— Что? — охнул гласень.

— Вы не родные миру Дарлы, — медленно и внятно сказала Аэри. — Но мы не стали убивать вас тогда, восемь с лишним сотен зим тому назад. Мы уничтожали лишь демонов, стремящихся разрушать все вокруг. И не покушались на жизнь прочих. Вот мех ориша. Этот зверь тоже пришел через разрыв. Задолго до вас пришел. Освоился здесь, прижился.

— Все это ложь, — решительно сообщил самому себе гласень. — Ты нас пытаешься запутать, коварная тварь.

— Зачем? Я просто рассказываю историю. Вы пришли и поселились там, к востоку от дальних гор, возле утреннего берега Дарлы. До сих пор помните это и без моих рассказов: именуете те земли исконными. Вы были дикими и наивными. Мы учили вас растить хлеб и ковать железо. Потом вы повзрослели и показали настоящий свой норов. Может, вы все же родня демонам? Долго копили силы, изучали нас, искали путь к победе в войне, о самой возможности которой мы не догадывались. Вы были коварны и безмерно жестоки. И, ты прав, вы победили. Только вот вопрос: что дальше? Скоро разрывы вновь начнут появляться, мы больше не поддерживаем поле мира в стабильном и гармоничном равновесии. Как вы будете воевать с демонами — настоящими, отнюдь не склонными жить в мире с вами? Более сильными, коварными и опасными, чем люди.

Вампирша грустно усмехнулась и замолчала. Глянула на зреца, недовольно покачала головой. Присела на пол и стала кормить печку углем. Спутника, назвавшегося Ёррой, знобило. Действие крови исчерпало себя, и теперь зрец расплачивался за перегрузку сознания во время одиночного поиска. Старался не показать, как ему плохо, но уже едва мог сидеть.

— Иди сюда, Нагиал, — позвала вампирша. — Его следует уложить и закутать. Жаль, трав нет. Хотя… У меня в сумке должны лежать кое-какие.

— Фарнор! — позвал гласень, чуть повысив голос.

Он не сомневался, что сотник рядом с каретой и не замедлит появиться. Так и есть: заглянул в малое окошко, чуть приоткрыв его. Выслушал распоряжение, кивнул. Минуту спустя сумка лежала на полу кареты.

— Надо было оставить здесь корзину того травника, — буркнул гласень самому себе.

— Да, зря я так погорячился, — покаянно вздохнул сотник, устраиваясь возле вампирши и пристально наблюдая за ее движениями. — Сам он жив, а склянки, почитай, все разбились. Плакал, недокормыш… Твердил, редкие настои погибли.

— Ты искал его? — удивился гласень.

— Да. Все же не отравитель, — смутился светец.

— Тогда поищи снова, раз коня и себя не жаль, — предложил гласень, щедро отсчитывая два десятка золотых монет из мешка, переданного управляющим замка. — Отдай плату за лечение. И рот заткни. Нечего ему лишнее болтать о служителях.

— Исполню, — оживился сотник.

Принял деньги и покинул карету. Частый перестук копыт его коня быстро удалился. Вампирша дрогнула бровью, выражая свое неоднозначное отношение к спутникам.

— Странные вы, люди. Сперва убиваете — потом платите. И даже искренне переживаете, не пострадал ли тот, кому сами же ломали кости. Никогда мне этого не понять.

— Что за травы? — резко перебил гласень.

— Сам смотри, нюхай. Эту зовете душень, ту — ладонец, вот такую — винь. От переутомления помогают, хороши для согрева и крепкого сна. Я сама выпью и тебе тоже советую. Мы все устали сегодня.

— Ладно, — неуверенно согласился гласень. — Пей первая.

— Вот и говорю — странные, — снова нахмурилась вампирша. — Для нашей расы и черная глань со спелыми плодами — не яд. Что же ты хочешь доказать, предлагая мне первую чашу?

— Себя успокаиваю, — отозвался гласень совсем уж нехотя. Однако на сей раз без раздражения. — Думаешь, вы менее странные, чем мы? Я каждый миг жду, когда ты станешь нам шеи сворачивать. Не спасет от тебя клятва, даже со звучанием, я уверен. Что тебя на самом деле сдерживает, а? Определенно коварства в вас не меньше, чем в нас.

— Только цели и условия разные, — чуть погодя отозвалась женщина. — Готово, заварилась трава. Я оставлю еще порцию в котелочке, пусть томится.

Всего две капли крови из пальца, пораненного острым шипом ладонца, упали в котелочек. Леди Аэри чуть приметно улыбнулась. Для начала достаточно. Не стоит спешить. Ей не хватит сил на полноценный контроль — пока не хватит. Но дорога впереди длинная. А восстанавливаться быстро она умеет.

Главное — не делать ошибок. Не ломать в значительной мере фальшивого и слишком тонкого доверия, наметившегося между спутниками. Других исполнителей ей не найти. Надо воспитывать этих. Привыкать к ним, подстраиваться, искать прочную связь.

Хорошо бы напоить и сотника. Жаль, он не из грифов! Перспективного и сильного повелителя удалось бы вырастить при должном везении. Мудрого, крепкого, безмерно любимого подданными. И, когда это требуется, послушного.

Аэри допила взвар, сполоснула чашу и наполнила повторно. Бережно и терпеливо, по одному маленькому глоточку, с перерывами, напоила впавшего в беспамятство зреца. Укутала его поплотнее, поправила подушки.

— Трогательная забота, — задумчиво отметил гласень. — Смотрю и ужасаюсь. Мы везем в столицу слишком опасное существо, как я полагаю. Лучше тебя убить сейчас. Я убежден в своей правоте.

— Но не в своем праве, — добавила вампирша. — Пей и отдыхай. Вы, люди, редко решаетесь исполнить то, к чему призывает вас внутренний голос. Потому что не знаете, кто бубнит у вас в голове: Адалор, Ролл или собственное больное воображение. Давно, сто с лишним зим назад, я очень хотела воспитать хотя бы одного человека. Сделать подобным нам.

— В чем?

Гласень попробовал теплый настой и недовольно вздохнул — вкусно. И подозрительно. Все они ведут себя странно, слишком мягко по отношению к твари. Да и она не такая, какой представлялась. Лучше бы проклинала и угрожала. Отравить попыталась. Хотя бы гадостью напоила… Так нет — лечит.

Второй глоток Нагиал просмаковал медленно и с удовольствием, дав себе право отказаться от подозрительности всего на один день. Вампирша права: всем нужен отдых. Особенно ему. Проклятая охота вынудила проповедовать много раз в полный голос. Отряд нуждался в помощи и содействии самых разных людей, весьма влиятельных. И не особенно расположенных делиться. Потому что, верно сказала Арина, власть Гармониума уже ослабевает. Трудно скрыть, что на службе осталось всего-то шесть краснокожих. Что во всей стране сейчас один настоящий внемлец…

И что маэстро болен. А он, не самый честолюбивый из служителей, излишне пожилой и не создавший нужного числа связей, все же хотел бы примерить мантию бледного золота… Рассчитывал приблизиться к цели, проведя охоту. И теперь боится ее успешного итога сильнее, чем самой сокрушительной неудачи. Ему не хватит сил и влияния, чтобы сохранить Арину в своем храме. Ее отнимут и используют иные. Прежде казалось — пусть. Прежде, пока он не ведал, сколь много важного и ценного знают вампиры. И не верил, что эти тени Ролла способны делиться и учить. Все выглядело куда проще до встречи в замке Даннар. Найти, обратить, сдать в семивратный храм. Получить вознаграждение и оказаться замеченным высшей октавой служителей. Теми, кто изберет нового маэстро.