— Тот Париж, который я всегда мечтала увидеть! — вставила Заза.

— Но ведь я подпишу себе этим смертный приговор! — воскликнул профессор.

— Я тоже! Мы пойдем на эшафот вместе, — ободряюще улыбнулась Заза.

Тогда профессор широко раскинул руки, как бы обнимая всю вселенную.

— Значит, вперед, ваше высочество! Я открою перед вами новую жизнь! И пусть рухнут стены вашей тюрьмы.

Пока нас вновь не бросят в темницу, мы подышим вдоволь воздухом свободы.

— Вы, наверное, шутите, профессор, — сказала Заза. — Ни темница, ни эшафот нам не грозят, даже если нас поймают.

— Если нас поймают, то мы будем обречены на такие муки, которые вы даже не можете себе представить, милая моя принцесса. Ваш папочка обвинит меня в похищении наследницы престола. За это преступление везде полагается смертная казнь, а по законам Мелхаузена — даже четвертование.

— Тогда нам надо постараться, чтобы нас не поймали, — сказала Заза. Она произнесла это весело, но потом добавила более серьезным тоном:

— Я надеюсь, что нас защитит то, что папочка не станет раздувать международный скандал.

— Вы правы, — согласился профессор. — Его высочество очень чуток к общественному мнению.

— ..тем более, — подхватила Заза, — что и принцу Аристиду невыгодно будет распространяться, что его невеста сбежала накануне свадьбы. Мне кажется, что я обойдусь без родительского разрешения на мой отъезд.

— Да, это хорошая мысль, — одобрил профессор. — И все-таки как вы, принцесса, намерены исчезнуть из дворца?

Впервые они поменялись ролями, и она выступала в роли старшего. Профессор колебался, потому что был не уверен в успехе этого безумного предприятия.

— Мне еще надо обдумать все детали, — сказала Заза. — Конечно, это будет нелегко, но все же, я уверена, мы осуществим наш план.

Как только поезд тронулся с вокзала, Заза откинулась на жесткую спинку сиденья купе второго класса и подумала с удовлетворением, что выбраться из дворца оказалось легче, чем она ожидала, После того как она покинула музыкальную гостиную, ома тут же поспешила в комнату к сестре. Если бы ее в этот момент увидела графиня Гликсбург, то она бы немедленно угрожающе поджала губы и сделала бы ей замечание. Но, к счастью, графини поблизости не было.

Рейчел возлежала на кровати, обложенная подушками, и с нетерпением ожидала, когда ее навестит Заза. Пребывание в постели было ей ненавистно, но доктора упорно заставляли ее лежать целыми днями. Время тянулось мучительно медленно, и так как ей не с кем было поговорить, то бедная девочка изнывала от скуки.

Заза ворвалась в комнату, словно порыв ветра.

— Как я рада, что ты пришла! — воскликнула Рейчел. Старшая сестра плотно прикрыла за собой дверь.

— Я хочу сказать тебе, милая Рейчел, нечто невероятное.

— Что? Говори скорее!

— Я собираюсь удрать отсюда!

— Удрать?!

— Удрать, смыться, сбежать, исчезнуть! От принца Аристида! От папочки! От этой зануды Гликсбург! От всей этой монотонной жизни, в которой ничего не происходит. Я уезжаю в Париж!

У Рейчел вырвался возглас изумления.

— В Париж? Не может быть!

— Да, в Париж! Вместе с профессором. Он отправляется туда завтра утром. И ты должна помочь мне. Необходимо столько всего сделать, я не знаю, с чего начать.

— А что скажет папа? — осторожно напомнила Рейчел.

— Он не должен знать о моем бегстве, пока я не пересеку границу. Я оставлю ему письмо, где напишу, что устроила себе небольшие каникулы с целью обдумать свое будущее замужество. Надеюсь, что он поймет мое желание собраться с мыслями, прежде чем сделать такой важный шаг в жизни, как брак с принцем Аристидом.

— Папа никогда не поймет, что кому-то нужно чего-то обдумывать. Особенно после того, как он принял решение и все обдумал за тебя.

— Я это знаю, но он еще больше разъярится, если я открою ему истинную правду — напишу, что я уезжаю в Париж, чтобы познакомиться с людьми, которые способны вести умные беседы, а не повторять, как попугаи:» Да, ваше высочество «, » Нет, ваше высочество «.

— Разумеется, ты имеешь право осуществить то, что задумала, но тебя могут поймать и вернуть обратно.

— Вот этого я больше всего и боюсь, — призналась Заза. — Поэтому нам с тобой, Рейчел, надо выработать подробный план действий. Прежде всего мне понадобятся деньги.

У Рейчел глаза полезли на лоб.

— Деньги? — воскликнула она.

— Конечно, деньги. Не могу же я позволить профессору платить за меня, тем более что он далеко не богат.

— Но ведь у нас с тобой нет денег.

Это была правда. Если сестры ходили по магазинам, то все их покупки оплачивала придворная дама. А другие счета посылались управляющему финансами, и тот уже разбирался с ними.

— Деньги… деньги… — задумчиво бормотала Заза. И тут ее осенило.

— Я знаю, где наш казначей прячет деньги перед тем, как выплачивать жалованье слугам, — в большом сейфе у себя в кабинете.

— Но ты же не сможешь выкрасть их оттуда! — ужаснулась Рейчел.

— Думаю, что смогу!

Рейчел посмотрела на сестру с недоверием.

— Мне пришла в голову замечательная идея. Даже не поверишь, какая замечательная, — объявила Заза.

— Какая же?

— Я тебе расскажу позже, если мой план увенчается успехом. Если нет — то мы придумаем что-нибудь еще. Который сейчас час?

Она тут же взглянула на циферблат каминных часов и увидела, что золотые стрелки показывают четыре.

— Мне надо поторопиться, чтобы застать графа Горланда в его кабинете. А то он отправится с докладом к папе. Заза как метеор устремилась к двери.

— Желаю удачи! — крикнула Рейчел ей вслед. Заза обернулась на ходу и лукаво подмигнула сестре. Весь путь до кабинета управляющего финансами она проделала бегом и только перед самой дверью замедлила шаг, чтобы отдышаться.

У графа был роскошный кабинет, обставленный солидной мебелью темного дерева со множеством шкафов, украшенных герцогским гербом. Как и рассчитывала Мария-Селеста, граф Горланд, сидя за письменным столом, занимался деловыми бумагами.

Когда девушка вошла, граф медленно и с явной неохотой привстал из-за стола. Принцесса приготовила для него самую очаровательную из своих улыбок.

— Ради бога простите меня, граф, что я отрываю вас от дел. Но мне бы очень хотелось осмотреть свои драгоценности, хранящиеся в сейфе. Я выбираю материю на новое платье и хочу прикинуть, какие камни более подойдут к этому наряду — сапфиры или изумруды, — я никак не могу решить.

Граф Горланд, не проронив ни слова, вынул из ящика стола ключ и направился к массивному сейфу в углу кабинета. Там на полках хранились архивные документы, счета и шкатулки с фамильными драгоценностями герцогского дома. А в самом низу, как однажды удалось случайно увидеть Заза, были разложены кожаные мешочки с монетами и пачки банкнот.