Как это происходило при использовании всех целительских кристаллов, краски мира померкли. Ослепительный и солнечный день превратился в свою собственную тусклую фотографию. Или будто передо мной опустили сильно тонированное стекло. Трава и ближайшие ко мне кусты потеряли объём, превратившись силуэты.

Небесные стражники, которые и так стояли плотной группой, чтобы было проще отражать атаки наёмника, превратились в сплошную чёрную массу, по краям которой торчали копья или тёмные силуэты рук, ног и элементов снаряжения.

Каждую фигуру стражника очертил светлый ореол. Он обводил только тело, проходя сквозь одежду и доспехи. Ореолы постоянно то утолщались, то утончались, то вообще рассеивались точками света, то снова собирались в линию.

Я никогда не применял «Восстановление Жизни», но провёл много времени за Скрижалями Знания, изучая описания озарений, включая все самые важные для сословия Возвращающих Здоровье.

Эти ауры сообщали целителю о состоянии жизненной силы людей и животных. Изменения очертаний или яркости аур происходило из-за химических процессов в организме: изменение сердцебиения, уровня гормонов и прочего. Кроме этого, сильное влияние на ауры оказывали озарения.

Отчётливо увидел, как один стражник применил «Порыв Ветра», чтобы смягчить очередной удар исполинского топора наёмника. Часть его ауры отделилась от него и собралась в размытый широкий световой след, который вылетел навстречу наёмнику. При этом яркость ауры резко уменьшилась, а сама она замигала, как перегорающая лампочка. Но быстро вернулась к прежнему виду — воин отлично владел своим озарением, поэтому оно восстанавливалось почти мгновенно.

Я невольно засмотрелся на висящего в небе наёмника — его аура светила так ярко, будто он превратился в новое солнце. Да такого можно два дня убивать!

Так как все звуки тоже заглохли и как бы замедлились, то не сразу услышал обращённый ко мне чей-то вопль:

— Чего… ты стоишь, как… обосравшийся гракк? Действуй…

Я начал действовать. Сложил все узоры «Восстановления Жизни» в стопку и осмотрелся — кому тут восстановить жизнь?

Три стражника валялись поодаль от основной группы. Ещё один копошился рядом, отсвечивая довольно яркой аурой. В обычном состоянии те трое показались мне мёртвыми. Но сейчас увидел, что аура потухла только у одного. У двух других она ещё слабо очерчивала тело, но заметно быстро рассеивалась в окружающий тусклый мир.

Я подбежал к одному и положил обе руки на нагрудник его разбитых доспехов. Ничего не произошло. Неужели я не могу использовать это озарение? Но в чём проблема? Ведь моя Линия Духа уже достаточно толстая для ярких озарений! Пусть и на одно использование…

Тут я вспомнил, как старец Танэ Пахау прочитал Пути одного из воров граней — нужно добраться до голой кожи. Но стражники были хорошо упакованы: руки обмотаны плотной тканью с накладками из небесного камня, заменявшей им перчатки, лица закрыты прозрачными забралами из небесного стекла, даже зона шеи и горла защищена специальными накладками. Штанов они, как и все жители Дивии не носили. Нижнюю часть тела закрывал длинный подол доспеха, похожего на юбку, На ногах — высокие сапоги на тонкой подошве. Некоторые воины носили сандалии, но ноги всё равно оборачивали такой же защитной тканью, как руки.

Конечно, стражники носили такую глухую защиту, только если предстояла схватка. Тем круче выглядели те воины, которые не носили никакой защиты, доверяясь своей мощной Линии Тела и озарениям.

Я просунул обе ладони под разбитый доспех, потом умудрился раздвинуть пальцами складки мокрой от пота и крови туники.

После соприкосновения с кожей умершего, по моим ладоням разлилось тепло, даже стало горячо. Достигнув обжигающей силы, тепло резко сменилось холодом.

Аура небесного стражника вспыхнула с новой силой, а сам он задёргался, как в конвульсиях. Я услышал звонкий хруст костей и хлюпающий скрежет сращивающихся мускулов.

В Скрижали Знания я вычитал, что после «Восстановление Жизни» нужно сразу использовать «Обновление Крови», которое наращивало объём потерянной крови. Понятия не имею, откуда эта кровь бралась. Описания в Скрижалях никогда не вдавались в такие подробности.

Но у меня не было такого кристалла. А если бы и был, то не смог бы его использовать — моя Линия Духа истончилась и задрожала.

Миру вернулись прежние краски и звуки. И в первую очередь меня оглушили стоны спасённого мною стражника. Он корчился, рвал траву руками и вгрызался зубами в землю, глухо завывая:

— А-а-а, больно-то как! Почему не унял мою боль? Скорее, уйми её!

Но я развёл руками:

— Извините, я не целитель…

— А-а-а! Сожри тебя грязь, раз ты не целитель, то зачем полез лечить меня? О Создатели, как же больно!

— Простите, в следующий раз не буду возвращать вас к жизни, — ответил я.

Воин, который ещё минуту назад был мёртвым, встал на четвереньки. Постанывая, потянулся к своему копью, валявшемуся в траве.

Испытывая вину за своё неудачное излечение, я спешно подтолкнул к нему оружие.

Это было короткое, но очень толстое, как противотанковый гранатомёт, копьё. В центре оно сужалось, чтобы можно было обхватить пальцами, а в сторону наконечника, наоборот, расширялось ещё сильнее — вместо одного наконечника там набухла целая гроздь наконечников листовидной формы. Из-за них оружие напоминало стебель и бутон какого-то нераскрывшегося цветка.

Обхватив узкую часть древка этого необычного оружия, воин, продолжая стонать и охать, прицелился бутоном наконечников в висевшую в небе фигуру наёмника. Тот как раз приготовился атаковать стражников и начал снижаться, разгоняясь и вращая над головой топором.

— Х-э-эх! — выдохнул воин и бросил своё несуразное копьё навстречу наёмнику.

В полёте бутон наконечников раскрылся, и они, как боеголовки, отделились друг от друга, а потом и от самого копья. Между ними сверкнули золотые искры какого-то озарения. И рой наконечников, оставляя за собой золотистый след, улетел вперёд.

Заняло это всё какие-то мгновения, но наёмник успел дёрнуться в сторону, рассчитывая убраться с пути золотистого роя. Его огромные крылья свернулись и затрепыхали. Но фигура качка и размах его крыльев — слишком большая мишень, чтобы промахнуться. Десяток золотых росчерков прошил насквозь крылья, разбивая их на треугольные обломки, которые посыпались, разлетаясь на более мелкие треугольнички.

Те наконечники, которые попали в тело гиганта, взорвались золотыми облачками, отбрасывая наёмника назад. «Крылья Ветра» больше не держали его в воздухе. Описав в небе большую дугу, словно нокаутированный боксёр, наёмник рухнул в траву, далеко от группы небесных стражников. Его огромный топор отлетел ещё дальше и плюхнулся в болото.

Небесные стражники радостно закричали. Растянувшись цепью, побежали на барахтающегося на земле качка, всё ещё окутанного золотистой дымкой. Илиин метнул в него копьё. Попал прямо в лицо и разбил маску. Её синие глазницы потухли, а в трещине открылось окровавленное лицо наёмника.