— Какая плохая, невоспитанная девочка! Разве хорошие так себя ведут?

Старух Наталья не любила, твердо решив, что до старости не доживет и непременно повесится, чтобы не походить на этих сморщенных жаб. А разговор этот запомнила навсегда, оставшись в тот день без подарка.

Алиментов от отца уже не хватало. С каждым годом жизнь дорожала, а вторая папочкина супруга тоже подала на алименты.

— Это она, сучка, специально сделала, чтобы нам меньше досталось, — негодовала мать. — Ведь живут-то вместе… Я в партком напишу, пусть его там пропесочат…

Но в ту пору многоликая гидра парткома уже находилась на последнем издыхании. Грянула перестройка, а за ней — голодные девяностые. Рушилась эпоха, под горку катилась целая страна, трещавшая по швам. Что было стране до мелких проблем семьи Натальи Иванцовой, когда сперва отделилась Прибалтика, а потом и все остальные союзные республики, пожелавшие независимости.

Примерно в те годы девушка поняла, что значит быть красивой. Зачитываясь «Унесенными ветром», она долго перекатывала в голове фразу, мол, если девушка достаточно ловка, то кавалеры падают к ее ногам, словно спелые груши. Или яблоки. За точность цитаты она не ручалась, но суть уяснила хорошо.

Поначалу это были мальчики, у которых можно было списать домашнее задание, с которыми можно было сходить в кино, посидеть в кафе и при этом не платить ни копейки. Их сменили юноши, затем — мужчины. Наталья усиленно трясла свою «грушу», стараясь не упустить ни одного достойного кавалера, готового бросить к ее ногам все.

Кавалеров было много. Достойных — единицы. И замуж никто не звал. А годы, жестокие и точные, шли.

От отчаяния она вышла замуж за одного, показавшегося наиболее перспективным. Супруг был из хорошей семьи, внук профессора, сын шишки из администрации. Сам же проходил по категории «золотая молодежь». Наталья приняла предложение и даже спешно забеременела: на всякий случай, чтобы не упустить уходящий состав. На тот момент ей уже было двадцать четыре.

Свадьбу сыграли не слишком помпезную, только для своих. Наталья даже удивлялась, почему грозный папенька из верхов не наложил вето на брак, уберегая золотое чадушко от невесты, о которой ходили не самые приятные слухи. Удивление прошло быстро, когда Наталья поняла: золотко оказалось самоварным.

Муж был тайным наркоманом.

Он загнулся от передоза спустя два года после свадьбы. Окоченевший труп в соседском подъезде нашла баба Стеша, на тот момент еще бодрая. Свекровь долго плакала и все боялась, что внучка Алена родилась неполноценной. Наталья же за дочь не переживала — ей было просто наплевать. До дочери ли, когда собственная судьба покатилась под горку?

В наследство осталась квартира, куда приходили новые кавалеры, проводили ночь или две, а уходя, оставляли деньги и приятные сувениры. Замуж не звали.

Однажды в числе гостей оказался сосед, Сергей Чернов, полноватый, обходительный, муж местной балерины, суровой и неулыбчивой, с льдинистыми серыми глазами и манерами аристократки.

Соседку Наталья возненавидела, а ее супруга решила прибрать к рукам, что получилось до удивления просто. Кажется, он привык ходить налево. Встречаться с Сергеем было весело. Они конспирировались, как шпионы, удаляя звонки и СМС. Спать с ним в постели, пропахшей духами жены, казалось любовнице невероятно пикантным.

Она не просила подарков и денег, а он и не предлагал, наивно полагая, что ей ничего не нужно. На самом деле планы в отношении соседа были выстроены давным-давно. И сейчас, когда все свершилось, пора было приводить их в исполнение.

— И что ты будешь делать? — спросила Наталья сквозь шум воды.

Сергей вздохнул.

— Наверное, пойду каяться. Не знаю. Розы куплю, кольцо какое-нибудь.

Она нажала на рычаг, и вода перестала литься. Одернув занавеску, женщина вздернула подбородок.

— А как же я?

Мужчина посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом.

— А что — ты?

Переступив через бортик ванны, Наталья уселась на стиральную машину, вынула сигарету у него изо рта и затянулась, как ей казалось, шикарно.

Куда там Шэрон Стоун в ее «Основном инстинкте»!

— Разве такие мужчины, как ты, бегают за женщинами? — усмехнулась она и повела плечами, как бразильская актриса в старой мыльной опере. Там это выглядело сногсшибательно. Наталье хотелось думать, что и ее плечи не менее соблазнительны.

— А что, не бегают? — усмехнулся Сергей.

— Нет конечно. Ты слишком шикарный. Альфа-самец, который может позволить себе выбрать любую.

Фразочка про альфа-самца прозвучала как-то неубедительно, наверное потому, что она понятия не имела, кто такие альфа-самцы. И поэтому захотела закрепить слова делом, слезла с машинки и попыталась пристроиться к нему на колени, бегло подумав, что они, восседая на унитазе, выглядят как два идиота.

Погладив его по спине, Наталья полезла с поцелуями, а оторвавшись от его губ, стала ждать, что он скажет.

Он почесал нос и сказал:

— Ты мне все ноги отсидела.

Сергей завозился, и Наталье пришлось встать. Оставленная сигарета дымила на машинке, оставив на белом пластике коричневый след. Мужчина взял ее и швырнул в унитаз, нажал на смыв и открыл дверь, впуская холодный воздух. Не глядя на любовницу, он пошел в спальню, оставляя на полу влажные отпечатки босых ног.

Чувствуя себя полной дурой, Наталья пошла за ним, застав его ползающим на коленях.

— Ты что, не разведешься с ней?

— Ты не видела мои трусы?

— Я тебе вопрос задала.

Стоя к ней голой задницей, Сергей сокрушенно вздохнул, отыскал под одеялом трусы, нацепил их и ответил:

— Конечно нет.

— Как это? — непонимающе отозвалась Наталья.

— Так это. Ты бы оделась, холодно.

Он нашел ее лифчик и протянул, брезгливо нацепив на палец. Соседка дернула нижнее белье к себе.

— Но почему? Нам ведь хорошо, верно?

— Хорошо.

— Тогда почему не хочешь развестись?

Он снова вздохнул.

— Наташ, не начинай, а?

— Я просто хочу знать: почему ты не хочешь разводиться?

— Потому что не хочу. — Сергей пожал плечами. — И никогда не хотел. Чего ты от меня ждала? Что брошу Иру и прибегу к тебе? Извини, конечно, но ты прекрасна только в качестве любовницы.

План, на который она так надеялась, рухнул. Это только с виду конструкция казалась железобетонным монолитом. Стоило повеять легкому бризу, и все развалилось, словно домик из детских кубиков. Этого она не ожидала. Всхлипнув, Наталья схватила свитер, нацепив его на голое тело, нашла брюки и, одевшись, пошла в прихожую с гордо поднятой головой. Сергей ждал, пока любовница обуется, после чего открыл дверь. В последний момент Наталья бросилась к нему с поцелуями, что он выдержал с вежливым снисхождением.