— Ну, вот мы и пришли. Дом рептилий, нижний этаж, второй коридор налево. — Господин Кальберматтен сочувственно посмотрел на пыхтящего Гериберта. — Можешь быть спокоен: в ближайшие триста лет тебе, пожалуй, и вовсе не придется бегать. Желаю веселой жизни и хорошего отдыха!

Открылась заслонка, и Гериберт из последних сил прополз в нее. Потом плюхнулся животом на пол, разбросав в стороны все четыре лапы.

— Ого, природный талант! — послышался насмешливый голос из глубины вольера. — Но было бы неплохо для начала представиться. Я, чтобы ты знал, полковник Вальтер.

— Очень приятно, — пропыхтел Гериберт, — а меня зовут Гериберт. — Бывший вомбат поднял глаза и увидел перед собой огромную старую черепаху, приветливо его рассматривающую.

— Никогда еще не встречал рядового мотопехоты с именем Гериберт. Дай-ка подумать… нет, точно нет. Знавал я однажды ротного старшину по имени Гюнтер — впрочем, он был уволен. Не из-за имени, конечно, а за позорный поступок — он сожрал полковое знамя. Но вот с Герибертом знаться никогда не приходилось, и скажу так: пока служишь под моим началом, будешь зваться Гарри, сержант Гарри.

— Понятно, господин Вальтер.

— Надо отвечать «Так точно, полковник Вальтер», ясно? Мы, черепахи, — животные, способные держать оборону, поэтому мы и носим воинские звания. Мне вообще-то давно пора стать генералом, только здесь никто не интересуется моим повышением в чине. Тридцать пять лет назад я прибыл в зоопарк полковником и остаюсь полковником по сей день.

Полковник вздохнул и пристально посмотрел на Гериберта маленькими лукавыми глазками.

— Ну что, сержант Гарри, повседневный распорядок таков. С 9:00 до 12:00 залегаем на позициях, затем два часа едим салат, после этого меняем дислокацию и опять залегаем до 18:30. На ближайшие семьдесят лет изменений не предвидится. Вопросы есть?

Ободряюще кивнув Гериберту, полковник втянул голову под панцирь, а потом задвинул под него и ноги. Сержант Гарри попытался сделать то же самое, но действовал очень неловко, и панцирь несколько раз ударил его по ногам.

Однако к тому времени, когда появились первые посетители, он уже полностью скрылся под панцирем и принялся за работу гигантской черепахи — которая, впрочем, оказалась не столь однообразной, как он опасался. Между панцирями была налажена радиосвязь, и черепахи могли беседовать друг с другом. Кроме того, на так называемом панцирном мониторе они могли видеть то, что происходит снаружи. Посетители наклонялись над стеклянным парапетом, смеясь, стучали по черепашьему панцирю Гериберта и кричали: «Проснись!» Эту шутку Гериберту приходилось выслушивать за день раз триста. Поэтому по примеру полковника Вальтера он надел наушники и выбрал радиопрограмму.

— Я предпочитаю второй канал, языковые курсы! — сказал полковник. — Между делом я выучил сорок четыре языка, включая финский и урду. Кроме того, знаю наизусть весь Большой словарь Брокгауза и энциклопедию Британника. Советую тебе, сержант Гарри, обзавестись лампой для чтения — ее можно держать под панцирем.

Уже на следующий день Гериберт — под панцирем — приводил в порядок свои почтовые марки и писал открытки родителям, а также друзьям по клубу «Антилопа». Тем временем маленькие дети забрасывали его листьями салата и остатками хлеба, а их папаши стучали по панцирю и кричали: «Проснись!»

Вести из саванны

«Все мною очень довольны, и в следующем месяце у меня, вероятно, уже будет своя стая», — гордо прочитала вслух мама.

— Ты только послушай! — ликуя, обратилась она к мужу. — У мальчика все задатки настоящего льва.

— М-м-м, мне трудно в это поверить, — пробормотал отец, сосредоточенно вгрызаясь в большой кусок мяса. — У нас осталось еще что-нибудь от библиотекарши?

— Ты как раз доедаешь последний кусок. Остальное надо размораживать. Хорошо, что Гериберт этого не видит. Он всегда с таким удовольствием посещал библиотеку…

— Теперь ему не пришлось бы далеко ходить — открыл морозилку, и порядок, ха-ха! — отец сипло, хищно расхохотался и снова с напряженным вниманием принялся рассматривать справочник вожака стаи.

— Ты держишь книгу вверх тормашками, Эрвин, — заметила мама. — Хорошо бы тебе наконец научиться читать.

— Ха-ха, не вижу в этом необходимости. Вот… — он помахал в воздухе маленьким футлярчиком, — купил по случаю! Очки для чтения — наденешь и сразу сможешь читать. Это мне продавец гарантировал.

Отец Гериберта водрузил на нос очки, что придало ему несколько комичный вид, и уставился в книгу.

— «Сспрра-воч-чни-ик вво-ож-жа-ка сста-и», — по слогам прочитал он. — Вот видишь, благодаря этим замечательным очкам я тоже могу читать.

— Но я там читаю другое: «Тысяча львиных лакомств — лучшие рецепты блюд из сырого мяса».

— Ах да, теперь, когда ты подсказала, я тоже вижу. Наверно, я очки неправильно надел, — смущенно оправдывался вожак львиной стаи и отец Гериберта. — Но вообще такая охота за буквами явно не для меня. Я — хищник, а не никчемный книжный червь.

Читатель, естественно, спросит, почему же лев не перепоручит чтение жене — ведь она, как мы только что убедились, отлично разбирается в книгах. Чтобы получить ответ на этот вопрос, надо обратиться к специалисту, лучше всего — к этологу, специалисту по поведению животных, но где же мы с вами здесь, на [-] странице, найдем такого специалис… Ох, погодите-ка, я слышу, как по дороге, проходящей всего в трехстах метрах от дома отца Гериберта, именно сейчас проезжает целый автобус с участниками конгресса по этологии, вот так удача! Эрвин, кажется, тоже это заметил…

— Что там за шум? Звук такой… похоже, мимо едет автобус. И запах прекрасный — будто он битком набит жирными специалистами.

Не будем вдаваться в излишние подробности, а просто напомним, что вожаки львиных стай всегда имеют «под лапой» форменную одежду кондуктора — на случай, если какой-нибудь автобус поедет по саванне. Надев эту форму, Эрвин взял автобус на абордаж, приказал пассажирам выйти и построиться для проверки билетов, а затем вместе с коллегами, прибегнув, как обычно, к ворчанию и рыку, отогнал их в свой палисадник. Там он выбрал ученого поаппетитнее, некоего доктора Морелли из Флоренции, и шуганул его в гостиную, где мы уже давным-давно ждем возможности продолжить рассказ.

— Позвольте, я вас представлю. Это Доктор Морелли, специалист по… э-э…

— Я занимаюсь сравнительной атомной физикой…

— Жаль, — невольно вырвалось у льва.