— Вы оба, парни, будете следить за шантажистом. — Я схватил бутылку с виски и закупорил ее. — Покружите вокруг, пока Дана не найдет, над чем поработать. Послушай, тебе лучше протрезветь. На сегодня у меня есть для тебя дело. Некий старик хочет поймать марлиня. Это легкая работа, и к тому же у старика прелестная длинная борода. Если тебе станет скучно, ты можешь поджечь ее.

— Старик, говоришь? — сказал Бенни с отвращением. — Ну конечно. А почему не роскошная миссис Серф? У меня есть прекрасный случай выбраться для отдыха на море, но это должен быть старик с бородой.

— Возможно, ты поймаешь русалку; тогда ты можешь выкинуть старика за борт и получить свой отдых, — подбодрил его я.

Последовала длинная, зловещая пауза.

— Знаешь что? — повернулся Бенни к Керману. — Я люблю этого парня подобно тому, как муха любит дерьмо.

Вечером второго дня после моей беседы с Джеем Франклином Серфом я сидел на веранде моей четырехкомнатной хижины на пляже в обществе стакана виски с содовой и со льдом, перечитывая отчет Даны, который я захватил по пути домой.

Это была небольшая письменная работа, содержащая в себе несколько интересных пунктов. Пока, докладывала Дана, Анита Серф не проявляла наклонностей клептоманки. Утром она прошлась по магазинам, и в ее поведении не было ничего подозрительного. Все свои покупки она либо оплатила наличными, либо они были записаны на счет. Но это ничего не означало, так как зачастую клептоманы некоторое время шифруются, и, возможно, мы не сразу сможем схватить ее за руку.

По-настоящему интересно было то, что Анита скрытно встречалась с неким парнем по имени Джордж Барклей и была замечена Даной с ним дважды за два дня. Похоже, они были очень близкими друзьями и оба принимали меры, чтобы не бросаться в глаза вместе на улицах.

Они встречались в баре, где подавали омаров, в паре километров за чертой города и снова на следующий день в греческом ресторане подальше от фешенебельного района, где на них могли наткнуться друзья Серфа или Аниты.

Дана узнала имя и адрес Барклея по номерному знаку его машины. Он жил на Вилтшир-авеню в небольшом доме в швейцарском стиле, стоявшем особняком. Парень был настоящим плейбоем, выглядевшим и одевавшимся как кинозвезда, водившим автомобиль «крайслер»-конвертибл, и казалось, что он имел много денег. Он стал подозреваемым номер один.

Подозреваемым номер два оказался Ральф Баннистер, владелец роскошного ночного клуба «Л'Этуаль», расположенного в Феирвью. Анита поехала туда около шести вечера предыдущего дня, и Дана подслушала, как она спрашивала у швейцара, охранявшего дверь, не может ли она поговорить с Баннистером по срочному делу. Она была принята и оставалась в клубе около часа, затем поехала в поместье «Санта-Роза», чтобы успеть как раз к ужину.

Я знал Баннистера по репутации, хотя никогда не встречался с ним. Он был смышленым плутом, который успешно содержал ночной клуб, его клиентами были миллионеры, он заправлял парой столов с рулеткой, которые, наверное, стоили ему немалых денег, чтобы откупиться от полиции.

Я решал, спустить ли Бенни и Кермана на этих двух подозреваемых, когда заметил свет фар автомобиля, медленно ехавшего по дороге на пляже. Время было пятнадцать минут одиннадцатого. Ночь была тихая и жаркая. Я не ожидал гостей и подумал, что автомобиль проедет мимо, но он не проехал. Он остановился у деревянных ворот и погасил фары.

Было слишком темно, чтобы что-нибудь увидеть. Автомобиль выглядел таким же большим, как линкор, но водителя я разглядеть не смог. Я сунул отчет Даны в карман и стал ждать. Может, кто-то ошибся домом?

Задвижка на воротах скрипнула, и я смог разглядеть, что фигура у гостя женская. Освещение в гостиной было включено, дверь на веранде открыта, однако в сад проникало совсем немного света.

Когда она подошла вплотную к дому, я увидел, что мой гость — это Анита Серф. Она медленно взошла по трем деревянным ступенькам, которые вели на веранду, на ее ярких пухлых губах была та же нерешительная улыбка, которая одурачила меня до этого. На ней было вечернее платье цвета пламени, с глубоким вырезом, достаточным, чтобы показать ложбинку между грудями, и внушительное бриллиантовое ожерелье, охватывавшее ее шею подобно ленте ослепительного огня.

— Здравствуйте, — сказала она низким, сиплым голосом. — Где все? Или вы один?

Я встал на ноги, немножко взволнованный, так как она была последним человеком, которого я ожидал увидеть. Я посмотрел мимо нее, интересуясь, нет ли поблизости Даны. Моя гостья оказалась довольно проницательной.

— Все в порядке, — успокоила она меня. — Я ускользнула от мисс Шерлок. — И до того, как я смог остановить ее, прошла в гостиную и села в одно из мягких кресел. Я проследовал за ней и, чтобы обезопасить себя, задернул шторы на окне.

До этого момента я не открывал рта. Я был слишком занят, решая, как воспринимать этот визит, чтобы побеспокоиться о вежливости. Будут неприятности, если Серф прослышит об этом. Она конечно же знала это; поэтому она пришла сюда одна, и она знала то, что я буду один.

— Что вы хотите, миссис Серф? — спросил я, подойдя к ее креслу.

Мы взглянули друг на друга. В ее больших серых глазах появилось насмешливое выражение.

— Я не люблю, когда за мной шпионят, — произнесла она. — И хочу знать почему.

Я был удивлен тем, что она обнаружила Дану, которая в работе была похожа на невидимку. Но всегда существует риск, когда в работе задействован только один сотрудник, и я посетовал на себя за то, что не подключил к этому Бенни.

— Об этом вам придется спросить мистера Серфа, кстати говоря, он не одобрит ваш приход сюда.

Она засмеялась. У нее были хорошие, сильные, белые зубы, и она не стыдилась показывать их.

— О, есть много и очень много вещей, которые мистер Серф не одобряет, — пренебрежительно произнесла она. — Вы даже не представляете сколько. Еще одна ничего не изменит. Сигаретой не угостите? Будьте так добры.

Я протянул ей пачку «Лаки страйк» и свою зажигалку. Пока она стучала сигаретой по алому ногтю большого пальца, я сказал:

— Я не ожидал гостей. Я занят.

— Тогда давайте поскорее, — произнесла она, прикуривая. — Почему эта женщина шпионит за мной?

— Вам все равно придется спросить мистера Серфа.

— Вы не очень вежливы, а? Я думала, вы будете рады увидеть меня. Многие мужчины рады. Можно мне виски?

Я подошел к ряду бутылок, стоявших на столе у стены. Пока я смешивал пару порций виски с содовой и со льдом, воцарилась напряженная тишина.

Когда я протянул ей виски, она улыбнулась. Быть тем, кому адресуется эта улыбка, равносильно тому, что наступить на кабель под напряжением.

— Спасибо, — поблагодарила она.

Ее длинные, загнутые ресницы затрепетали.

— Здесь ведь больше никого нет?