светлая, как солнце, грозная, как полки со знаменами?

11 Я сошла в ореховый сад посмотреть на зелень долины, поглядеть, распустилась ли виноградная лоза, расцвели ли гранатовые яблоки?

12 Не знаю, как душа моя влекла меня к колесницам знатных народа моего.

Подражание: Неизменна женская природа

Я слышу от подруг: Куда пошёл

Любимый от прекраснейшей из женщин?

Девичий хор буквально всполошён –

Не любит слабый пол такие вещи.

Готовы все идти искать во тьме

Исчезнувшего за день до венчанья,

Под рученьки вернуть его ко мне

Для выполненья данных обещаний

Любить меня… Но их напрасен труд.

Не ведают любезные девицы,

Что в сад свой от любимой поутру

Возлюбленный мой вышел прохладиться,

Цветочный аромат вдохнуть, набрать

Мне лилий, меж которых в изобилье

Пасутся овцы… В хлев их гнать пора,

Пока они рассаду не стравили.

Возлюбленному я принадлежу,

А он лишь мне, о чём не тужит вовсе…

Свой скот мой милый вывел за межу,

Вечерний бриз слова ко мне доносит:

«Прекрасна ты, любимая моя,

Любезная, как Фирца (между нами,

Наложниц и рабынь всех знаю я,

Но Фирцы среди них не вспоминаю).

Грозна ты, словно Иерусалим.

Его полки, знамёна, экипажи

Трепещут все пред именем твоим

(Вот это про меня, верней не скажешь).

Ты очи от меня отвороти

(Пусть, уклони, как сказано в Писанье).

Не в силах я огонь в них укротить,

Дрожу я от нахлынувших желаний.

Ведь волосы твои, что коз стада

Нисходят с Галаада. Зубы в дёснах

Твоих, что ярки. Их не меньше ста,

И ни одной паршивой не найдётся.

Бесплодных между ними вовсе нет,

С купальни вышедших и пред ущельем

Сплочённых так, что паста Блендомед

Меж ними не найдёт малейшей щели.

Твои ланиты — кровь и молоко,

Гранатового яблока две сферы,

Сокрытые кудрями глубоко

Подпушкою нежнейшей из мохера.

Цариц имею я штук шестьдесят,

Наложниц у меня почти под сотню,

Девиц без счёта, вечно на сносях.

Я им пастух, ветеринар и скотник.

Собственноручно роды я приму.

Но есть другой вопрос — мне это надо?

Ведь лишь одной, с лицом под хохлому,

Готов я посвятить свои рулады.

Такая ты у матери одна,

Хотя в семье другие есть девицы -

Ценнейший золотник и экспонат,

Строка редкоземельная в таблице.

Когда увидели все выбор мой,

Царицы деву разом восхвалили,

Превознесли. Наложницы гурьбой

Накинулись и ноги ей помыли».

О, кто она, блистательной зари

Прекраснее, чьё совершенно лоно?

И как один ответили цари:

Возлюбленная это Соломона.

И потому, как Иерусалим,

Она грозна, грозней полков и стягов…

То, как она потом поладит с ним,

Не знаю, только жаль его беднягу.

Пока же в сад ореховый сошла

Она, в долине яблоки искала,

А между тем душа её влекла

Туда, где на лежанке опахалом

Её араб овеет или курд,

Где колесницы знатных из народа,

Где то, что назовут потом гламур…

Да, неизменна женская природа.

Глава 7 Оглянись, оглянись, Суламита!

Оригинал: Песнь Песней Глава 7

1 "Оглянись, оглянись, Суламита! оглянись, оглянись, — и мы посмотрим на тебя". Что вам смотреть на Суламиту, как на хоровод Манаимский?

2 О, как прекрасны ноги твои в сандалиях, дщерь именитая! Округление бедр твоих, как ожерелье, дело рук искусного художника;

3 живот твой — круглая чаша, в которой не истощается ароматное вино; чрево твое — ворох пшеницы, обставленный лилиями;

4 два сосца твои — как два козленка, двойни серны;

5 шея твоя — как столп из слоновой кости; глаза твои — озерки Есевонские, что у ворот Батраббима; нос твой — башня Ливанская, обращенная к Дамаску;

6 голова твоя на тебе, как Кармил, и волосы на голове твоей, как пурпур; царь увлечен твоими кудрями.

7 Как ты прекрасна, как привлекательна, возлюбленная, твоею миловидностью!

8 Этот стан твой похож на пальму, и груди твои на виноградные кисти.

9 Подумал я: влез бы я на пальму, ухватился бы за ветви ее; и груди твои были бы вместо кистей винограда, и запах от ноздрей твоих, как от яблоков;

10 уста твои — как отличное вино. Оно течет прямо к другу моему, услаждает уста утомленных.

11 Я принадлежу другу моему, и ко мне обращено желание его.

12 Приди, возлюбленный мой, выйдем в поле, побудем в селах;

13 поутру пойдем в виноградники, посмотрим, распустилась ли виноградная лоза, раскрылись ли почки, расцвели ли гранатовые яблоки; там я окажу ласки мои тебе.

14 Мандрагоры уже пустили благовоние, и у дверей наших всякие превосходные плоды, новые и старые: это сберегла я для тебя, мой возлюбленный!

Подражание: Оглянись, оглянись, Суламита!

«Оглянись, оглянись, Суламита!

Это я, царь, возлюбленный твой.

Не в пример ты другим знаменита,

Чтоб так просто вертеть головой.

Твои ноги в сандалиях гладки,

Их, увидев, нельзя не воспеть.

Округления бёдер, лопатки –

Ожерелья единого цепь.

Словно круглая чаша живот твой

С ароматным и терпким вином.

Тех, кто пьёт больше меры и квоты,

Утром мучит похмельный синдром.

Твоё чрево, что ворох пшеницы

Среди лилий, и твой водоём

Как ночлег пролетающей птице,

Отмахавшей сто вёрст белым днём.

В твоё тело искусный художник

До рожденья ещё был влюблён

И в творенье своём подытожил

Эротическую связь времён».

А красиво всё то, что полезно

Раньше было, Толстой так сказал.

В этом смысле в сравнениях лестных

Красоты будет здесь за глаза.

«Два сосца твои, как два козленка,

Двойни серны…» Продолжу тот ряд –

Как молочные два поросёнка,

Что на блюде наш радуют взгляд.

«Твоя шея — столп кости слоновой,

А глаза точно блюдца озёр…»

Утонуть в них поэтам не внове,

В них ныряют они до сих пор.

«Нос твой — башня Ливанская. Ноздри

Запах крови ловили не раз,

И ветра в направленье угрозы

Обратили её на Дамаск.

Голова твоя, как от Кармила…»

Визажист был когда-то такой.

Он такое мог сделать для милой,

Не достать её голой рукой.

Два ведра вылил краски пурпурной

На кудряшки вкруг шеи-столпа…

Соломон в своей страсти амурной

На гламурную куклу запал.

«Ты прекрасна, твоя миловидность

Пересилит запрет и деликт,

Компенсирует даже фригидность,

Если пылкостью Бог обделит.

На твой стан, так на пальму похожий,

Я залезу, где грудь как кокос…

Я вкушу сладкий плод, благо лёжа,

Не так страшен