Дженни Сью слизала липкую сладость с пальцев, допила кофе и вернулась к работе.

– Спасибо, Надин, очень душевно.

– Что ж. – Надин поджала губы, и по выражению ее лица Дженни Сью догадалась, что она принесла недобрые вести. – Я слышала, вчера вечером Крикет была в бешенстве. Она позвонила Элейн и сказала, что Рик даже не хочет ее слушать, пошел к себе в комнату с охапкой книг и захлопнул дверь.

– Как мне все это отвратительно, – простонала Дженни Сью. – Я просто хотела помочь ему собрать овощи, а не создавать еще одну проблему. Надо было попросить его отвезти меня домой пораньше.

– У Крикет заноза в заднице, и ей нужно что-то с этим делать. Ревность – уродливая вещь. Вчера мы с Летти долго разговаривали с ней, но, думаю, это не возымело того эффекта, на который мы рассчитывали. Некоторым приходится учиться только на своих ошибках, – сказала Надин. – А теперь давай поговорим о том, чем вы с Риком занимались там, у ручья. Летти сказала, что он тебя поцеловал.

Дженни Сью мысленно увидела его темно-зеленые глаза, смеженные веки и длинные ресницы, отбрасывающие тень на высокие скулы. Она моргнула, прогоняя картинку, и кивнула.

– Да, поцеловал, но это длилось всего мгновение. – Она рассказала Надин, как полезла в воду и поскользнулась.

– По мне, так это судьба. А я давно усвоила, что никогда нельзя спорить с судьбой. – Надин достала пончик и закрыла коробку. – Если она будет стоять открытой, я съем все до последнего.

– Эй, где вы все? – донесся голос Летти вместе со звоном дверного колокольчика. – Я принесла брауни.

Надин схватила коробку с пончиками и поспешила с ней к кабинету.

– Мы здесь, в новом отделе мистики. Я принесу тебе кружку кофе. А ты тащи стул.

Летти, должно быть, достался стул без резиновых колпачков на ножках. Дженни Сью заткнула уши, а Надин взревела:

– Ради всего святого, Летти, подними этот стул. Скребешь, как будто ногтями по меловой доске.

– О, тише, – крикнула Летти. – Все не так уж плохо.

Упоминание о меловой доске навеяло Дженни Сью мысли о школе.

– Может, мне стоило учиться на педагога? Техас всегда нуждается в учителях. Интересно, если бы у меня был диплом о педагогическом образовании, могла бы я устроиться на работу здесь, в средней школе Блума?

– Зачем тебе это? Дети сегодня помешаны на развлечениях, а не на учебе. – Летти наконец дотащила стул, села и поставила тарелку с теплыми брауни на то самое место, где только что были пончики. – Бери, пока горячие. Надин, ты там целый день будешь возиться с кофе?

– Иду. Хватит на меня орать. И я с чем угодно соглашусь, лишь бы удержать тебя в Блуме. Я даже готова оплатить твою учебу и замолвить за тебя словечко в школе. – Она вручила сестре кружку с кофе и потянулась за пирожным. – Ну, что там слышно про Белинду?

Вот так, мимоходом, перед Дженни Сью открылась еще одна перспектива, которая позволила бы ей остаться в Блуме. Занятия начинались осенью, если она захотела бы пойти этой дорогой. Она могла бы за год освоить недостающие курсы и тогда уж приступить к преподаванию в школе. И опять ей хотелось, чтобы судьба послала знак, подсказала, что делать… Может, это и есть ответ?

– О чем задумалась? – Надин тронула ее за руку.

– О своем будущем. Я никак не могу принять решение, оставаться в Блуме или нет, – призналась Дженни Сью, потому что сестры заслуживали честности.

– Мы хотим, чтобы ты осталась, и сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь тебе, но, дорогая, окончательное решение должно быть за тобой, иначе ты всегда будешь сомневаться в своем выборе, – сказала Летти.

– Спасибо вам обеим. Кажется, мы говорили о тете Белинде.

Летти и Надин, как по команде, вскинули головы.

– Извините, это наследие «суитуотерских красавиц», от которого мне трудно избавиться. Всех нас с самого детства приучали называть их тетями, поскольку сами они называли себя сестрами женского общества, – объяснила она. – Так что там с Белиндой?

– Она решила сохранить ребенка, – сказала Летти. – Лонни поначалу хотел, чтобы она прервала беременность, опасаясь нежелательных последствий. Но Белинда сказала, что не сможет убить малыша. Врачи провели какой-то новомодный тест, чтобы убедиться, что у ребенка нет никаких отклонений, и это мальчик. Так что Лонни теперь ходит петухом.

– Она рассказала ему о двух дочерях? – прошептала Надин.

– Не знаю, но, поскольку мы не слышали взрыва, наверное, нет. Правда, говорят, что дочери не слишком рады. В конце концов, одной уже двадцать два, и на Рождество она выходит замуж. Другой – двадцать один, и она только что обручилась. Сами посудите – у них скоро могут родиться свои дети, ненамного младше брата. – Летти отхлебнула кофе.

Дженни Сью закончила часть работы и взяла пустую коробку, чтобы пройтись по рядам в поисках книг мистического жанра, разбросанных по всему магазину. По пути она схватила с тарелки брауни и подмигнула Надин.

– Они просто сказочные, Летти. Дадите рецепт? – спросила она.

– Дорогая, рецепт на задней стороне коробки из-под какао. Секрет в том, чтобы не передержать их в духовке. Брауни должны быть тягучими, а не сухими и жесткими, – ответила Летти.

– Звучит как хороший секс, – заметила Надин.

Летти шлепнула ее по коленке.

– Следи за своим языком. Богом клянусь, ты ходишь в церковь по воскресеньям, выполняешь там всякую работу, а потом приходишь домой и говоришь о сексе.

– Как ты думаешь, у Адама и Евы были дети от непорочного зачатия? – Надин взяла еще одно пирожное. – Черт возьми, нет! Но, держу пари, они наверняка тоже наслаждались сексом.

Дженни Сью нырнула за стеллаж и прижала ладонь ко рту, чтобы не захихикать вслух. Другая картинка сменила сцену поцелуя. На этот раз они с Риком запутались в простынях, обдуваемые потолочным вентилятором после проведенного в постели дня.

Глубокий багровый румянец покрыл ее щеки, и она прогнала мысленный образ, возвращаясь к коробке с книгами. Прислушиваясь к трепу и шуткам двух сестер, она снова взгрустнула о том, что в ее жизни нет брата или сестры, чтобы состариться вместе.

* * *

Шарлотта приехала в полдень, как раз когда Надин и Летти покидали магазин. Она расправила плечи, кивнула им и сухо поприветствовала: «Дамы», пристраивая мокрый зонтик у двери.

– Шарлотта, – хором произнесли сестры и вышли, вздернув подбородки.

Вот яркий пример дружбы поневоле, подумала Дженни Сью и поспешила встретить и обнять мать.

– Мама, что привело тебя в город?

Шарлотта обняла ее в ответ, но коротко и тут же отступила назад.

– От тебя пахнет старыми книгами и по́том, и выглядишь ты хуже некуда.

– Ну, спасибо тебе, ма-му-ля. – Для пущей выразительности Дженни Сью произнесла последнее слово по слогам. – Я работала все утро, как и большинство жителей нашего города. Хочешь чашечку кофе или стакан сладкого чая? – Ей пришлось прикусить язык, чтобы не обрушить на нее еще больше сарказма.