На этом этапе истории правила ордена святого Иоанна, по-видимому, были относительно просты. Их главной обязанностью был уход за больными и бедными. Это, в свою очередь, означало необходимость сбора подаяний и десятины в Леванте и в Европе. В госпитале работали и священнослужители, и миряне. Представляется, что на первом этапе было небольшое отличие между боевым мирянином и тем, кто работал в госпитале. Однако все они давали клятву скудости, целомудрия и покорности правилам ордена. Только с середины XII века в военной части ордена предпочтение стало отдаваться рыцарям. К этому времени орден уже владел несколькими замками в Сирии, включая известный замок Крак-де-Шевалье, который со временем превратился в самую грозную крепость Востока. Мусульмане считали ее костью в горле сарацин.

Представляется вероятным, что эти замки в основном были укомплектованы наемниками, поскольку военная часть ордена была еще недостаточно развита, чтобы их могли удерживать только члены ордена. Большинство замков были дарами графа Раймунда Триполийского, который желал иметь могущественных госпитальеров своими союзниками против постоянных вторжений врага на его территории. Он также понимал, что у ордена достаточно средств, чтобы содержать их и совершенствовать. Очевидно, к 1168 году военная часть ордена получила существенное развитие: нам известно, что орден отправил 500 рыцарей вместе с большим количеством наемников для участия в Крестовом походе в Египет.

Когда Раймунд де Пюи умер, будущее ордена было очевидным. Несмотря на увещевания более чем одного папы, которые требовали, чтобы орден свел военную деятельность к минимуму, ограничившись своими прямыми обязанностями – заботой о бедных и больных, на историческую сцену вышли рыцари ордена.

Европейцев, которые жили и правили в восточных государствах, таких как Иерусалим и Антиохия, и небольших княжествах вроде Триполи, никогда не насчитывалось больше нескольких тысяч. Даже с учетом оруженосцев, бедных латинских поселенцев, купцов, духовенства и других их была всего лишь горстка в сравнении с мусульманскими соседями. Они удерживали свои земли благодаря замкам, умению владеть мечом и также разумным соглашениям с правителями соседних территорий. Их было очень мало, и вряд ли стоит удивляться тому, что именно на них оказывало влияние мусульманское окружение, а не наоборот. Много веков назад греки, прибывшие сюда после кампаний Александра Великого, хотя их было намного больше, в основном приобрели восточный характер. Если уж греки со своей превосходящей культурой подверглись столь сильному воздействию и изменились, естественно, сравнительно простая, лишенная какой-либо изощренности латинская знать не избежала воздействия света, цвета, роскоши и томности Востока.

Латиняне привыкли к холодным дождям и морозным европейским зимам, долгим сумеркам и коротким, не слишком теплым летним месяцам. Поэтому голубое небо и ослепительно-яркое солнце этой странной земли подействовало на них словно наркотик. Слушая библейские истории у себя дома, они, вероятнее всего, не осознавали, что сам Христос был выходцем с Востока, а Святая земля очень далека от обстановки, в которой они находились сами и представляли себе Его. Окончательный провал Крестовых походов и крестоносных орденов на Ближнем Востоке отчасти объясняется материальными целями латинской знати, чьи личные ссоры между собой зачастую оказывались для них более важными, чем религиозные обязательства. Судя по документам, аристократы, как правило, окружали себя показной роскошью, соблюдали целомудрие только на словах и постоянно ссорились друг с другом. В то же время они принесли в это экзотическое и незнакомое окружение типичную европейскую феодальную систему. В Палестине, поскольку большинство мусульман после норманнских завоеваний уехали, латинские фермеры были по большей части привязаны к земле и платили местному лорду процент со своих доходов. В других районах крестьяне – и европейские, и местные – вели хозяйство, как было принято раньше, хотя должны были выполнять все, что мог потребовать от них местный правитель. Сэр Стивен Рансимен писал: «Общение жителей деревни со своим господином шло через старосту, которого иногда называют арабским словом rais… Со своей стороны, правитель использовал в качестве своего уполномоченного dragmannus (драгомана) – говорящего по-арабски секретаря, который мог вести записи». Именно с таких поместий – помимо тех, что были завещаны им в Европе, – орден святого Иоанна получал большую часть доходов.

Латинские завоеватели, изначально презиравшие византийцев за то, что они торгуют и имеют дипломатические отношения с мусульманским противником, вскоре обнаружили, что, только следуя их примеру, могут удерживать свои владения. Этот прагматизм еще более усилился благодаря контактам с византийцами, принадлежавшими к ортодоксальной церкви, мусульманами самых разных сект и с иудеями. Лишенные интеллектуальной и духовной надежности своих маленьких европейских общин, они оказались в связи с многими разными направлениями мысли. В результате латиняне стали терпимее, приобрели более широкий кругозор и даже стали общительнее. В военных орденах этот процесс был не так явно выражен, но тем не менее шел. Невозможно было отрицать, что на Востоке жизнь существенно отличается от той, которую латиняне вели в Европе, и людям волей-неволей приходилось меняться.

Между пришельцами на эти восточные земли и местными жителями установилась связь, они стали терпимее друг к другу, что очень не нравилось недавно прибывшим европейцам, жаждавшим получить шанс спасти свои души, сражаясь с врагами веры. Если уместно такое сравнение, в похожей ситуации находился офицер, только что прибывший из Британии в Индию XIX века. Старые солдаты, давно там служившие, или даже потомки нескольких поколений англо-индийцев, привыкшие к климату и образу жизни, видели вещи совсем не так, как новичок. Новые пришельцы в Отремер со своей стороны считали установившееся с согласия и старых поселенцев, и местных жителей status quo непонятным, раздражающим и нехристианским.

Постоянные латинские обитатели этих восточных земель определенно вели более приятную жизнь, чем та, что они оставили в своих родных странах. Продуваемый ветрами, лишенный удобств норманнский замок – когда снаружи завывает буря, а в большом зале лают собаки – сменился роскошью и комфортом. В восточном замке было намного больше комфорта и изящества, чем в европейском. Византийцам, строившим свои дома с использованием ранних греко-римских техник и традиций, подражали мусульмане, примеру которых, в свою очередь, следовали поселившиеся в них крестоносцы. Здесь существовала канализационная система, неизвестная в средневековой Европе, во многих городах имелся водопровод, а в районах, где воды мало, были большие подземные водохранилища, обеспечивавшие свежей питьевой водой жителей и солдат даже в разгар жаркого засушливого лета.

Внутреннее убранство домов – красивые ковры, драпировки из камчатного полотна, перины и элегантная мебель – поражали впервые попавшего на Восток человека. Он привык к грубой мебели норманнского замка с необработанными дубовыми сундуками, походными кроватями с соломенными тюфяками и длинными простыми столами. Вся мебель была сделана из расчета на легкую транспортабельность на случай, если хозяину дома вдруг придет в голову перебраться в другие свои владения. В Отремере мебель, созданная по вкусу греков и мавров, была сделана с расчетом на удобство и элегантность. Дома сверкали красивым стеклом, ранние примеры которого, когда они достигли Англии, настолько поразили воображение людей, что их посчитали работой фей. Перины, удобные диваны, подушки, гобелены и шелка – все это попало в Западную Европу благодаря контакту крестоносцев с Востоком. Изысканный фаянс очень долго был эксклюзивным продуктом Сирии, а египетское стекло столетиями не утрачивало своей популярности. Изделия с Дальнего Востока, к примеру из фарфора, иногда попадали в Левант посредством арабской торговли через Индийский океан. Грубые шерстяные одежды, которые привыкли носить на севере, сменились шелками. Латинские поселенцы приняли бурнус и тюрбан для ношения в замке или в городском доме. Во время кампаний они носили белые тканевые сюрко поверх кольчуги и арабский платок или куфию поверх шлемов.