chitay-knigi.com » Фэнтези » Иной путь - Влад Вегашин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 86
Перейти на страницу:

Жители трущобных районов являли собой самую разношерстую толпу, какую только можно было представить. Бывшие работники корпораций, неудачливые бизнесмены, попытавшиеся открыть свою фирму, прогоревшие, и уничтоженные сильными города сего, дети, сбежавшие из детских домов и те, кому не повезло родиться в семьях "уволенных", и многие, многие другие. Их всех объединяло только одно: озлобленность на жизнь и более удачливых сородичей. Жители трущоб зарабатывали воровством, убийством и грабежами, и все они каждую секунду своей жизни выживали, трясясь в ужасе перед очередной зачисткой, которые иногда устраивались полицией. В трущобных кварталах цвела наркомания, здесь отсутствовало понятие "благополучие", и верхом достижений считалось влиться в какую-нибудь организованную банду, получив их покровительство. Четкой границы между полосой коммуналок, которой оканчивался Внешний город, и развалинами домов, где начинались трущобы, не было, и жители последних частью перебирались на улицы первого. Нищие-попрошайки, малолетние наркоманы, грабители и насильники – жизнь на окраине Питера была полна опасностей. А для небольшой банды из трущоб огромной удачей считалось обосновать свою "штаб-квартиру" где-нибудь в подвале или на чердаке огромного "коммунального" дома.

Странно выглядело и различие технологического уровня в разных "кругах" города. Центр почти не изменился со времен начала века, а то, что все же претерпело изменения, пошло Санкт-Петербургу явно на пользу – улицы и скверы стали чистыми, исчезли бомжи и попрошайки, погасла излишне яркая неоновая реклама. Единственное напоминание о том, какой год стоит на дворе – флаеры, полностью вытеснившие автомобили. Во Втором городе технологии пошли гораздо дальше – здесь находились и автоматические магазины, не имеющие обслуживающего персонала, и различные современные средства передвижения, начиная от тех же флаеров и заканчивая популярными среди молодежи гравициклами, вооруженная плазмерами и парализаторами полиция, линии наземного метро – высокие серебристые конструкции, по которым с бешеной скоростью проносились к космопорту и вдоль города узкие стреловидные поезда, и многое другое. В трущобах же не было ничего, что говорило бы о конце двадцать первого века, кроме, разве что, гравициклов и оружия у самых крутых банд.

Впрочем, если смотреть чуть глубже, ближе к сути, то порядки и правила жизни в трущобах очень мало чем отличались от порядков и правил жизни в Центре, в Санкт-Петербурге. И там, и там выживали самые сильные, самые зубастые, готовые не останавливаться ни перед чем. И те, и другие легко и с удовольствием пользовались плодами труда людей, работавших на них, хвастались друг перед другом, иногда ради урока прочим лишали жизни тех, кто им не угодил. Устройство банды почти не отличалось от устройства корпорации, разве что целью первой было раздобыть денег на еду и наркотики, а целью второй – еще несколько миллиардов евро. Пожалуй, самая большая разница заключалась даже не в обертке – поношенная куртка из псевдокожи или же пошитый вручную костюм из натурального шелка от самого модного кутюрье. Разница эта заключалась в том, что главари бандитских шаек убивали провинившихся или неугодных быстро, ножом или из пистолета, а директора и владельцы корпораций – медленно, обрекая на мучительное существование в ожидании смерти, ведь однажды уволенный не мог более рассчитывать на какую-либо работу.

И бандиты, и директора были хуже бешеного зверья. Но первые хотя бы этого не скрывали.

I. II.

"Наконец ты счастлив, как никто на свете,

Ангельская пыль тебя уносит вверх…"

Просторный чердак окутывал полумрак, едва разгоняемый тусклым светом слабого фонаря. В этом неясном освещении с трудом можно было разглядеть нехитрое убранство штаб-квартиры одной из мелких банд Свободного города, как со злым сарказмом называли свои "владения" обитатели трущоб. Несколько старых одеял, сваленных кучей в углу, покосившийся столик, сколоченный из обломков мебели, выброшенной за ненадобностью на помойку каким-то жителем Питера, на гладкой "столешнице" – остатки сухого пайка, разведенного кипятком – невкусно и вредно, зато утоляет голод хоть немного. В сторонке на деревянном ящике стоял древний примус, явно изготовленный в начале века, но сработанный на совесть – служил по сей день. К сожалению, керосин для него удавалось купить или украсть (что чаще) не слишком часто. Впрочем, вопрос питания владельцев примуса беспокоил мало. Гораздо важнее было достать джамп – самый распространенный в Свободном городе наркотик, вызывающий галлюцинации, основанные на подсознательных желаниях того, кто его принимал. По полицейской классификации, джамп принадлежал к категории средних галлюциногенов, и медицинское привыкание вызывал только после седьмого – десятого применения, и потому теоретически считался легким наркотиком, но вот психологическое воздействие… Одна "дорожка" – и человек погружался в мир своей мечты, где он становился богом и властителем, где все подчинялось каждому его желанию, где не существовало проблем и трудностей. Изначально джамп разрабатывали как психотропный препарат слабого действия, помогающий людям справляться с неуверенностью в себе, но запретили, когда выяснилось, что препарат вызывает привыкание. Увы, поздно – результаты исследований вышли за стены лаборатории, и спустя полгода на черный рынок поступила первая партия нового наркотика, мгновенно приобретшего невиданную популярность и начавшего пользоваться огромным спросом.

Скрипнули несмазанные петли тяжелой двери, ведущей на чердак, в проеме кто-то появился.

– Стек, это я, Джонни, – прохрипел вошедший, осторожно закрывая за собой дверь.

От стены отделилась фигура, ранее скрываемая темнотой.

Высокий, очень сухощавый и гибкий парень с худым лицом медленно убрал за пояс нож. Отбросил с мокрого от испарины лба светлые пряди давно не мытых волос, напряженно взглянул на Джонни.

– Принес?

– Ясен пень. Иначе не приперся бы.

– Вот и хорошо. Давай сюда.

Тот покопался в карманах заношенной куртки "под джинсу" и вытащил небольшой пакетик.

– Тут одиннадцать доз.

– Давай сюда, я сказал! – Джонни счел за лучшее не пререкаться, и быстро отдал пакетик. – А теперь проваливай, и чтобы до вечера я тебя не видел.

Джонни был единственным членом банды, знавшим о том, что главарь принимает наркотики. От всех остальных Стек старательно скрывал этот факт – не было в трущобах банд, возглавляемых наркоманами. Не удерживались. Не выживали. И чаще всего – бывали убиты своими же.

Едва закрыв за приятелем дверь, и заперев ее тяжелым засовом, Стек тут же бросился к столу, ладонью смел с него остатки еды, какую-то пустую бутылку, одноразовую пластиковую тарелку, и высыпал на столешницу часть светло-сиреневого порошка, осторожно выровняв ее в "дорожку".

Минуты через две юноша разогнулся. Тыльной стороной ладони вытер испарину со лба, шумно выдохнул, закурил.

– Вот теперь хорошо, – пробормотал он, опускаясь на ворох одеял.

Сигарета обожгла пальцы – Стек открыл глаза, недоуменно на нее посмотрел и отбросил в сторону. На худом, нервном лице проступило удовлетворение, черты разгладились, губы искривились в улыбке.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 86
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности