– А Клинок? – спрашиваю, поскольку на поясе у господина Глена его видно не было.

– Клинок есть, – ответил он. – Просто мне привычнее пользоваться Ежами. В юности приходилось много драться на кулаках…

За время недолгого пути, интерфектор обстоятельно расспросил меня о произошедшем в том злополучном доме, о гибели сына и о черноволосой красавице. Господину Глену было тяжело слушать мои ответы – он хмурил лоб, сдвигая седые брови к переносице, и иногда громко втягивал носом воздух. А лошадка, словно чувствуя тоску, тёрлась влажным носом о плечо.

– А потом она наверняка запудрила головы стражникам и спокойно ушла, – я подытожил свой рассказ. – И никто её не искал!

– Наверняка так всё и было – согласился со мной господин Глен. – Но стражники не смогли бы её поймать, Норри. Мы называем таких Опалёнными и, хотя тёмное пламя только слегка обожгло их души, простым людям не справиться с таким Злом. Ты сам мог убедиться, что противостоять её приказам очень трудно…

– Невозможно! – выдохнул я и вздрогнул. В горле пересохло, и я только сейчас отчётливо понял, чем всё могло для меня закончиться. – Сопротивляться было просто невозможно!

За разговорами я не заметил, как мы дошли до нужного места, но никого в округе видно не было. То ли человек в плаще добрался раньше нас и был уже в доме бургомистра, то ли это мы пришли раньше. А может, всё это большая ошибка и мы только зря потратили время.

Чтобы скрыть подступивший страх и дрожь в коленях, я сделал несколько шагов в сторону и выглянул из-за угла.

Всё-таки никакой ошибки не было – к дому бургомистра приближалась фигура в плаще.

– Прежде чем пойдём, дай мне ответ, Норвуд Грейс, – интерфектор говорил не торопясь, размерено и внушительно.

Приближение человека в плаще его нисколько не смущало. А тот, к слову, шёл небыстро, постоянно оглядываясь, видимо, опасаясь преследования. И даже не задумывался, что слежка, оказывается, может вестись вовсе не со спины! Интересное наблюдение, но не думаю, что оно мне когда-нибудь пригодиться. А жаль… Возвращаться к чернилам и перьям совсем не хотелось. Несмотря на все опасности.

– Мы идём туда, где может повстречаться Зло, – господин Глен глядел мне прямо в глаза. – Тёмные сущности как изменённые и утратившие разум, так и сохранившие человеческое обличье, вместе с ним и способность говорить. А также их приспешники, служащие за деньги или из надежды приобщиться к Скверне. Ты осознаёшь их опасность? Ты осознаёшь их силу?

– Д-да, – я ответил чуть запнувшись.

Не понимаю, к чему он клонит? Его сын, например, ничего подобного у меня не спрашивал, а просто приказал следовать за ним. Хотя его нельзя считать образцовым интерфектором, как ни крути.

– Осознавая опасность и силу, готов ли ты пойти со мной, чтоб подтвердить в последующем перед жителями этого города, что убитые мною были заражены Тьмой или служили ей? Готов ли ты стать свидетелем моей работы?

Взгляд мужчины буквально придавливал к земле, и я не знаю человека, который смог бы ответить нет в этой ситуации.

– Готов! – в горле как будто образовался ком. Наверное, от волнения.

Бернард Глен кивнул и положил руку на моё плечо. Только сейчас я понял, что он очень невысок – почти на голову ниже меня.

– А я, интерфектор левой руки Бернард Глен, в свою очередь обещаю тебе, Норвуд Грейс, что сделаю всё от меня зависящее для сохранения твоей жизни.

Это внушало надежду! Ведь Защитник, основавший Орден в незапамятные времена, когда Сильные Города, как говорят, были ещё едины, защищал страждущих от первых тёмных сущностей большим щитом. И хотя братья давно их не используют, тех из них, кто предпочитает нападению защиту, относят именно к левой руке Ордена. Так, по крайней мере, считается в народе.

На этом церемония, судя по всему, была закончена, и господин Глен слегка подпрыгнул, проверив, не гремит ли снаряжение, и сделал мне знак встать у него за спиной.

Человек в плаще тем временем приблизился к дому бургомистра и в очередной раз огляделся по сторонам. Однако нас он не заметил – угол дома и тень надёжно скрывали от глаз. Я, правда, опасался, что лошадь может заржать в неподходящий момент, но Соль, похоже, была опытной спутницей интерфектора и вела себя очень тихо.

Сам господин Глен, выждав, пока незнакомец повернётся к калитке, осторожно покинул наше убежище. Раскрутив над головой тонкую верёвку с какими-то шарами на концах, он метнул это странное приспособление в человека в плаще и, не дожидаясь попадания, побежал к нему.

Бола – кажется, эта штуковина называется именно так – с гудением рассекая воздух, впечаталась в незнакомца и сама принялась закручиваться вокруг его тела, лишая возможности сопротивляться.

Однако ноги человека в плаще оказались свободны, и он, не издав ни звука, бросился бежать прочь от дома бургомистра. Но у интерфектора имелось ещё одно метательное средство – очередная бола, только с более короткой верёвкой и необычными, будто упругими, грузами на концах.

Посланные твёрдой рукой Бернарда Глена, они устремились за пытавшимся скрыться, подпрыгивая при ударах о камни мостовой. Настигнув цель, верёвка обмоталась вокруг ног, уронив беглеца на землю.

В одной из отцовских книг я читал, что далеко на юге есть необычные деревья, которые местные обитатели доят как коров, добывая странный материал, отскакивающий от любой твёрдой поверхности. Я считал, что это всё выдумки, но оказалось – диковинка действительно существует!

Интерфектор не стал долго любоваться плодами своих трудов и устремился к поверженному противнику, из которого падение на камни выбило весь дух. Ещё бы! Стук, с которым голова встретилась с мостовой, было слышно даже мне.

Клинок он не доставал, и у меня мелькнула мысль, попросить его для себя. Не навсегда, конечно, а на то время, пока мы будем охотиться за черноволосой красавицей, которая ещё неизвестно что затеяла. Мне ведь нужно иметь возможность защитить себя!

Вспоминая о том ощущении, которое дарует приятная тяжесть оружия в руке, я двинулся вслед за господином Гленом. Интересно же, в конце концов, кто скрывается под капюшоном. Готов поспорить, что это старикан Сельдингер, не иначе!

Однако то, что было секретом для меня, оказывается, вовсе не являлось тайной для моего спутника.

Оказавшись рядом с лежащим телом, он одним движением поднял его за ворот и сказал, ещё до того, как капюшон был сброшен:

– Ну что, Фонтен, вот и всё…

Не знаю, как интерфектор догадался, кто скрывается под капюшоном, но неизвестным действительно был именно он – мой старший товарищ и наставник.

– Где она? – так прозвучал первый вопрос. Господин Глен не кричал, не бил и не мучил пленника, а только придерживал того за край плаща – чтоб не упал.

На мгновение мне показалось, что мастера могли просто отправить в качестве посыльного, но я отмёл эту мысль, после недолгих раздумий. Никто не пошёл бы с поручением к человеку, которого представитель Ордена открыто подозревал в предательстве.