Семёнов получил новые инструкции из Краснодара, а наши суда продолжили путь в сопровождении средиземноморского крейсера «Фамагуста» и судна снабжения «Барбара Смит», которые присоединились к ним в районе Крита. В порт Гибралтара средиземноморские суда не заходили, прошмыгнули в океан и вскоре исчезли с экранов радаров. Куда они направились? Зачем? Для чего на «Барбаре Смит» две роты морских пехотинцев из элитного придворного батальона? Они собираются строить базу или идут на разведку? Непонятно. Саня Семёнов пытался подбить меня на авантюру, мол, надо бы послать за вероятным противником «Ветрогон» и посмотреть, куда они держат путь. Но я не рискнул. Моряки у средиземноморцев подготовлены хорошо, и корабли наверняка в порядке. Я у средиземноморцев служил, поэтому знаю. А ещё мне известно, что «Фамагуста» по скорости и манёвренности не уступает моему дряхлому фрегату, вооружение же на крейсере втрое мощнее. И если наши вчерашние враги, а ныне нейтралы, решат утопить преследователя, они это сделают, и потом концов не сыщешь.

Спорить со мной Семёнов не стал, и мы начали делить прибывшие с родины грузы, которые сразу раскидывались на три части.

Первая – товары, которые принадлежат государству и предназначены для торговли в Балтийском регионе. Как правило, это огнестрельное оружие и боеприпасы, сахар и медикаменты. Товары – не наша зона ответственности, согласно последним инструкциям, за них отвечал дипломат Миронов.

Вторая часть – личное имущество, кто и что заказывал на родине. У Семёнова основной торговый представитель в Краснодаре – родной отец, весьма богатый и влиятельный человек. А у меня боевые товарищи и доверенные лица, которые управляли компанией «Мечников и сын», кстати, надо будет её переименовать, ибо у меня уже два наследника. И тут уже каждый получал отдельно. Что у Семёнова, я не уточнял, в основном оборудование для судоремонтного завода, которое он не отдаст, а у меня – спирт, водка и медикаменты, снова оружие и боеприпасы, взрывчатка и мины, радиостанции и чай, несколько новых станков и почти сотня различных двигателей.

Третья часть – общее снабжение, которое полагалось нам как военнослужащим ОДР при ГБ (Имперское министерство колоний). Это обмундирование и сухие пайки, снаряжение и радиостанции, стандартные армейские аптечки и стрелковое вооружение, дозиметры и патроны, противогазы, ОЗК, гранаты и так далее. Мы в одной упряжке, и командование у нас одно. Но Краснодар далеко, а мы здесь и лучше знали, кому и что больше необходимо. Потому и делились. У Семёнова плохо с продовольствием, и я передал часть своих запасов ему, а у меня на исходе боезапас, и он отдал половину своего.

Помимо того, прибыли люди, которых завербовали в ККФ и которым пообещали, что в колониях они озолотятся. Сухогрузы – не пассажирские лайнеры, но они привезли пятьдесят человек ко мне и больше сотни Семёнову. Как правило, это технари-специалисты, которые умели что-то делать своими руками и понимали, откуда берётся электрический ток. Дармоеды и тупорезы нам не нужны, для простой работы имелись подневольные рабы и местные аборигены, и с каждым новичком следовало побеседовать хотя бы несколько минут, чтобы понять, кто перед тобой.

В общем, чтобы уладить все формальности, по честности разделить грузы, дабы никому не было обидно, а потом обсудить совместный поход в Балтийское море, потратили сутки. Я устал, словно ездовая собака. Мог бы немного отдохнуть в адмиральской каюте «Ветрогона», прежде чем возвращаться в Передовой. Но вместо этого встретился с родственниками, знаменитым черноморским наёмником Николаем Буровым. По приезде я с ним и его новыми зятьями перекинулся несколькими фразами. Однако, как ни крути, нужен серьёзный и долгий разговор. Раз уж Кара собрался стать колонистом, придётся ему помогать. Как минимум – информационно. Как максимум – выделить ему в помощь воинов и корабли. У него, конечно, есть своё судно, отремонтированный и переделанный под перевозку людей сухогруз-пятитысячник «Вольняга» из Одессы. Но у Кары только тяжёлые пулемёты и АГС, а может понадобиться помощь корабельных орудий. Всё-таки Валенсия, которую Буров облюбовал для поселения, от дикарей пока не очищена, и разведка в тех краях далеко от берега не уходила.

Кара находился на своём судне, которое прижалось к причальной стенке, и мы встретились на юте, то бишь на корме. В воздухе витают запахи моря и корабля, смесь из гниющих водорослей и соли, пролитого на металл масла, которое испарялось с палубы, краски и табака. Место для курения на судне неподалёку, обычное жестяное ведро с водой, и наёмники Бурова вместе с матросами постоянно устраивали перекуры. Впрочем, нам они не мешали. Родственников не было, жён с дочерьми и зятьями, крепкими молодцами с пудовыми кулаками. Мы сидели возле лееров с правого борта, курили, смотрели на море и общались. Отношения у нас непростые, раньше, случалось, и враждовали. Однако это в прошлом, и беседа протекала ровно.

– Как Марьяна и дети? – спросил Кара, однорукий сухопарый старик в тёмно-серой горке и с пистолетом на боку.

– Хорошо.

– Передавай от меня привет.

– Обязательно.

– Там мои бабы подарки для твоей семьи подготовили, не только для Марьяны и наших внуков, но и для Лиды с Никифором. Не забудь забрать.

– Забыть не дадут. Наверняка ещё придётся посидеть с тёщами за столом и всё подробно о нашей семейной жизни рассказать.

– Это уж как водится… – Кара помедлил, закурил тонкую турецкую папироску, пыхнул ароматным дымком и перевёл разговор на деловую волну: – Знаешь, Саня, а меня твой начальник Ерёменко кинул.

– Не знаю. А в чём проблема?

– Он обещал, что я получу по заниженной стоимости пару десантных транспортов для переселения первой волны колонистов. А вместо этого помог выкупить старый переоборудованный сухогруз. Десантные корабли зажал. Не по понятиям поступил.

– Но ты от переселения всё равно не отказался, хотя мог.

– Ага, мог, – ухмыльнулся он. – Пока был нужен как угроза сектантам, Кара хороший. А потом – всё, поставили перед выбором: или я уматываю куда подальше – с глаз долой – из сердца вон, или придётся подбирать участок на кладбище.

– Думаю, ты сделал правильный выбор. Всё равно в Причерноморье так наследил, что тебя ещё долго недобрым словом поминать будут.

– Посмотрим, – пробурчал Кара и спросил: – Что думаешь о моём решении переселиться в Испанию?

– Не самое плохое решение. Валенсия – провинция богатая, много железных дорог и хорошая инфраструктура, земля плодоносная, и есть удобные выходы к морю, заводов прилично. Разруха кругом, конечно, но есть где развернуться. У тебя сколько людей?

– Вместе с экипажем «Вольняги» почти четыреста. А через пару месяцев прибудет «Аделаида». Она привезёт ещё семьсот.

– Нормально.

– Да уж, неплохо. Но меня беспокоит, что на Корсике кладбище древних военных кораблей и некоторые из них с атомными реакторами. Мы по ночам светиться не станем?

– Не должны. Корсика заражена, я там бывал. Однако радиоактивные осадки уносятся в сторону Италии. А твоё владение в стороне, и там мутантов не замечали. По крайней мере, дикари, которых Семёнов брал в плен, внешне самые обычные люди, а пробы показали, что радиационный фон в норме. Хотя, если сомневаешься, выбери для поселения другое место.