– И как дела? – спросил приблизительно через пол цикла император новоиспеченного директора давешнего КБ.

– Дела идут превосходно, Ваше Величество, – ответствовал ему один из прошлых замов, сумевший вовремя сориентироваться в обстановке и весьма удачно избегнуть как застенок «патриотов», так и геройской лопаты на Большом Береговом. – Однако как Ваше Солнцеподобие понимает, я не решился сразу же поставить на гусеницы подводный артиллерийский крейсер. Начали мы тут с маленького. Надо ведь доказать всяческим генерало-адмиральским окостенениям новаторство самой идеи. Для закваски процесса неплохо сотворить нечто типа «лодки-разведчика, способной самостоятельно исследовать побережье хотя бы на пару-тройку километров от моря».

– А не маловато будет? – несколько удивился Грапуприс, являющийся по совместительству еще и Верховным Главнокомандующим вооруженных сил, и с данной высоты плохо воспринимающих столь малые величины.

– Да конечно, Ваше Солничество, гораздо лучше будет, если данные ПЛ-разведчики сумеют углубляться на незанятую территорию на десять и более км.

– А на занятую? – чуть поразмыслив поинтересовался император.

– Да-да, Ваше Верховенство, Вы правильно заметили, – привстал от стола со схемами и низко поклонился конструктор. – Именно для этого мы решили свести лодки в эскадры. То есть, как вы понимаете, одна единственная ПЛ не способна прорвать даже слабую береговую оборону. А вот эскадры – другое дело. Представьте одновременный залп…

– Пусть лучше называются «дивизиями», – сказал Тридцать Первый.

– Как? В смысле, что Вы изволили заметить?

– Я говорю, уважаемый, что пусть они называются «дивизиями». В смысле, объединения лодок. По крайней мере, когда действуют на суше. Это понятно?

– О да, о да! Но то компетенция наших генеральских лбов. А вот я вам хотел показать схему нашей лодочки. Вот смотрите! – и с ловкостью фокусника главный конструктор выхватил из стопочки покоящихся на столе хронопластин самую нужную. – Видите? А вот и цветной рисуночек. Это сделал наш художник, дабы было нагляднее и виднее. И даже…

– Чо-то пушечка маловата, – наклонился над листом император. – Калибрик-то как?

– Но тут, видите ли, возникает некая диспропорция в плане устойчивости и круговой азимутальной досягаемости…

– Как?

– В плане того, что разумеется, мы уже начали проработку в новой вариации с более толстым стволом. Так правда несколько снизится скорострельность, однако…

– А почему нельзя оставить и этот вот, и новый тоже? – ткнул в схему Его Величество.

– Гениальное решение, Ваше Солнцеизбрание. Гениальное, и просто таки…

– Да ладно, вам преувеличивать, – скромно отмахнулся Грапуприс. – В общем, работайте. Ассигнования будут, я позабочусь.

– Премного, премного обязаны, Ваше…

– Только уж и контролировать буду. Учти!

Затем отпрыск царской крови снова исчез из института на некоторое время.

Уж с кем с кем, а со своим старшим – а по флотскому – линейным – помощником – Дором Пелеко – штурм-капитан спорить не любил, по крайней мере, в вопросах оторванных от непосредственных обязанностей. Если рассматривать чужие личности как истинно существующие, то они с баритон-капитаном являлись абсолютной противоположностью друг другу. Однако по служебному статусу они были наиболее близки, так что даже для поддержания дисциплины обязались производить впечатление четко спаянного механизма. И значит, время от времени Стату Косакри все-таки приходилось общаться с Пелеко на неслужебные темы. Вот и сейчас их разговор в комнате поклонения богу Эрр, являющейся как бы запасной кают-компанией, начав с патриотически отъюстированных молитв, соскользнул в политический диспут, могущий в случае более активной позиции шторм-капитана перелиться в жаркую дискуссию. Но мало того, что Стат Косакри в силу особого отношения к жизни не собирался тратить нервы и пыл понапрасну: какой толк развлекать оживленно жестикулирующие фантомы? (Как раз эти свои догадки командир судна очень тщательно от этих самых фантомов маскировал). Однако кроме того, капитан «Кенгуру» прекрасно ведал: спорить с Дором Пелеко – все равно что пробивать жесткий корпус подлодки головой. Суеты и эманаций матерщины много, но КПД на выходе нулевое. Так что он только иногда вверчивал ничего не значащее словечко, или величаво кивал головой в знак согласия. Старшего же помощника это, кажется, совершенно устраивало, и он, распаляя себя больше и больше, вещал без перерыва.

– Разве вы не согласитесь, капитан Стат, что эти убогие недоноски – браши – не изобрели за последние три-четыре сотни циклов ничего оригинального?

– Да уж точно, Дор, – поддержал начальник, продолжая мыслить о чем-то своем.

– Первый линкор создала Эйрарбия, так? Вообще, именно мы впервые обшили деревянный корпус железом, правильно? Они потом просто переняли находку. Так же южане поступили и с подводной лодкой. Сейчас, – Дор Пелеко резко снизил голос до шепота, – как я слышал в их пропагандисткой передаче направленной на Империю, они утверждают, что создали лодку самостоятельно, и на целых пятьдесят циклов раньше, чем эйрарбаки. Но всем хорошо известно, что первую в мире ПЛ построили на экспериментальной Императорской верфи в Пепермиде, и называлась она «Морской курбункул». Верно? Именно, она поставила несколько рекордов и погибла только по случайности, делая попытку обойти северный континент вокруг, так ведь? Да и сами посудите, капитан Стат: ведь если бы самая агрессивная нация в мире – браши – вдруг обогнали нас на пятьдесят циклов, они бы наштамповали кучу подводных флотов и перетопили бы все наши надводные корабли. У них же нет благородства ни на грош, так? Это только мы стараемся вести миролюбивую политику, и бросаемся в бой, только если другого пути утихомирить агрессора не остается. Кстати, на мой бы взгляд, в отношении этих южных недо-человеков можно было бы проявлять большую жесткость. А то наша беззубость за последнюю тысячу, или сколько там, циклов их просто-напросто развратила. (Но ладно, не мое дело судить политиков, а тем более наместника богов). Однако меня возмущает, что они приписывают себе первородство почти всего и вся. Я, например, читал, будто они пристегивают к своим заслугам даже изобретение реактора. Представляете? Будто это они, а не великий император Грапуприс Девятый, изобрели принцип искусственного деления ядер. Мало этого, они еще утверждают, что мы не только не выдумали атомный двигатель… Хуже! – старший помощник поднял вверх указательный палец. – Они говорят, что мы даже не сумели украсть у них действующую модель.

– Да? И откуда же он тогда у нас взялся? – вяло, в полудреме, спросил Стат Косакри.

– Ха! Вы будете смеяться, шторм-капитан. Они сообщают, что подарили нам технологию, и даже несколько действующих образцов. Представляете, даже не продали, а именно подарили. Каково?! И с какой целью, капитан Стат?

– Ну и с какой же? – механически переспросил Косакри, ибо помощник вещал до оскомины приевшиеся истины.