– Я должна поговорить с Джо. Если Элиот не помнит, что случилось, то, может, это не он. Он не выносит вида крови. Ему становится плохо. Я с детства помню. А там было столько крови… – она умолкает на несколько секунд, потом продолжает: – Вдруг Элиот взял мамино ружье, чтобы защитить себя? Или мама сама взяла его, чтобы защититься. А если виноват Уилл?

Я пытаюсь представить эту сцену. Поверить. Качаю головой.

– Но кто тогда застрелил Уилла?

Она отвечает не сразу. Наконец тихо произносит:

– Элиот.

И пазл, наконец, складывается. Вот почему он не отрицает своей вины. Вот почему ни в чем не уверен. Если та ночь помнится ему как в тумане, если он нажимал на курок… Он все же что-то сделал. И это ужасно. Но как бы я повел себя, если бы увидел, что кто-то причиняет боль дорогому мне человеку?..

– Ты готова вернуться?

– Пока нет. Но придется. Ты достаточно отдохнул, чтобы ехать?

– Да, но тебе придется разговаривать со мной всю дорогу до дома.

– Сомневаешься, что я справлюсь? – с улыбкой спрашивает она.

Я смотрю на нее, наполовину скрытую тенью, смотрю, как в глазах отражаются блики фонарей, и вместо ответа убираю ей волосы с лица. На мгновение она опускает веки, и мне не хочется уезжать уже совсем по другой причине.

Кеннеди со вздохом открывает глаза. Смотрит на грузовики, выстроившиеся на стоянке.

– Мне придется поговорить с полицией. Ты сходишь со мной? Я боюсь, что мне они не поверят.

– Обязательно, Кеннеди. Я буду с тобой.

И мы выезжаем на трассу. Я понятия не имею, что ждет меня впереди. Не уверен, что хочу общаться с полицией. Не знаю, в чем они меня подозревают. Мне начинает казаться, что все наши поиски были не ради моего брата, а ради помощи Кеннеди. Может, у меня просил помощи не Лайам, а она сама. И я снова беру ее за руку. Потому что хотя бы это в моих силах.

Если оценивать злость по шкале от одного до десяти, то Джо смело переваливает за отметку пятнадцать. Нолан провожает меня до двери, потому что решил: мы должны встретить гнев Джо вместе. Думаю, он уже успел пожалеть о своем решении.

Лицо Джо искажено яростью и страданием. Хотя нет, будем честны: ярость преобладает.

– Я оставила записку. И послала сообщение, – говорю я, моргая.

– Я чуть с ума не сошел, Кеннеди, – отвечает Джо и смотрит на Нолана, как будто это его вина.

– Джо, это было важно.

И я рассказываю Джо обо всем. О том, как узнала пропавшего подростка на фото в доме Нолана. Как мы ночью поехали в Северную Каролину (на этом месте Джо начинает массировать пальцами виски, будто у него дикая головная боль) и зашли в дом этого подростка (слово «зашли» показалось мне вполне нейтральным). Как его сестра рассказала нам, что брат не пропал, а прячется, а их мать боится себе в этом признаться. И дала нам адрес, чтобы мы сами убедились.

– И мы чуть позже поехали по этому адресу.

Нолан откашливается. По лицу Джо я вижу, как он пытается переварить услышанное и не сорваться, как отделяет значимое от неважного. И продолжаю говорить.

– Я видела его, Джо. Видела Хантера Лонга. Мы нашли его на заброшенном заводе вместе с еще двумя подростками. Мы поговорили с ним. Он знал Элиота, но он напуган…

Джо встает на ноги.

– Погоди-погоди. Вы пошли на заброшенный завод… и что сделали? Просто вошли внутрь?

– Ну, они нас услышали, еще когда мы были снаружи, вскочили, Хантер побежал – перепугался, но я за ним погналась…

– Господи! Кеннеди! – Джо снова кричит. Чаша весов перевесила, но не в нашу пользу. – Вы что, оба с головой не дружите? Сначала всю ночь в машине с выключенным телефоном. Я без понятия, где ты вообще. Да-да, я заметил, что тебя не было. Затем выслеживаете какого-то пацана, который то ли сам пропал, то ли еще что. И все потому, что он якобы знаком с Элиотом…

– Джо, я действительно его видела! И он со мной говорил.

Но Джо меня уже не слышит.

– Затем… – продолжает он, расхаживая по комнате. – Стоп. Давайте-ка вернемся и убедимся, что я верно все понял. Затем вы дожидаетесь ночи и проникаете на территорию заброшенного завода, где не пойми что творится, но точно ничего хорошего. Чем вы думали?! Кеннеди, я же тебе доверял! Но это ни в какие ворота не лезет! А затем ты за ним погналась?

Нолан совсем поник. По-моему, ему стыдно.

– Джо, он был парнем Элиота.

Джо замирает на месте. Пристально смотрит на меня.

– Что?

Я сглатываю слюну.

– Он был парнем Элиота. Он сбежал из дома, отирался возле колледжа, там и познакомился с Элиотом. И Элиот, видимо, ему доверял, рассказывал об Уилле… Ты был прав: Элиот не хотел, чтобы Уилл встречался с мамой. Потому что считал, что с Уиллом что-то не так. А мама ведь многого не замечала. Джо, я думаю, что это Уилл стрелял в маму.

Джо молчит. Теперь он смотрит на Нолана и, похоже, ждет от него подтверждения, что не ослышался. Нолан кивает. И передает Джо папку, захваченную из дома, – досье на Хантера Лонга: откуда он, где его видели. И там же на бумагах несколько пометок от руки почерком Нолана: название завода, время и дата, когда мы встречались с Хантером.

– Суд над Элиотом начинается на следующей неделе. Ты не думаешь, что полиция все проработала? Это было мамино ружье. На нем нашли отпечатки Элиота. На его одежде всюду следы пороха, и ты сама сказала, что видела… – Джо умолкает. – Кеннеди, это всего лишь желаемый ход событий.

– Да, Джо, ты прав. Но я не верю, что Элиот мог это сделать. И ты тоже не веришь. А тогда ты должен быть готов принять и другие версии. – Я делаю глубокий вдох, прежде чем продолжить. – Думаю, мама схватила ружье, чтобы защитить себя, но Уилл его отобрал. Думаю, они дрались, но Элиот ничего не слышал.

Ну я же помню Элиота, когда он погружался в свой мир. Если он сидел в наушниках, я могла подойти к нему вплотную, а он бы ничего не заметил. В ту ночь, когда я смотрела в комнату через окно, наушники лежали на столе.

– Думаю, он услышал выстрел и только тогда вышел из комнаты. Думаю, он дрался с Уиллом, пытался защититься и застрелил его.

Джо смотрит на меня, и я не в силах понять, что творится у него в голове. Он закрылся, не показывает эмоций.

– Он говорит, он не знает, что произошло.

– Он может не знать. Ты же помнишь, как он реагирует на вид крови. Даже от своей собственной теряет сознание.

Вполне вероятно, в памяти Элиота остались обрывки той ночи, но он не понимает, что с ними делать. Он нажал на спусковой крючок. Он совершил нечто ужасное.

– Джо, я хочу поговорить с полицией. Не только об этом. Я хочу рассказать, что видела той ночью. Что случилось на самом деле. Хочу все рассказать.