Джон-Том уловил, куда клонит маг.

– И, пожалуй, надеяться, что один из таких мастеров проживает в Линчбени или где-нибудь неподалеку, было бы наивно.

– Боюсь, до них многие лиги пути. Починить сломанный инструмент легко, разрушенное волшебство – куда труднее. А вернуть к жизни нечто вроде твоей дуары, сочетающей в себе и то и другое, – почти невозможно. Мне понаслышке известен лишь один мастер, у которого, может – повторяю, может, – хватит мастерства для воссоздания твоего инструмента. Зовут его Кувир Кулб. Говорят, проживает он в городе Стрелакат-Просад, что расположен в джунглях к югу от Чеджиджи.

– Даже не представляю, где это.

– Потому что ты никогда не забирался так далеко на юг, мальчик мой.

Кстати сказать, и я тоже. Это долгое странствие.

Это мы уже проходили, вздохнул Джон-Том.

– Я почему-то сразу это понял.

– Благодаря хорошей памяти, а отнюдь не проницательности. Чеджиджи – порт на южном побережье Глиттергейста. Если хочешь починить свой инструмент, придется тебе идти туда.

– Не знаю, сэр, прямо не знаю. – Джон-Том сел в чистое, не испачканное рвотой кресло. – Я ни разу не отправлялся в долгие странствия без дуары. Чем я смогу защитить себя?

– Как это ни огорчительно, придется тебе положиться на свое боевое умение и на сообразительность. – По тону колдуна было неясно, относится ли его пренебрежение к какому-то одному из талантов Джон-Тома или к обоим сразу. – Если мне не удалось за этот год развить твой ум, то как учитель я ничего не стою. Будь ты волшебником или чаропевцем, чародеем или шулером, некромантом или стряпчим, – в конечном итоге именно сообразительность решает, кто выживет, а кто уйдет в небытие.

Джон-Тому удалось выдавить бледную улыбку.

– Вы были хорошим наставником, сэр, и я научился многому. Просто мне жутковато при мысли, что надо разыскать Кувира Кулба, не полагаясь на чаропение.

– Мальчик мой, тебе не впервой победоносно выходить из невзгод. Я верю в тебя. Помни, что на этот раз ты отправляешься не на обычные поиски опасных приключений, а всего лишь на длительную экскурсию, и только. Тебе всего-навсего надо отыскать ремесленника, который сможет починить сломанную вещь. Не вижу, что опасного может с тобой случиться.

Слова Клотагорба немного приободрили юношу. В самом деле, стоит ли тревожиться и унывать? Ведь ему приходилось и прежде много путешествовать, а зачастую и противостоять сверхъестественным силам, а в этот раз ничего подобного не ожидается. Все это надуманные страхи.

Да, но одну опасность все-таки преодолеть придется, и притом в ближайшем будущем.

– Проклятье, даже не представляю, как сказать Талее, что я опять ухожу.

– А вот с этим, мальчик мой, тебе придется справиться без всякого волшебства.

Колдун сочувственно улыбнулся.

– Куда ты собрался? Да нет, я прекрасно слышала. Слышала, но ничего не понимаю.

– Талея, у меня просто нет выбора. Как ни крути, а идти надо. Да и Клотагорб советует. Мне не хочется уходить – но куда годится чаропевец без инструмента?

Глядя, как мечется Талея взад-вперед по полутемной спальне, Джон-Том почувствовал, что возражать становится все труднее. Ее прозрачная ночная сорочка, подаренная благодарными жителями Оспенспри, мерцала, как сиреневый туман, и открывала взору гораздо больше, чем скрывала. Ткань пронизывали подвижные малиновые звездочки, блуждавшие с места на место, как светящийся планктон на гребне ночной волны. При этом они по каким-то неизвестным причинам предпочитали самые выпуклые части тела.

Талея остановилась у окна, и лунный свет, усилив и без того ошеломляющее воздействие сорочки, почти сломил сопротивление Джон-Тома.

– А почему Клотагорб не идет? – наконец шепнула она.

– Клотагорб – величайший чародей мира, и не бегает на посылках у студентов. Это у него все бегают на посылках.

– Удобная позиция. Порой мне кажется, что все его причитания по поводу преклонных лет – сплошная туфта.

Ее гнев утих так же внезапно, как и вспыхнул, и Талея, подбежав к Джон-Тому, крепко обняла его.

– Как мне хочется, чтоб ты остался, Джонни-Том! Ты столько пережил с той поры, как тут очутился. Мы почти и не побыли вместе, а ты опять собрался куда-то на край света.

– Талея… – Взяв ее лицо в ладони, он повернул ее голову, чтобы заглянуть подруге в глаза. – Я хочу этого не больше твоего, но я просто вынужден! Чаропение не подделаешь. Дуару надо чинить.

– А ты не можешь заклинать другим инструментом?

– Пытался, – покачал он головой. – Своими успехами в магии я в равной степени обязан и своему пению, и дуаре – они неотделимы друг от друга.

– А может, тогда купишь другой такой же?

– О свет моих очей, другого такого же не существует. Ах, если б все было так просто! Только эта дуара наделена особыми свойствами, которые в сочетании с моим голосом позволяют творить чудеса. Ни того, как струны вплетаются в ткань реальности и покидают ее, ни замысловатых хитросплетений резонансной камеры заменить не удастся – только восстановить, а Клотагорбу это не по зубам. Да и не только ему – вообще никому в Колоколесье и даже в Поластринду. Придется искать этого Кувира Кулба.

Талея крепко прижалась к молодому человеку, и температура внутри Древа заметно возросла.

– Мне не хочется потерять тебя, Джон-Том. Ты почти год не выходил у меня. из головы, пока я не нашла тебя, и я не хочу теперь расставаться. Ты столько раз пускался в опасные вылазки, что я опасаюсь, как бы удача не покинула тебя. Даже отошедшая от дел воровка может оценить шансы. Настанет час, когда судьба отвернется от тебя. Я не могу тебя отпустить. Ну не могу!

Не в силах сдерживаться, Талея разрыдалась у него на плече, и Джон-Том растерялся, не зная, оттолкнуть ли ее, пробормотать что-нибудь утешительное или просто позволить выплакаться.

И тут ему в голову пришло нечто настолько очевидное, что просто удивительно, как это не произошло раньше.

– А почему бы нам не отправиться вместе? Ты ни разу не видела Глиттергейста. Устроим себе морской круиз, отдохнем по-настоящему, и плевать, сколько там займет дорога до Стрелакат-Просада.

Глаза Талей мгновенно высохли. Она отступила на шаг, внезапно сменив печаль на ярость.

– По-твоему, я должна бросить все и ринуться за тобой в бессрочный морской вояж? – Она обвела спальню рукой. – Дерево обставлено лишь наполовину. Через два дня из Линчбени придет драпировщик, а потом еще надо выбрать ковры – как по-твоему, можно все это сделать за один день?!

– Ну, я…

– И не думай! Ты хоть раз пробовал заказать ковер для дерева? Все круглое и волнистое, ни одного более-менее прямого угла! Или, по-твоему, я до скончания дней своих должна расхаживать по стружкам, как твой драгоценный чародей-маразматик? Не выйдет, Джон-Том!