Правильно, нечего отгораживаться за посторонними звуками.

– Хочу кое-что купить, можешь заехать в магазин? – повторила я, быстро прислоняя наушник к уху. Не аудиокнига, музыка, что-то из зарубежного рока.

– Хорошо, – коротко отозвался телохранитель, вырывая у меня провод. Ну, хоть в молчанку играть перестал.

Двигался он грубо, резко, как всегда последнее время. Когда я, задумавшись, случайно взяла на парковке его под локоть – ну привыкла ходить в магазины с мужчинами, что из этого? – Стас дёрнул плечом, стряхивая невесомо касающиеся рукава пальцы, и чуть обогнал меня. Видимо, строил из себя идеального охранника, осматривал периметр.

Стоило бы обидеться, но я приписала нервное движение к знакам своей победы. Если спокойствие рушится – я на верном пути. Нужно просто наблюдать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Наблюдать? Отлично! Только вот на публике Стас внезапно изменился. На безлюдной парковке он сторонился меня и настороженно осматривался, при людях… нет, он не стал смотреть по сторонам менее настороженно – профдеформация в действии, – зато подобрался поближе. Изменился в лице. Начал смотреть на меня.

Разительные перемены. Мгновенные и подозрительные.

А когда в проходе мы едва не столкнулись с тучным мужчиной с огромной гружёной тележкой, Станислав нежно приобнял меня за талию, притягивая к себе и уводя чуть в сторону. Приобнял! Меня! За талию! Когда всё время после инцидента в бассейне почти не разговаривал и даже шарахался. Это что-то новенькое. На него так люди действуют? Станислав у нас джентльмен, который не оттолкнёт девушку на людях? И какого чёрта он улыбается?

Нахмурившись, я сунула в корзину упаковку гречневой лапши – нет ничего лучше собы с курицей и овощами на ужин, даже если она отложится в боках – и рискнула кое-что проверить. Когда мимо проходила пожилая парочка, ворчливо обсуждающая ужин, я взяла Стаса под локоть и практически прижалась к его руке грудью. Слишком близко, слишком… интимно? Возможно. Именно та близость, от которой телохранитель должен был бежать, как от огня. Но вместо этого он бросил на меня короткий взгляд, согнул руку в локте и улыбнулся пожилой паре. Старушка что-то проворковала деду, на мгновение преставая ворчать, усмехнулась и потянула его прочь, оставляя нас «одних».

Но одни мы не остались, в магазине были другие люди. А Стас был всё так же улыбчив и по-джентельменски отзывчив.

Та-а-ак, Станислав… как вас там по батюшке? Кажется, вы попались. Не знаю, что это за игра такая, но мне срочно нужно домой – хорошенько всё обдумать и перестроить планы.

Кажется, телохранитель почему-то стоически терпит любые мои капризы, но… только если мы на людях. Что-то здесь нечисто. Но это может сыграть мне на руку.

Половину ночи я обдумывала новые возможности, как школьница, которая настолько мечтает привлечь внимание мальчика, что не может спокойно спать. Честно, я не могла. Сон убежал от меня, как от плохой хозяйки, и многозначительно уносил с собой кого угодно, но не меня. В итоге в среду я вновь нагло проспала пробежку, когда всё же свалилась от усталости, и едва не опоздала на работу, а вот новый план так и не придумала. Поэтому пока махнула рукой и решила следовать старому. Или вообще не следовать…

Среда выдалась тяжёлой, с самого утра полетели проблемы: ночью толпа подростков расписала всю тыльную стену нашего офиса граффити. Чертовски красиво оформленными, но матерными. Не знаю, чем смотрела охрана, но камеры вандалов зафиксировали, а вот схватить и призвать к ответственности их не получилось. Кто вообще додумался разрисовывать именно нас? В центре, в хорошо освещённом районе… глупости какие-то! И ладно бы обращение было к другим офисам, находящимся в здании – оно принадлежит Сержу, но первые этажи снимают другие компании. Так нет же! Название «Скорость&Drive» красовалось в самом центре украшенной граффити стены, недвусмысленно намекая, кому со всем этим придётся разбираться.

На то, чтобы найти фирму, которая попытается это отмыть (Увы, только завтра и только в вечернее время, всё остальное время компания занята. Чем? Неужели всем нужны клининговые компании?), ушли все часы до обеда. Более того, на всякий случай я ещё достала номера проверенных ремонтных контор: если отмыть краску не удастся, будем замазывать. Хотя логотип компании можно бы и оставить – шикарно получился.

После обеда мы с Сержем смотались в Рудничный, проверить местные склады. Вдруг это были не внезапные вандалы, а уже заявившие о себе?

А вечером в машине я была такой уставшей, что могла лишь тяжело дышать, откинувшись на спинку сидения, и наблюдать из-под опущенных ресниц за телохранителем. Спокойным, сосредоточенным, надежным…

Меня клонило в сон.

* * *

Стас ощущал себя потерянным. Всё шло по пи… Кхм. Всё катилось в полную задницу, он не ощущал контроля над ситуацией. Окружал себя правилами, которым не мог – не хотел? – следовать. Мысленно боролся с собой, с окружающими, с теми самыми правилами… а потом вновь и вновь выстраивал новые.

Последний раз он был столь морально измотан после той грёбаной аварии четыре с лишним года назад. Когда позволил сесть за руль другу, который, как оказалось, подсел на наркотики; когда не понял, что тот под кайфом, потому что сам был чертовски пьян; когда Веру собирали по кусочкам, а сам он едва дышал, сращивая половину рёбер. Тогда Стас бесконечно перебирал в голове возможности, складывал снова и снова кусочки события, которое он никак уже не мог изменить, рассматривал их и менял местами. Пытался понять, осознать, обдумать.

Но ничего не получалось. Кажется, именно тогда он заработал непреодолимую тягу ограничивать себя правилами, контролировать всё вокруг и анализировать – совершенно неумело – каждый поступок.

А сейчас хотел одного. Расслабиться. Отпустить себя и, совсем как Регина, откинуться в кресле. Встать где-нибудь на обочине, выкинуть из головы всё-всё-всё – и будь что будет. Самое обидное, это желание с каждым днём становилось всё сильней и невыносимей.

Но работа, чёрт побери! Теперь он круглосуточно на работе, и даже если на клиентку нападать не собираются, он обязан защищать её с холодной головой. Несмотря на внезапную симпатию. Нет, именно из-за неё! Всякое бывает, сегодня вот какие-то малолетние ублюдки разрисовали здание, а охрана даже не попыталась их схватить. Эти идиоты спали. Спали! Ух, какой же выговор он им устроил.