Она встретилась взглядом с Доусоном, и полицейские обменялись молчаливыми сигналами. От Наталии они больше ничего не добьются.

– Ладно, Кристина, – сказала Стейси. – Давайте следующую.

* * *

Спустя два часа и пять прошедших бесед Стейси поняла, что знает ровно столько же, сколько знала, когда они только вошли в комнату.

Воспользовавшись паузой, Кристина подняла руку с сигаретами и зажигалкой.

– Можно?

– Ну конечно, – сказала констебль и повернулась к Доусону. – Я и сама с удовольствием схожу в туалет.

Сержант кивнул, и она поняла, что он разочарован не меньше ее. Ответы женщин были как будто написаны под копирку.

Нет, они ничего не знают про ребенка.

Нет, они не узнаю́т этого мужчину.

Им хорошо здесь, и Робертсоны – хорошие люди.

Полицейские никому не задавали вопросов о фабрике, но этот ответ им все равно приходилось выслушивать.

Стейси направилась к туалетам, мимо которых они проходили раньше.

Затормозив возле них, она почему-то решила пройти чуть дальше. За следующим поворотом коридора открывалось производственное помещение.

Стейси посмотрела на склоненные головы женщин, сидящих за пошивочными машинами, и на их синхронно двигающиеся руки и ноги.

Женщина, с которой они еще не говорили, вышла из крохотного кабинетика, прилепившегося в углу помещения, прямо под мезонином, и через весь зал направилась в ее сторону. Было ясно, что она идет на беседу.

Стейси с изумлением увидела, как в убогую комнатенку в углу вошла следующая работница.

Констебль развернулась на каблуках и ушла.

– Все это напрасная трата времени, – сказала она, закрывая за собой дверь в комнату отдыха.

– Не теряй надежды, Стейс. Нам надо всего одно признание.

– Мы его никогда не получим, Кев. – Констебль протянула руку за своей сумкой. – Потому что все они проходят инструктаж…

– Да где же, черт возьми, его носит? – злилась Ким, в очередной раз набирая номер Пенна. Ей не терпелось сообщить ему то, что они узнали о Донне Хилл.

– Дай парнишке вздохнуть. Ты гоняешь его то туда, то сюда. Уверен, что семь твоих пропущенных звонков покажут ему, как срочно он тебе нужен, и Пенн перезвонит, как только сможет.

– Стейси давно бы…

– Лучше не начинай, – предупредил ее Брайант. – Ты сама отправила Стейси в поле и посадила на ее место Пенна – почему?

– Потому что так было правильно, – ответила инспектор.

– Вот именно. Но ты посадила беднягу Пенна и на телефоны, и на добывание информации, а еще заставляешь его работать в поле. Положа руку на сердце, Стейси никогда…

– Слушай, заткнись, – деловито прервала его Ким.

Сержант кашлянул, поняв, что ответа у нее нет.

– Ну так что, Роджер Бартон уже заставил твое шестое чувство навострить уши? – спросил он, осторожно проезжая по узкому подъезду к «Макдоналдс-авто».

– Я не уверена, что здесь подходит «навострить уши». Но точно знаю, что он нам в чем-то врет, хотя и передал машину на экспертизу без всякого ордера. Должно быть, абсолютно уверен, что мы не найдем там ничего такого, что связало бы его с Келли или Донной, – сказала инспектор, пока Брайант делал заказ в серебристый микрофон. Он отчетливо проговаривал каждое слово, как будто говорил с иностранным студентом. Жизнерадостный голос повторил его заказ и предложил ему проехать к следующему окну.

– Или он считает, что сможет объяснить такую находку, потому что знал обеих. В этом есть определенная логика. Ведь мы вполне можем обнаружить в машине следы пребывания любой из них.

Ким это понимала. Просьба об экспертизе была высказана скорее для того, чтобы проследить за его реакцией. И после приватного разговора со своим адвокатом он дал согласие на то, чтобы судебные эксперты забрали машину. Им пришлось ждать больше часа, пока появились специалисты и увезли ее.

– А мы не можем задержать его для допроса, основываясь на том, что у нас есть против него? – предложил Брайант.

Вот только они уже успели выложить на стол все, что у них есть, – пятифунтовые банкноты и тот факт, что он знал обеих девушек.

– Мне хотелось бы иметь в загашнике еще что-то, прежде чем мы допросим его еще раз, – сказала детектив, пока Брайант устанавливал свой коричневый пакет на «торпеде» машины.

Сержант припарковался так, чтобы им была видна дорога.

– Для тебя это совсем не полезно. – Ким покачала головой.

– Уверен, это все же лучше, чем совсем ничего не есть, – буркнул Брайант, открывая пакет.

– Ты позволишь? – спросила инспектор.

Коллега кивнул. Она засунула руку в пакет, извлекла из него большую порцию жареной картошки, опустила стекло со своей стороны и выбросила ее в мусорный бак.

– Боже, командир…

– Твоя жена и уровень холестерина скажут мне спасибо. – Ким вытерла руки салфеткой.

– Прошу разрешения доесть остатки ланча, командир. – Сержант достал из пакета бургер.

– Разрешение дано[50], – ответила инспектор, срывая крышку со своего напитка.

Брайант откусил кусок, прожевал его и вновь повернулся к Ким.

– Командир, я хотел бы получить ответ на один вопрос, прежде чем мы продолжим.

– Продолжай…

– Я могу подать на вас жалобу?

– За что? – спросила Стоун, борясь со смехом.

– За то, что вы выбросили мою картошку.

– Не можете, – покачала головой Ким. – Как старшая по званию, я отвечаю за вашу безопасность.

Сержант поднес бургер ко рту, но потом бросил его в пакет и покачал головой.

– Просто удивительно, насколько сокрушительный эффект оказывает твое порицание на мои вкусовые рецепторы.

Ким громко рассмеялась.

– Чуть попозже мы купим что-нибудь, что твоя старушка наверняка одобрит. А пока свяжись с Доусоном и Стейси, а я еще раз наберу Пенна.

Сержант выбросил пакет в бак и достал телефон.

Пенн ответил после второго звонка.

– Босс, а я как раз собирался вам звонить, – сказал он вместо приветствия.

– Не удивительно, после всех моих звонков, – сказала инспектор. – Но для начала выслушайте меня: вернитесь к изучению биографии Донны Хилл. В ее квартире мы нашли фото. Такое впечатление, что она училась в академии Хиткрест в…