— Долетела? — переспросил он, усмехаясь.

— Откуда, шеф? Ты же знаешь, что я была на дрифте и…

— С Марса! Я помню, где ты была и в курсе, как это ни странно, твоего редакционного задания. Хотя все бывает наоборот! — ворчливо заметил босс. — Я никогда ни в курсе, где моя лучшая сотрудница, чем занимается и на какую тему принесет материал для следующей статьи…

— Что случилось? — по каким-то одной ей известной интонации, манере держаться и разговора, Яна поняла, что дело действительно серьезное. Шеф никогда бы просто так не стал ее тревожить, а тем более будить…

— По твоим прошлым статьям, я понял, что ты если не знакома близко… — это слово он выделил специально, давая понять, что вкладывает самый интимный смысл в слово «близко»— То не шапочно с нашим местным харьковским бизнесменом Заславским?

— У нас и близко ничего не было… — надулась Яна. — Он примерный семьянин и любит свою жену и дочь!

— Похвально! — рассмеялся редактор ей прямо в трубку, своим противным каркающим смехом. — В наше суматошное время это настоящая редкость…Только час назад мне позвонили из районной ментуры и предложили сенсацию…

— Что случилось? — уже встревоженно задала вопрос Красовская, окончательно стряхнув с себя сонное оцепенение. Голова заработала вновь, как вычислительная машинка, а тело пробила активная жажда деятельности.

— Ты в курсе, где вообще находится деревня Шаровка?

— Где-то под Чугуевым? — наугад ляпнула Янка.

— Мимо, Богодухов…

— У меня всегда было плохо с географией и вообще у меня топографический кретинизм, шеф! Так что произошло в Шаровке?

— Час назад в парке у замка «Белый Лебедь» нашли убитой секретаршу твоего олигарха некую Марину Игнатенко! — почти радостно сообщил редактор.

Ее Яна не помнила. В окружении Заславского крутилось много людей. Сильные мира сего — это своего рода астероиды, вокруг которых вертятся в орбите миллионы тонн космического мусора. Может ее повысили, может она переспала с кем надо и получила эту должность. Нет…ее Красовская не помнила.

— Что-то не припоминаю…

— Ну и хорошо! — возликовал шеф. — Вот на месте и разберешься, кто это такая, кем приходится Заславскому и что с ней произошло.

— Босс… — начала умоляюще журналистка.

— Никакие отговорки не принимаются! Ты дружишь с Заславским, никто кроме нас не владеет этой информацией, а значит у нашей газеты есть шанс получить самый настоящий эксклюзив.

— Какой эксклюзив?! — возмутилась Яна. — Бытовуха какая-то…

— Тем лучше! Ведь даже, если известный человек простите пер…нет, а нашим обывателям будет интересно, то это не бытовуха, а самая настоящая журналистская бомба!

— Когда надо ехать? — обреченно уточнила Янка.

— Толик уже под подъездом, поди замерз и все кофе в ларьке перетаскал… — радостно взвизгнул редактор.

— Значит вчера…

— Я люблю тебя, Красовская!

— А я тебя…

Но в трубке уже коротко пищали гудки. Яна посмотрела обреченно на телефон и с размаху бросила на кровать. Медленно побрела в ванную умываться и приводить себя в порядок. Если уж там труп, то пока не пройдут все следственные действия, то он никуда от нее не денется. Боже…как хочется спать. Она зевнула перед зеркалом и открыла холодную воду. Плеснула несколько раз на лицо, пытаясь проснуться. Ледяная вода обожгла нежную кожу и слегка помогла. Теперь макияж…Через десять минут журналистка при полном своем параде, в короткой юбочке ниже колен, длинных шпильках и кожаной курточке, выпорхнула из подъезда, где ее уже дожидался прогретый Уазик.

Толик за рулем что-то меланхолично жевал, глядя прямо перед собой. Он был из тех немногих мужчин, которые проявляли интерес к Красовской не больший, чем к идущим по улицам прохожим. Это Янку, конечно, немного задевало, но она поначалу, стараясь вызвать у водителя хоть какие-то эмоции, успокоилась, узнав, что вечерами он ходит на собрание Свидетелей Иеговы, усердно там молится и делает почетные членские взносы. Это все объясняло…А когда она увидела еще и то, что он смотрит онлайн канал Возрождение, то все вопросы отпали сами собой.

— Куда едем? — спросил он, когда Янка, чуть не порвав колготки, забралась в легендарный внедорожник.

— Деревня Шаровка, Богодуховский район, замок там какой-то что ли…Белый лебедь называется… — нахмурила лобик Красовская. — Ты знаешь, где это?

Толик подумал несколько секунд, а потом уточнил.

— Это где тубдиспансер раньше был?

— Не знаю я! — разозлилась журналистка, выложив на покатую панель свой потрепанный блокнот. — Боже, я плохо себе представляю даже, где этот Богодухов!

Толик тяжело вздохнул, видно было, что ему непросто работать с такой разгильдяйкой и не доставляет никакого удовольствия, и завел двигатель. Приглушенно урча, они, покачиваясь на неровной разбитой дороге, вырулили на Механизаторскую, а потом на Гвардейцев Широнинцев. Поток машин, благодаря вечернему времени, да еще и пятницы, увеличился. Харьковчане двигали в сторону своих дач, коттеджных поселков, деревень с огородами, чтобы начать весенне-полевые работы, пожарить шашлычок и отдохнуть от суеты города-миллионника. На нескольких светофорах они простояли в пробках, а когда вырвались на трассу мелькавшими возле дороги посадками, Яна достала из сумочки своей телефон. Покрутила в руках, найдя в контактах Заславского. Звонить или нет? А что, если сейчас Славу допрашивает милиция? А может это вообще розыгрыш? Как не силилась, но журналистка не могла вспомнить, даже как выглядит его помощница, наверняка, молодая девочка с ногами от ушей и стройной модельной фигурой…Наши бизнесмены других себе в помощницы не набирают, а зря…Была бы она страшненькая, никакой маньяк-убийца на нее не покусился, хотя человек безусловно жаль…

Дорога совсем испортилась, как это обычно бывает, когда отъезжаешь от города хотя бы на пару-тройку километров. Появились ямы и рытвины, будто после бомбежки. УАЗ натужно скрипел всеми своими сочленениями, медленно выворачивая из одной ямки в другую. Янку вместе с Толиком бросало из стороны в сторону, заставив ухватиться девушку за потертый металлический поручень возле маленького треугольничка окошка. Трасса закончилась началось форсирование преград, которое заняло примерно час езды, а потом они вырвались из ямочного ада, вырулили на проселочную дорогу и поехали уже бодрее. Как говорят в народе, только в нашей стране асфальтовую трассу предпочитают объезжать по обочине!

Проскочили на ходу указатели «Шаровка», почему-то простреленный со всех сторон пьяными охотниками крупной дробью, напоминающий сито. Несколько старых домов, расположенных у края села, потом дома поновее, парочку вполне себе двухэтажных особнячков, построенных под дачи бизнесменов с Барабашово с коваными воротами, магазин, возле которого в тени растянутого тента, курил местный бомонд, попивая дешевое пиво из пластмассовых полторашек, здание приват-банка и местный отдел полиции, возле которого не было ни души, лишь одинокая дворовая псина, глядя машине вслед почесала за лохматым вислым ухом. У закрытого по причине позднего времени рынка крутились алкаши в поисках стеклотары. Возле ларька с сигаретами «Аттика» шумела молодежь. Оттуда шел дым столбом и дикий смех, играла музыка из пристроенных на обочине тюнингованных и наглухо затоннированных жигулей. Яна вздохнула. Именно так выглядит праздничный вечер в украинской глубинке и никак иначе.