– Это-то меня и беспокоит. Мне кажется, я только что его видел. В окне верхнего этажа. Мне показалось, оно закрывало ставни. Полагаю, оно на чердаке.

Ишрак испуганно ахнула, развернулась и уставилась на чудесный, раскрашенный яркими красками домик с плотно закрытыми ставнями.

– Изольда там, внизу, – сипло проговорила она. – А то создание, значит, наверху?

– Пора выбираться отсюда, – закивал Фрейзе. – Надо сходить за Изольдой.

– Думаешь, не к добру увязалось за нами это Существо? Предупредить жителей? Лорда Варгартена?

Фрейзе растерянно заморгал.

– Не знаю… Я больше вообще ничего не знаю. Спасло ли оно нас или намеренно привело к ним? Заманило в ловушку? Так же оно порочно, как, если верить людской молве, порочны эти люди? Держат ли они нас в заложниках? Попросить ли лорда Варгартена увезти нас отсюда, прежде чем Существо придумает новое коварство?

– Надо немедленно убираться из этой деревни. Я приведу Изольду. – Ишрак спешно направилась к домику раввина, сжимая в руках сапоги подруги.

Забарабанив в дверь, она крикнула:

– Это я, впустите!

Дверь открылась. Как только Ишрак зашла, жена раввина захлопнула ее и навесила засов.

– Вы боитесь лорда Варгартена и его всадников? – спросила Ишрак.

Женщина кивнула.

– Они мерзавцы, – прошептала она.

– Вам надо спрятаться?

– Я не могу вас спрятать. Простите, но вам с нами нельзя. Они скажут, что мы вас похитили, и, чтобы вызволить вас, спалят деревню дотла.

– Я знаю, знаю, – успокоила ее Изольда. – Мы уже уходим. Немедленно.

Она обернулась к Ишрак:

– Мы накличем беду на этот дом, если не покинем его. Пойдем отсюда. Что там происходит?

– Лорд Варгартен опивается вином в ожидании обеда, – коротко оповестила ее о происходящем снаружи Ишрак. – Фрейзе опасается, что все это добром не кончится. Ну, и самое худшее…

– Что?

– Даже не знаю, как сказать. Лучше немедленно уедем отсюда.

Изольда скорбно покачала головой.

– Они говорят, такое с ними творят постоянно. На Рождество, на Пасху. Уму непостижимо, Ишрак. Если бы я только знала…

– А то ты не знала! – возразила подруга. – Не притворяйся. Даже в Лукретили евреев ненавидят и боятся, мне это доподлинно известно.

Изольда стыдливо потупилась.

– Мой отец облагал данью проходивших через его земли евреев, и порой с ними обращались довольно грубо: их обворовывали, и никто не вставал на их защиту, и нигде не могли они добиться справедливости. Это я знала. Но откуда мне было знать, что на их деревни совершают налеты, что их детей похищают. Сара, жена раввина, рассказала мне про немыслимые злодеяния!

– Надо уходить, – прервала ее Ишрак. – Этой женщине необходимо скрыться.

Она встала на колени и помогла Изольде натянуть сапоги. Изольда вскрикнула от боли, когда ее искалеченные дальними скитаниями ноги сжали голенища сапог, но умудрилась подняться.

– Все хорошо, – заверила она Ишрак. – Ходить я не в состоянии, но на лошади ехать смогу.

Она взяла руки Сары в свои.

– Простите меня. Надеюсь, ничего дурного с вами не случится. Я буду молиться за вас.

Поклонившись, Сара отворила дверь. Они вышли на улицу и услышали, как затворилась дверь, загремел засов и заскрипел по полу придвигаемый к двери стол.

Ишрак поддерживала Изольду, пока та медленно переваливалась по булыжной мостовой на ослабевших ногах. Фрейзе поджидал их, держа наготове коней. Он просиял, увидев их, и метнул быстрый взгляд на лорда Варгартена, который теперь сидел за столом – дубовыми досками, водруженными на козлы. Перед ним стоял кувшин вина и суетились, расставляя угощение, люди. Ворота стояли распахнутыми настежь, и девушки видели, как пировали солдаты: жадно давились пищей, алчно хлебали праздничный эль, который жители деревни берегли для особых случаев. Эль был сладкий, дурманящий, и всадники, надсаживая глотки, требовали еще и еще. Они ломали лепешки, набрасывались на сыр, мычали, что им нужно жареное мясо, грозя в противном случае изжарить и съесть еврейских младенцев. Поведение воинов лорда Варгартена было грубым и агрессивным: они смеялись, сыпали оскорблениями, изрыгали брань, а жители деревушки лишь безропотно подливали им эль да подносили хлеб.

Лука и брат Пьетро, окружив лорда Варгартена в надежде, что их присутствие его утихомирит, вели с ним тихую беседу. К элю они даже не притронулись.

– Скажи Луке, мы выезжаем, – попросила Фрейзе Изольда, прищурившись на изрядно охмелевших солдат. – Если эти забубенные головы распояшутся, нам с Ишрак может не поздоровиться.

Фрейзе передал поводья Ишрак, подошел к Луке, шепнул ему что-то на ухо, дождался ответа.

Когда он воротился, на нем лица не было.

– Он говорит, чтобы мы уезжали. Я должен сопроводить вас, а потом вернуться за ним. Он останется здесь, пока солдаты не уберутся.

– Неужели он надеется остановить их? Переубедить лорда Варгартена?

– Говорит, что попробует.

– Куда едем? – спросила Изольда. – Обратно в гостиницу?

– Да, я поеду с вами, удостоверюсь, что вы в безопасности, и поскачу обратно за Лукой и братом Пьетро.

Ишрак глядела на всадников, оглушительно приветствующих жареных цыплят, миску с маслом и подливой, выставляемых перед ними на столе.

– Что б вы подавились, – прошипела она им и поторопила своих спутников: – Поехали.

– Боюсь, все это неспроста, – заметила Изольда.

Ишрак помогла ей взобраться на коня, вскочила в седло и с удивлением посмотрела на Фрейзе, протянувшего ей поводья Руфино.

– Ты что, Фрейзе? – тревожно воскликнула она. – Пора ехать!

– Одну минуточку, – попросил он и устремился к дому раввина. Зная, что двери заперты, он легонько стукнул по ставням. Ставни приоткрылись, и в щелочку выглянула жена раввина Сара.

– Простите великодушно. – Фрейзе неловко затоптался на месте. – Извините, но мне очень тревожно, тревожно за вас. Боюсь, мы не одни пришли в вашу деревню, а привели с собой некое Существо, которое сейчас находится в вашем доме, на чердаке.

Сара непонимающе уставилась на него черными испуганными глазами.

– Существо, – заикался Фрейзе, чувствуя себя круглым дураком. – Большущий такой здоровенный парень.

Она молчала, слушая его неуклюжие объяснения.

– Он говорил на идише с привратником. И у него на лбу написано ЭМЕТ.

Искра узнавания промелькнула у нее в глазах. Так же молча она широко распахнула ставни, открыла окно и кивнула, приглашая его внутрь. Он вскарабкался на подоконник и очутился в комнате. Сара, застывшая в потемках, жестами указала ему на винтовую лестницу, ведущую на второй этаж. Пригнув голову, чтобы не стукнуться о нависающие балки, он поднялся наверх.