– Ну, так пошли в твой центр! – кровожадно ухмыльнулся Колян. – Слышь, Всемир, айда с нами, и дедулю прихвати! Пусть посмотрит, как реальные пацаны работают!

Если кто-то настроился на «длинное кровавое мочилово» в стиле doom, с беганием по лабиринтам и отстрелом зазевавшихся монстров, спешу разочаровать. Альвы действительно оказались логичными. Если крепость упрятана маскировочным полем, под вечной охраной сотен почти бессмертных всадников, внешние стены неприступны, а во внутреннем дворе на экстренный случай находятся 4 альва, то зачем ко всему этому еще и внутри охрану держать? Или же ловушки устраивать? Или никому не нужные лабиринты? Альвы не были параноиками, отдавая предпочтение разумной осторожности перед маниакальной подозрительностью.

Потому в центр «града» вел прямой и широкий туннель, все двери в котором открывались нажатием соответствующих кнопок. Сама же обстановка вызывала ассоциации с неким научно-фантастическим фильмом про космическую базу будущего, по крайней мере у тех, кто эти фильмы смотрел. И богатырь в доспехах с двуручным мечем, как и волхв в своих жреческих одеяниях, тут смотрелись даже более эффектно, чем внедорожник «Вепрь» в окружении рубленых изб и резных теремов.

Однако альвы все же сообразили, что ситуация выходит из-под их контроля, и срочно попробовали ее исправить. Заблокировав двери и выпустив последний резерв – роботов-уборщиков, роботов-механиков, просто роботов без особой специализации. Большой, но, в общем-то, безобидной толпой. И, пока Толян с Коляном обсуждали, мочить, или не мочить, о себе напомнил Древощит.

– За Китеж-град! – завопил богатырь, бросившись с мечем на роботов. – Получайте, нелюдь проклятая! Вот вам, вот! – подбадривал сам себя Всемир. – Получай, нечестивец! Так тебе, так, кобылий сын!

– Слышь, Олег, ему помочь? – без особого энтузиазма спросил Колян.

– Не, сам справится. Прорубаемся дальше.

Всемир действительно справлялся. Подбадривая себя боевыми кличами, он рубил своим мечом роботов, и продукты высоких технологий не имели чем ответить продукту кузнечного дела. Древощит вновь и вновь доказывал, что время кованных мечей в истории еще не прошло, и что даже в сердце цивилизации киборгов настоящий русский богатырь любого врага одолеть сможет. А пока Всемир самоутверждался, самовыражался и тешил свое мужское самолюбие, остальной отряд продвигался дальше. Тонкие двери, одна за другой, выносились выстрелами из подствольных гранатометов, на более прочные шел динамит – большой любитель рыбной ловли Толян прихватил его с собой, щедро расходуя запасы. Олег поторапливал своих приятелей, Любослав плелся сзади, иногда мельком заглядывая в боковые ответвления, с обреченным видом наблюдая, как посланцы богов штурмуют крепость демонов.

И вот, наконец, последнего робота-механика сразил Всемир, отрубив ему шарнирный манипулятор с набором «боевых» отверток, последняя дверь была подорвана Толяном, и перед богатырями предстал сверкающий огоньками зал, посреди которого половину стены занимал огромный плоский экран[30]. На котором, естественно, в полном соответствии с коконами, появилось огромное трехмерное изображение головы альва, чуб дыбом стоит, усы, как у кошки, во все стороны торчат. Лицо заговорило:

– Олег, мы, альвы, пришли к выводу, что мы готовы принять твое предложение и в обмен на спасение нашей жизни одолеть Черного…

– Где же это, где… – игнорируя голову альва, бормотал Олег[31]. – Должно быть где-то тут… О! Вот оно! Колян, дай-ка свой калаш…

– Стооооой! – попыталось было воскликнуть лицо, но было уже поздно. Очередь из АК-74 прошила насквозь стоящий в уголке зала ничем не примечательный черный цилиндр, после чего все огоньки вокруг дружно мигнули и погасли. Откуда-то из глубины раздался очень нехороший рев, пока еще тихий, но с каждой секундой все наростающий…

– Ой, – заметил Олег.

– Че? Че-то не так? – уточнил Колян, включив прихваченный (на всякий случай) с собою фонарь.

– Не, ничего. Кроме того, что мы сейчас должны очень-очень быстро бежать отсюда, – спокойно, с улыбкой на лице, пробормотал Олег, и, подавая пример, первым помчался прочь. За ним бросился Всемир, Колян с Толяном переглянулись, подмигнули друг другу, ухватили Любослава (один за ноги, второй за руки), и побежали следом. К моменту финиша места несколько изменились – Олег, естественно, был первый, однако Всемир в своих доспехах приотстал. Он добежал до выхода из замка чуть позже Коляна, но чуть раньше Толяна – примерно на одном уровне с грудной клеткой Любослава.

– Все в машину, и быстро, очень быстро, валим отсюда, – очень убедительно скомандовал Олег, и мокрые до нитки герои последовали разумному совету.

Мокрые, не потому, что запыхались с дороги. Все же в «Вепре» собрались тертые люди, для которых стометровку пробежать за двенадцать секунд – раз плюнуть. Мокрые они были из-за дождя, ливня, который собирался уже с утра, а начался, пока они с сердцем альвийской мощи разбирались. Дождь стоял стеной, заливая все стекла, и рассмотреть что-то дальше десятка метров было физически невозможно. Человеку. Вампир, способный видеть не только в видимом диапазоне, имел больший обзор, а потому заметил, что стены замка за их спиной не прикрывают уже никакие маскировочные сети. И сами эти стены трясутся. С квадратично возрастающей амплитудой, плавно переходящей в экспоненциальную…

– Анатолий, дорогой, – все столь же спокойно обратился Олег к Толяну, – если ты немедленно не выжмешь из машины еще как минимум тридцать, а лучше пятьдесят километров в час – вы все дружно отправитесь на тот свет… Очень-очень скоро. Потому ты уж лучше поднажми…

Толян поднажал. Он не обиделся ни на Анатолия, ни на дорогого – хотя будь эти слова сказаны кем другим, кровавой разборки было бы не избежать. Но Олег, когда ему надо было, умел так себя преподать, что глухой, и тот бы его послушал. И ему даже почти удалось выжать то, что просил Олег – машина гнала на двуста тридцати, и это по мокрой, скользкой земле, что, даже по мнению проектировщиков, было принципиально невозможно. Двигатель гудел и завывал, ему аккомпанировал гром от сверкающих повсюду молний, дополнял это великолепное трио рев из оставленного позади замка. Три источника звука будто бы соревновались, кто выжмет больше – двигатель украинского производства, гром Перуна или непонятно что высокотехнологическое альвов.

Первым сдался рев – достигнув умопомрачительных децибел (120-130 dB), он громко и характерно пикнул, вякнул, грюкнул, ну и грохнул напоследок. Очень громко грохнул (140-150 dB), и земля сама в тот же миг сотряслась, закачалась, трескаться начала. А вместо рева началось шипение, не менее громкое и еще менее приятное. Машину зашатало из стороны в сторону.