Да, картина мало напоминает «организованный отход».

Оценив обстановку, которая «приняла зловещий характер», командование Воронежского фронта наконец решилось прекратить наступательные действия. Немец «драпал» как-то непонятно, совсем не в ту сторону, куда ему определили советские стратеги. Поэтому 2 марта войска левого крыла получили запоздалый приказ о переходе к обороне. В частности, 3-я танковая армия, которая вновь вернулась в состав фронта, должна была в оборонительных боях обескровить наступавшие войска и не допустить их выхода к Харькову с южного направления, с запада — 69-я и 40-я армии. Правое крыло продолжало наступать: 3 марта 60-я армия освободила Льгов, 38-я армия — Суджу.

Армия Рыбалко, полностью утратившая наступательные возможности, занимала рубеж от Змиева до Новой Водолаги. Остатки группы генерала Зиньковича выбрались к своим в районе Охочее — Рябухино к утру 5 марта: «Части потеряли в основном материальную часть транспортных машин и тяжелое вооружение. Соединения и части, вышедшие из боя, были небоеспособны и нуждались в доукомплектовании, для чего решением командарма были выведены в войсковой тыл, где и занялись приведением себя в порядок». Из состава 12-го танкового корпуса вышло 13 машин (1 KB, 10 Т-34 и два легких танка), из состава 15-го корпуса — ни одной. От трех стрелковых дивизий остались лишь «номера». По данным противника, советские потери в «Красноградском котле» составили 12 тысяч человек убитыми, 61 танк и 225 орудий. На поле боя немцы нашли тело командира 15-го танкового корпуса генерал-майора Копцова. После полного израсходования двух корпусов танковые войска 3-й армии были представлены 32 отремонтированными «тридцатьчетверками», переданными в 195-ю танковую бригаду, и 22 машинами 179-й отдельной бригады. Кроме них, в состав армии вошли 48, 62-я и 25-я гвардейские, 350-я стрелковая дивизии, 253-я и 104-я стрелковые бригады, 6-й гвардейский кавкорпус.

Одновременно в Харькове был создан штаб обороны, которому подчинялись войска Харьковского гарнизона и прибывавшие сюда части и соединения. Начальником обороны города был назначен заместитель командующего фронтом генерал-лейтенант Д.Т. Козлов, годом раньше весьма и весьма, не меньше Манштейна, поспособствовавший разгрому Крымского фронта. В его непосредственное подчинение вошли 62-я гвардейская и 19-я стрелковые дивизии, 17-я бригада войск НКВД, 86-я танковая бригада, три истребительно-противотанковых полка, дивизион PC. (Вот еще вопрос: откуда и для какой надобности появилась в Харькове бригада НКВД? Немецкий источник утверждает, что занимались наследники Дзержинского чисто профессиональными вопросами:

«— 4000 жителей были казнены советскими войсками, в том числе молодые девушки, контактировавшие с немецкими солдатами, и особенно те, которые имели с ними интимную жизнь (достаточно было трех свидетелей, чтобы они были ликвидированы людьми НКВД). «Регулярное» НКВД еще не водворилось вновь в Харькове. Речь шла о пограничных частях НКВД. Эти люди угрожали «фундаментальной чисткой» после прибытия регулярного НКВД».

Ох, задрожат поджилки у фашистской милки!)

Фронтовая 42-я бригада особого назначения, которой командовал полковник В.П. Краснов, получила задачу срочно подготовить Харьков к обороне в инженерном отношении. С 3 по 8 марта на улицах города с активным привлечением местного населения было построено несколько сот баррикад, на окраинах отрыто более 1.2 километров рвов и эскарпов. В каменных зданиях оборудовались огневые точки, на танкоопасных направлениях закладывались минные поля, готовились к подрыву здания и мосты. Широко использовались трофейные немецкие мины, большие запасы которых были найдены в Харькове.

По приказу Верховного Главнокомандующего в Белгород, где размещался штаб Воронежского фронта, на помощь генералу Голикову примчался маршал Василевский.

В непрерывных Маршах и ожесточенных боях на фоне тяжелых погодных условий противник тоже нес потери. К утру 5 марта самая потрепанная дивизия «Дас Рейх» располагала 11 исправными танками Pz. III и 9 штурмовыми орудиями. В дивизии «Лейбштандарт» имелось 72 танка (в том числе 28 легких) и 16 штурмовых орудий, в дивизии «Мертвая голова» — 62 и 17 соответственно.

Всего в трех дивизиях корпуса СС в строю насчитывалось 14 «тигров», 41 танк Pz. IV, 58 танков Pz. III, 34 легких и командирских танка, 42 штурмовых орудия и 198 бронетранспортеров.

6 марта корпус Хауссера направил основные усилия двух ударных групп вдоль шоссе на Валки и Мерефу. Правее, от Тарановки до Змиева, силами 11-й и 6-й танковых дивизий наступал 48-й танковый корпус. Последний на целых пять дней будет задержан героическим сопротивлением 25-й гвардейской дивизии генерала П.М. Шафаренко, отдельного Чехословацкого батальона и 179-й танковой бригады. Зато дивизии «Лейбштандарт» и «Дас Рейх», наносившие удар в стык 69-й и 3-й танковой армий, почти сразу добились успеха. К вечеру они вышли к реке Мжа, сутки спустя заняли Новую Водолагу и Валки. Соединения Рыбалко отошли на северный берег. Причем два полка 48-й гвардейской стрелковой дивизии были окружены противником в районе Знаменки, гвардейцы «гибли под огнем и гусеницами танков, но занимаемых рубежей не оставили». Буквально до последнего снаряда сражалась в районе Старой Водолаги 104-я стрелковая бригада и вынуждена была отступить, «не имея 45-мм артвыстрелов, мин и других боеприпасов».

А вот в полосе ответственности 69-й армии, как сообщает ее бывший командующий, враг «без особого труда преодолевал наше сопротивление». Лично наблюдая бой за Валки, генерал Казаков окончательно убедил себя в том, что «противник явно превосходит нас в силах». Он опять-таки лично насчитал на поле боя «до полутораста танков противника», хотя в атаковавшем позиции 160-й стрелковой дивизии, подкрепленной десятком танков, истребительно-противотанковой бригадой и «несколькими батальонами ПТР», танковом полку «Адольф Гитлер» их было ровно в три раза меньше. В результате немецкого прорыва западнее Валков в советской обороне появилась 15-километровая дыра, через которую в северном направлении, в обход Харькова, устремляется эсэсовский корпус.

Утром 8 марта в сражение включился армейский корпус «Раус» (167, 168, 320-я пехотные и мотодивизия «Великая Германия»), являвшийся ударной группировкой оперативной группы «Кемпф». В связи с обострением обстановки севернее Харькова распоряжением командующего Воронежским фронтом 6-й кавкорпус был выведен из состава 3-й танковой армии и направлен в район Дергачи. В тот же день Ставка приказала Юго-Западному фронту подготовить контрудар силами 2-го гвардейского танкового корпуса и трех стрелковых дивизий из района Змиева через Тарановку на Новую Водолагу во фланг и тыл танкового корпуса Кнобельсдорфа. Одновременно то ли Москаленко, то ли Казаков должен был нанести удар в направлении на Богодухов — Ольшаны с целью сомкнуть фланги 40, 69-й и 3-й танковой армий. Моя неуверенность проистекает оттого, что оба командарма показывают пальцами друг на. друга. Москаленко утверждает, что по приказу фронта он вывел в резерв и передал в оперативное подчинение генерала Казакова 107, 183, 340-ю стрелковые дивизии для их участия в задуманном контрударе. Казаков уверяет, что такой задачи не получал и даже наоборот, он сумел убедить командующего фронтом освободить 69-ю армию «от ответственности за район Богодухова», где, кстати, размещался ее штаб, и все «возложить» на Москаленко. В общем, никаких контрударов не получилось.