Поднимаю пистолет, но не стреляю.

— Косинус, если я скажу тебе, что знаю, как вытащить твоего отца, но при этом сейчас мы отсюда уйдем, ты согласишься?

Сара смотрит на дверь лифта, который все никак не приходит, и переводит взгляд на преследователей. Охранник, стоящий ближе всех ко мне, смотрит на пистолет. Очевидно, его откровенно самодельный вид не вызывает у него уважения, потому что на лице парня появляется самодовольная улыбка. Мерзкая такая ухмылочка, от которой у меня по спине бегут мурашки.

— Сделай же что-нибудь! — кричит Сара, хватая меня за плечо.

— Ты мне веришь?

— Да! Я готова поверить во все, что угодно, только выведи нас отсюда!

Кивнув, я наставляю оружие на охранников. Вид у них напряженный, но никто не стреляет. Генриетта прячется за спины мужчин и приседает. Вряд ли я успею перестрелять всех, прежде чем они бросятся на нас и скрутят, даже если бы у меня хватило безрассудства сделать то, что предлагает Сара. Ей легко требовать, чтобы я сделал грязную работу. Она видит во мне героя, но я наполовину злодей, и эта половина берет верх, когда того требуют обстоятельства.

Я поднимаю пистолет вверх и стреляю в потолок над головами охранников.

Из дула вырывается ослепительный лазерный луч голубого цвета. Здоровенные куски штукатурки, осколки кирпича и куски дерева обрушиваются на головы охранникам. Двое валятся на пол, сбитые с ног падающими с потолка обломками. Остальные, кашляя и протирая глаза, силятся восстановить зрение. Раздается мелодичный звонок, и дверь кабины лифта открывается. Не теряя ни секунды, я заталкиваю Сару внутрь, нажимаю кнопку первого этажа, и лифт отправляется вниз.

* * *

Притащившись домой около трех часов ночи, я пугаю своим появлением Хелен. Выбравшись из лифта, мы с Сарой благополучно избежали новых встреч с охранниками, выбрались из здания университета и добрались до вокзала без приключений. Последний поезд на Золотой город отходил только после часа ночи, поэтому я и явился в дом Тайнсов так поздно. По правде говоря, я надеялся проскочить незамеченным, так как Амалия не раз говорила, что нам запрещено выходить из дома после одиннадцати. Однако после взрыва в поезде, кражи автомобиля и причинения существенного материального ущерба зданию моей будущей альма-матер поздний приход домой уже не кажется мне серьезным преступлением.

Хелен сидит в пижаме за обеденным столом и читает книгу. Когда я открываю дверь, она вздрагивает, испуганно охает и прикладывает руку к сердцу.

— О, Дэмиен, как ты меня напугал.

— Я думал, ты уже спишь.

С другой стороны, чего еще мне было ожидать? Естественно, она не спит, а поджидает меня. Вряд ли в доме отнеслись одобрительно к моему неожиданному исчезновению. Вот мама никогда не ругала меня за то, что я возвращаюсь поздно. Конечно, она злилась, если я будил ее ночью или беспокоил во время работы, но в остальном я пользовался полной свободой.

— Да мне что-то не спалось… — говорит Хелен, откладывая книгу и вопросительно хмуря брови. — У тебя все нормально? Какой-то ты измученный. Вечеринка не задалась?

Хелен определенно не собирается читать мне нотации, рассказывая, как должен себя вести благонравный пасынок. Я стою в дверях, открыв рот, и не знаю, что сказать.

— Что, у Джоэ оказалось скучно?

Джоэ? Кто это, черт возьми? Решив подыграть, я киваю с удрученным видом.

— Амалия сказала, что ты останешься на ночь. А Гордон рассказал мне, как ты звонил в студию. Я подумала, что ты специально решил прийти только утром, чтобы дать ему остыть. Так что случилось у Джоэ? Настроение испортилось, малыш?

— Ну да… — тяну я, почесывая голову, и устало тащусь на кухню. После пирога с меренгами у меня во рту весь день маковой росинки не было. — Мы с Джоэ подрались.

— Что? — спрашивает Хелен, вскакивая со стула. — Из-за чего?

Судя по тому, как сильно она удивлена известием о драке, можно подумать, что я какой-то святой, даже при том что Гордон ей рассказал о моем звонке в студию. Видимо, с ее точки зрения устраивать провокации, направленные против отца, только что чуть не убившего меня, это одно, а драться с товарищем по школе, вместо того чтобы мирно веселиться на вечеринке у него дома, другое. Беру из буфета коробку с крекерами.

— Ему не понравилось то, что я его поцеловал, — замечаю я, запихивая крекеры в рот.

Хелен бледнеет и останавливается как вкопанная. Очевидно, я так потряс ее своим замечанием, что даже утешить меня после драки она в данный момент не в состоянии.

— Ты его поцеловал, — повторяет она, часто моргая.

— Да, хотел попробовать, каково это, — подтверждаю я, роняя изо рта крошки.

— И как?

— Да бывало и лучше, — говорю я, пожимая плечами.

Хелен хохочет и подходит ближе, чтобы похлопать меня по плечу.

— О, да, парни все такие придурки.

— Да уж. Да пошел он, этот Джоэ. Скатертью дорога.

Чтобы проглотить крекеры, приходится налить себе стакан воды. Может, завтра хоть удастся поесть чего-нибудь нормального. Но сначала нужно поспать.

— Гордон не слишком обрадовался тому, что ты идешь на вечеринку среди недели, особенно после того, как ты позвонил ему в студию, но я сказала, что тебе требуется личное пространство и чтобы он не мешал тебе заводить знакомства. Я не буду рассказывать ему, чем это закончилось, если ты не будешь.

Я с большой охотой обещаю ей это, Хелен желает мне спокойной ночи и, усмехаясь под нос тому, что порой творится с подростками, идет спать.

Выключив свет, я валюсь на кушетку и успеваю уже наполовину заснуть, но мне мешает это сделать скрип, издаваемый расшатанной лестницей. Через секунду Амалия уже трясет меня за плечо.

— Эй, Дэмиен, проснись, — шепчет она.

Открываю глаза и тут же понимаю, что зря это сделал, потому что у Амалии в руках фонарик. Приходится зажмурить глаза и закрыть их рукой.

— Убери эту штуку, — требую я, отталкивая ее руку и зажимая отражатель ладонью. Рука становится красной от пробивающегося света, зато я уже не рискую ослепнуть.

Амалия направляет луч в пол и садится на колени рядом с кушеткой.

— Звонили из школы и оставили сообщение на автоответчике. Сказали, что ты туда не ходил. Я его стерла.

— О, ради меня? Право, не стоило.

Мой голос пропитан сарказмом, как фитиль керосином, но человек, у которого под кожей столько жира, как у Амалии, просто не способен его понять.

— Я сказала маме, что ты пошел на вечеринку к другу, чтобы у тебя не было проблем, если ты не придешь домой.

— О, замечательно. Жаль, что все это не искупает твоей вины. Мистеру Вигглсу пришлось потратить столько сил, чтобы получить докторскую степень, а ты его просто зарезала.