скорее подтянутый, а не худой. Фигура его тогда еще не обрела более мягких очертаний, и он еще не превратился обратно в тощего мальчишку. На голове была бейсболка команды Уиллоуби. Волнистые волосы были длиннее и торчали из-за ушей, и тогда они были выгоревшие, такого медово-коричневого цвета, какой приобретают темные волосы, когда человек проводит много времени на солнце.

– Я вступил в редакцию «Горна», потому что мне нужно было какое-то занятие. И только потом я понял, что это не просто занятие, а мое призвание.

Я поглядываю на Джеймса и театрально закатываю глаза, но тот, похоже, заинтригован.

– Я понял, что мне нравится писать, – продолжает Лен, – и получается вполне неплохо. У меня не так много наград, как у Элайзы, но на прошлогодней конференции я занял призовое место. А точнее, первое. За лучшую основную статью номера. – Секунду он смотрит на меня прохладно-соперническим взглядом, и нервная дрожь, пробегающая между нами, похожа на электричество. – Это был мой первый конкурс.

Я пытаюсь скрыть участившееся сердцебиение за ухмылкой, делая вид, что он меня не впечатлил.

– Я просто хочу показать, что я не полный салага. И тем не менее свою кандидатуру я выставил не из-за всего этого. Нет. Самое главное, я хочу отплатить «Горну» добром за добро. Я хочу, чтобы вы могли выбрать, кто будет возглавлять вас в следующем году. Самое главное – это демократия, самое главное – показать, каким может быть «Горн» на пике своих возможностей.

Лен слегка проводит пальцами правой руки по волосам, и я тут же считываю это движение как скрытый знак беспокойства – но все остальные, похоже, видят в нем жест Мистера Крутого.

– Я верю, что все вы сделаете правильный выбор, – говорит Лен, чуть склоняя голову, словно в едва заметном поклоне.

Пока он возвращается на свое место, класс заполняют аплодисменты, и мне хватает ума понять, что я попала.

3

– Это была полная брехня! – клокочу я, разрывая блестящую зеленую упаковку корейских колечек со вкусом лука. Они легкие, хрустящие и идеально просоленные, и это очень опасное сочетание. Мы с Вайноной на них конкретно подсели.

– Ну ты же не знаешь наверняка, а вдруг он не врал, – говорит Вайнона, доставая из пакета колечко.

У нас с ней нет седьмого урока, так что мы тусуемся под единственным тенистым деревом в школьном дворе – под раскидистым старым дубом среди моря чахлых пальм. Вайнона сидит за одним из обеденных столов, якобы делая домашку для углубленного курса химии, а я хожу туда-сюда с пакетом луковых колечек.

– Он нес какую-то чушь насчет того, что «Горн» – это его призвание. – Я сминаю упаковку в кулаке. – Это точно вранье. Клянусь, он избегает людей еще больше, чем я.

Вайнона поправляет сползшие очки. Они винтажного вида, сверху розовая с золотом оправа. Их линзы совершенно никак не смягчают оценивающий взгляд, который она направляет на меня.

– Так разве бывает?

Вайнона Уилсон, одна из троих чернокожих ребят в десятом классе, моя лучшая подруга и самый умный человек среди всех знакомых. Я встретила ее в девятом классе, когда нас распределили в одну группу для проекта по испанскому. На первом собрании Дивья Чадха и Джейкоб Лэнг, тоже входившие в нашу команду, были не меньше меня поражены заявлением Вайноны, что мы не будем тупо снимать, как используем глагол «gustar». Нет, сказала она, мы сделаем фильм.

– Но ведь все эти фильмы даже не испанские, – запротестовала Дивья, когда Вайнона показала нам свой источник вдохновения: несколько отрывков из черно-белых картин, которые можно было понять только с субтитрами.

– А нельзя просто снять обычный видос, и дело с концом? – вмешался Джейкоб. – Как вы думаете, может, написать Заку Рейнольдсу и спросить про дискотеку?

– М-м, давай, – согласилась Дивья.

Тогда Вайнона посмотрела на меня, сузив глаза: она явно ожидала, что я ее тоже разочарую. Но мне ее идея была гораздо интереснее, чем чужая личная жизнь.

– Нет, – сказала я. – Давайте снимем фильм.

На деле это значило, что в основном проектом занимались только мы с Вайноной (и получили пять с минусом из-за пары ошибок в спряжениях). Именно с того самого дня мы почувствовали близость по духу, и я думаю, с тех пор Вайнона достаточно четко представляет себе, что я за человек.

Даже тогда, когда мне этого совсем не хочется.

– Я имею в виду… Большую часть своей жизни я провожу в редакции «Горна» и почему-то не заметила, что Лен обрел там «свое призвание».

– Может, у тебя просто спортивная слепота?

– Это еще что такое?

– Твой мозг отключается, когда надо обработать любую информацию, связанную со спортом. Иногда мне кажется, что ты физически не можешь видеть спортсменов или людей, которых ты ими считаешь, – например Лена.

– Ну-у, он вообще-то ушел из спорта.

– Ага, теперь ты это знаешь, поэтому уже можешь его видеть.

Вдалеке я замечаю Джеймса, направляющегося в нашу сторону, скорее всего, по пути к парковке. При виде меня он останавливается как вкопанный. Это странно, потому что он из тех парней, которые будут выкрикивать твое имя через комнату, полную людей, и локтями растолкают сотню незнакомцев, просто чтобы хлопнуть тебя по спине.

Не успев додумать, что бы это значило, я уже приподняла руку в приветственном жесте, и теперь уже ни он, ни я не можем притвориться, что не заметили друг друга.

– Эй, Цюань, – говорит он, приближаясь к столу. Джеймс пытается изобразить жизнерадостность, но в его тоне чувствуется фальшь. – Привет, Вайнона. – Заметив луковые колечки, он берет одно себе. – О, клево, обожаю их.

– Ну что?.. – Я отдаю ему весь пакет. – Как прошло голосование?

– О. – Он хрустит колечком. – Нормально.

Легкое колебание в его голосе мгновенно превращает гущу со вкусом лука у меня в желудке в ледяной комок.

– Джеймс, расскажи мне, что там было.

– Ты и так скоро узнаешь. – Его кожа, и без того призрачно-бледная, сейчас приобретает нездоровый цвет. – Результаты я должен выслать уже сегодня.

Вайнона перестала притворяться, будто делает домашку по химии, и протянула руку через стол.

– Да скажи ты ей!

Джеймс скребет асфальт носками высоких кед – сначала правым, потом левым.

– Ладно, – говорит он наконец, потирая затылок. – Блин, мне жаль, Элайза, но они выбрали Лена.

Я знала. Я знала, что так и случится. Я знала, но почему-то от этого не стало легче поверить его словам.

– Они выбрали Лена?

Брови Джеймса подпрыгивают и сходятся вместе.

– Ну да, они. Я голосовал за тебя.

Я смотрю на Вайнону, но она шокирована не меньше