— А твоя шалава? — Усмехнулся Александр.

— Не называй так, — проговорил я вставая.

— Значит, точно с Леной всё? И имущество делить будешь? — Ещё раз уточнил друг.

-Ленка своего не упустит, — сказал я уверенно, наливая себе воды из кулера.

— Я тебя предупреждаю. Я буду за Еленой ухаживать. И надеюсь, не сразу, но она ответит мне. — Твёрдо сказал мой друг, поднимаясь и делая шаг ко мне.

— Ты? — Изумился я.

— Я. Я давно на неё заглядывался. Да ничего не складывалось. Она меня не замечала. Не уверен, что сейчас вспомнит, как меня зовут. Теперь мой шанс. Я не женат, ни с кем никакими обязательствами не связан, и я смогу её защитить. И я могу её оценить. Предупреждаю. Не мешай, — проговорил Александр Михайлович, глядя мне в глаза и нависая, продавливая взглядом.

— Погоди. Она же старая, — удивился я.

— Мне в самый раз. Я тебя старше на пару лет. И мне нужна верная и честная женщина. Лучше Ленки я не видел. И мне нет нужды искать по всяким стрёмным местам, — без усмешки и твёрдо ответил мой друг.

А друг ли?

— Я что заходил, то. Там ребята хотят организовать пробег на север. Хотели заручиться от нас технической поддержкой. Ты как , согласен? — Заговорил он, уже около двери.

— Конечно. — Сказал я ему вслед.

Он что? Прямо с порога моего кабинета к Ленке побежал? Что он в ней увидел? Пошлёт она его. Точно пошлёт. Тоже с порога.

Что-то тоненько звенело у меня в груди. Наверное, таблетку запил плохо.

Я занялся ремонтами автомобилей после первого участия в покатушках. Так мы называем наш досуг. Когда мы, собравшись с друзьями, едем куда-нибудь в бездорожье. И там испытываем наши машины. На проложенной заранее организаторами трассе.

Вот там, то мы и познакомились с Александром. Я участвовал впервые. На старенькой Ниве жены. Вместе были с ней. Но она не сидела рядом в тот раз штурманом, была беременная. Хорошо потрепал тогда я нашу машину. Вот потом ремонтировал её в гараже тестя. Мужики из клуба просили после посмотреть их авто. Так и началось, закрутилось. Я нашёл единомышленников. Приобрёл известность. Организовали совместное предприятие с Александром Михайловичем. Развивались.

И да, Ленка поначалу ездила со мной. Первое время.

Иногда реально вместе. Хорошее было время.

Я не успел устроиться с кружкой кофе за столом, как двери вновь отворились и в кабинет вплыла Наташа.

Красивая, сочная, наглая. Всё как я люблю.

— Милый, у меня для тебя есть приятный сюрприз, — протянула она тоненьким голосочком, доставая что-то маленькое из сумочки.

Мы с Олей расстались у выхода из парка. Оля побежала на тренировку, а я, заскочив в магазин, пошла к папе. Он был дома и в хорошем расположении духа. Помог мне приготовить обед и рассказывал как там мама.

Меня кольнуло сожалением, что не смогу сегодня к ней попасть. Но лучше так, чем расстроить её моими новостями.

Дома, пока был день и знакомые заботы, вроде всё шло как обычно. Только я иногда застывала с какой-нибудь вещью столбом, посреди движения, не понимая, что я делаю?

Меня накрыло, когда я доставала из шкафа свою блузку на завтра, на работу. В шкафу висели и Сережкины вещи.

Вот костюм, в котором он , такой красивый, что захватывает дух. Он был в нём, когда открывал торжественно свой последний филиал. Я уткнулась носом в ткань подкладки пиджака и втянула родной и знакомый запах.

Как теперь жить без него?

Мы немножко перестраивали нашу квартиру и у нас теперь три изолированные комнаты. Две для девочек и одна наша. С широкой кроватью. И как я не меняла постель и не перестилала эту кровать, она всё равно помнила Сережкин запах. Он мерещился мне повсюду. В ванной, в коридоре. В комнате просто всё, всё пропахло, пропиталось им. А если закрыть глаза, то моментально вспоминается, что было в этой комнате.

Как мне тебя забыть?

Я складывала его вещи, чтобы убрать их с глаз. И плакала. Меня, то накрывало нашими воспоминаниями, то яростью на него.

Как он мог всё испортить!

А когда я взялась за его домашние джинсы, чтобы убрать их подальше, то я провалилась , как в яму, в воспоминание. Как я дрожащими от возбуждения пальцами пыталась совсем недавно, в прошлой жизни, расстегнуть эти проклятые штаны. И как нежно мой Серёжа целовал меня при этом. Кутая, согревая, обволакивая собой. И что он мне шептал при этом. И тут же. Молнией в сердце. Понимание. А ведь в это время у него уже была эта… Наташа.

За что он так со мной?

За такое долгое время, что мы были вместе, мы настолько вросли друг в друга, так привыкли быть вместе, что он был моим естественным продолжением. Мне казалось, что он понимает меня и принимает как часть себя.

Я не представляла себя без него. Я привыкла, что он всегда есть. К ощущению его силы и мощи за моею спиной. К постоянному чувству причастности друг к другу. Всегда, чтобы я ни делала, у меня в сознании было его присутствие. А что Серёжа скажет по этому поводу? А что он подумает обо мне? А как Серёжа отреагирует на это? А что Серёжа почувствует? И даже сейчас, сидя на полу в обнимку с его джинсами, я краем сознания думала, что у Серёже нельзя нервничать и не стоит ему видеть меня в слезах.

Как выгнать тебя из моего сердца? Как вырезать тебя из себя?

Это словно жить дальше без руки. Или без ноги. Без части себя.

Ведь говорят же не зря, что чем больше вкладываешь в человека, тем больше проникаешь в него, врастаешь, любишь. Оттого, что он уже часть меня.

Или я тебя придумала, Серёжа?

Спать в нашей общей постели было невыносимо. Нереально уснуть, зная, что никогда больше он не обнимет меня. Ужас происходящего накрывал меня в нашей кровати так ощутимо, что я задыхалась, захлёбывалась его запахом.

В нашей квартире большая кухня. Двенадцать метров и балкон. Балкон мы утеплили и на нём стоял небольшой диван.

Я любила рано утром, закутавшись в плед, пить свой первый кофе тут, на балконном диванчике, открыв окна на ещё сонный город.

Вот тут я и устроилась спать. Собрала себе гнездо из гостевых подушек и пледов, которыми не пользовался Серёжа, и свернулась комочком.

Ждать.

Оля уже давно заснула. А Иры всё не было. Что-то она сильно задерживается. Я звонила ей . Вначале она не брала трубку. После телефон был недоступен.

Было около часа ночи, когда в замке входной двери послышались странные звуки. Будто кто-то не может попасть в замочную скважину ключом. То шуршит, то скребётся в дверь. Кто это?

Серёжа?

Сегодня утром, после бессонной ночи, я собиралась на работу с особой тщательностью. Я работаю с людьми, и они не виноваты, что моя жизнь разваливается. Поэтому выглядеть я должна хорошо. Патчи, холодная вода, чай на глаза. Аккуратный макияж, приличная длина юбки. Я стояла перед большим зеркалом и привычно закалывала свои волосы в низкий узел. Разглядывала, достаточно ли хорошо я проутюжила светлую блузку.