— Мы с тобой остались последними в баре, — сказал Болли, как будто читая мысли Гриффа. — Я набрался.

— Болли…

— Нет-нет, это нужно сказать. Я напился вдрызг и рыдал, как ребенок, жалуясь на семейные проблемы.

Если Гриффу не изменяла память, жена Болли собрала вещи и ушла от него, заявив, что устала сидеть дома одна с маленьким сыном, пока он развлекается с парнями, освещая какое-нибудь спортивное событие.

— Похоже, все разрешилось благополучно.

— К счастью для меня.

В тот вечер Болли был так пьян, что Грифф удивился, как тот до сих пор помнит о своем нервном срыве. Может, ему была необходима та исповедь, чтобы наладить отношения в семье. Они с женой по-прежнему вместе. У него красивый дом, сын с приличной прической и без видимых следов пирсинга.

— Я так и не поблагодарил тебя, что ты никому не проболтался, — сказал Болли.

Грифф внимательно посмотрел на него.

Смущенно пожав плечами, Болли снял очки и покрутил их в руках.

— Многие мои коллеги изменяют женам, когда уезжают из дома. И никогда не плачут по ним. Я дал тебе массу тем для обсуждения в раздевалке. Но ты никому не сказал ни слова.

— У меня не было друзей, разве ты не знаешь? Некому было рассказывать.

— Но ты никогда не вспоминал об этом при мне, — Болли искоса взглянул на него. — Не давил на меня. Ну, ты понимаешь. Ты сделал вид, что ничего не было. — Он опустил голову и, прищурившись, стал разглядывать свои кеды. — И никогда не использовал это, даже когда пришел просить у меня работу. С тех пор это не дает мне покоя.

Болли водрузил очки на место. Прошло несколько минут, на протяжении которых они смотрели, как тренер Джейсона дает ему указания, как нужно принимать пас от центра.

— Этот парень неплохо тренирует ребят, но Джейсону не помешает дополнительная помощь, — наконец сказал Болли. — Я понимаю, что это не похоже на работу. На самом деле, Грифф, это не…

— Я согласен.

— Подожди. Если я предложу деньги, это будет выглядеть как оскорбление.

— Никакой оплаты. Мне нужно делать хоть что-то полезное. Купи десяток футбольных мячей, и будем считать, что мы в расчете.

Болли задумался на секунду, а потом, похоже, принял решение.

— Давай здесь же, каждый день за час до начала тренировки?

— Подходит, — они пожали друг другу руки. — Скажи Джейсону, чтобы был готов выкладываться по полной.

— Он будет в восторге. Начнем завтра?

— Буду на месте.

Болли встал, спустился на несколько рядов, потом остановился и обернулся:

— Это не значит, Грифф, что я прощаю тебе твой поступок. У тебя испытательный срок — не только в отношениях с законом, но и со мной. Малейший намек на неприятности, и ты вылетишь отсюда.

— Не будет никаких неприятностей. Клянусь.

Болли кивнул и продолжил спуск по трибуне, чтобы присоединиться к другим отцам, наблюдавшим за тренировкой у кромки поля.

Грифф не получил приглашения присоединиться к ним, но он и не надеялся на это. У него давно не было такого хорошего настроения. Теперь у него есть дело, есть, чего ждать, есть, зачем вставать с постели по утрам. Лучше его никто не справится с обучением будущего куортербека. И осознание этого приносило ему радость.

Он продолжал улыбаться, когда зазвонил сотовый телефон.

Он приехал раньше ее и оставил машину позади дома. Через несколько минут ее автомобиль остановился рядом с его.

— Совещание затянулось, — сказала она, выходя из машины.

— Я сам только что подъехал.

Вместе они прошли к фасаду дома. Пока она открывала дверь, он внимательно осмотрел улицу в обоих направлениях. Оливкового седана нигде не было видно. Он приехал сюда прямо со школьного стадиона и знал, что там за ним никто не следил. С их последнего столкновения — около месяца назад — он больше не видел ни Родарта, ни кого-либо еще подозрительного.

Однако Грифф ни на минуту не допускал, что Родарт испугался и оставил его в покое. Наоборот, его явное отсутствие заставляло нервничать. Грифф предпочел бы, чтобы Родарт время от времени появлялся в его поле зрения. Размышляя об этом, когда они вошли в дом, он спросил Лауру, не видела ли она того парня, о котором он ее предупреждал.

— В уродливой зеленой машине? — Одна бровь у нее чуть-чуть приподнялась.

— Почему вы так смотрите на меня? Думаете, я его выдумал?

— Я думаю, что вы пошли на ненужный риск, встретившись со мной возле офиса.

— Я знаю правила, но вы должны знать о Родарте.

— Сомневаюсь.

— Послушайте…

— Я не желаю это обсуждать, — оборвала его она. Затем потерла лоб ладонью и устало вздохнула. — Я не видела человека, притаившегося в зеленой машине.

— Хорошо. Спасибо. Это все, что я хотел знать. Почему было не сказать об этом сразу, чтобы мы не спорили?

Она хотела возразить, но потом передумала и направилась в спальню.

— Что это была за модель?

— Что?

— Модель. В коробке, которую я отнес в вашу машину.

— Это была модель самолета.

— Это я понял. Вы везли ее домой, чтобы показать мужу. Зачем?

— Для презентации.

— Да? И как все прошло?

Избегая его взгляда, она провела рукой по волосам.

— Теперь это не имеет значения, — не дав ему возможности продолжить разговор, она вышла в коридор и исчезла за дверью спальни.

Грифф смотрел ей вслед, размышляя, почему она злится. Ссора дома? Тяжелый день на работе? Или просто раздражена, потому что ей придется еще раз терпеть его?

Да пошла она. Пусть злится. Пусть дуется. Все, что угодно. Ему наплевать. Остается надеяться, что в этот раз все получится. Ему уже хотелось взять деньги и свалить.

Он вытащил низ рубашки из-под ремня и снял ботинки. Проверил, включен ли термостат на стене, и уменьшил температуру на несколько градусов. Потом прошел в кухню и заглянул в холодильник. Те же бутылки с водой и упаковка диетической колы. Ему не хотелось ни того, ни другого, и он просто расстегнул рубашку и стоял у раскрытой дверцы холодильника, подставив грудь холодному воздуху.

Вернувшись в гостиную, он открыл шкаф и прочел названия видеокассет. Может, глянуть одну, просто для разнообразия. Посмотрим. Мужчины с женщинами. Женщины с женщинами. «Дырка меж двух городов». Интересно. На обложке была изображена цыпочка на мотоцикле, вся одежда которой состояла из нескольких полосок черной кожи. Ее улыбка и красные ногти не возбудили, а наоборот, охладили его.

Он закрыл дверцы шкафа, в очередной раз предпочтя собственное воображение журналам и видео.