

– А чего вы хотели, если финансирование легионов только сокращалось? – выкрикнул кто-то, будто прочел мысли Луция. – Машины разваливались и без этих имманес. Станции старые, ничего не работает.

Легионеры согласно загудели. За такое крикуна могли и в карцер сунуть. Но Клавдий Нерон не торопился с наказанием. Он поднял руку, и гул стих.

– Я понял, вы сбиты с толку и недовольны. Но мы находимся там, где находимся, и выбираться придется теми силами и средствами, какие у нас имеются. Итак, – он сделал паузу, осмотрел зал поверх голов. – Что у нас есть?

– Камуфляжи хорошо себя зарекомендовали. Машины вычисляют их, но не сразу.

– Что с зарядами?

– Пока есть, – отозвался техник в белом халате. Луций видел его в Управлении, но имени не помнил. – Мы работаем над зарядкой от аварийного генератора, но требуется большая мощность, можем остаться без света и силового поля.

– Тогда не стоит рисковать. Склады?

– Разбиты или разворованы, – мрачно сказал Марк. – Все, что было поблизости, мы проверили. Может, с южной стороны курии или за пределами, но попасть туда мы пока не можем.

– Что с кораблями?

– Есть целые. Могли бы поднять в воздух, но нужны новые сердечники в двигатель. Старые разряжены.

– «Пульсары»?

– Все, что было, мы ребятам установили, но… – техник многозначительно развел руками.

– Работа станций может быть возобновлена?

– Что-то подавляет сеть извне.

– С орбиты? Корабли имманес?

– Вполне может быть.

Судя по лицам, все думали об одном: что ситуация безнадежна. Что осталось держать оборону, вытаскивать тех, кого можно. Искать еду, синтезировать воду, пока генератор не сдохнет.

Луцию захотелось пройтись вдоль рядов и надавать каждому по щекам, чтобы не раскисали. Упаднические настроения в легионе были недопустимы.

Один Клавдий продолжал невозмутимо перебирать варианты. Луций невольно проникся к нему уважением.

– Могут сработать расщепители? Они достаточно мощные, и если отыскать слабую точку машин имманес, то…

– В пузо надо стрелять, – гаркнул кто-то с задних рядов. Молодой марсианин, непонятно как сюда попавший. Смуглый и плечистый, на голову выше половины легионеров в комнате. Все время хмурился, до вертикальных заломов между бровями, смотрел исподлобья, словно ждал подвоха. Лицо изможденное, все в ссадинах и припухшее, будто его упорно били. Оно было знакомо Луцию, но вот откуда…

Его попытались вывести, но Клавдий Нерон остановил легионеров.

– Простите? Что вы сказали?

– В пузо, говорю, стрелять надо. – Марсианин скрестил руки на груди. Вместо одной серебрился протез. – Я так закоротил одного.

– Закоротили?

– Ну да, силовым кабелем. У него между лапами, снизу, какая-то хер…

– Я понял, – прервал его Клавдий Нерон. – Мы примем это к сведению.

Марсианин кивнул, вскинул руку, вроде «принято». Снова блеснули пальцы импланта, и Луций вспомнил. Всплыл нужный номер.