быть не может: она! Одно и то же лицо! Мистика!»

Однако мистиком Михаил Викторович не был. Справившись с неожиданным впечатлением, он прошёл в соседнюю комнату, где располагалась приёмная «Радио Фокс», получил у секретаря выигранный компакт-диск и вернулся к машине.

«Кажется, рабочая версия появилась. Надо всё хорошенько обдумать и доложить генералу. А всё-таки не напрасно я заехал на «Радио Фокс»! Хорошая радиостанция!» Довольный Васнецов сел в машину и вставил в проигрыватель подаренную пластинку.

                        ***

– Да ты хоть сам понимаешь, чем нам это грозит?! – генерал Репин никак не ожидал от своего всегда здравомыслящего подчинённого столь безумного предложения.

Впрочем, и сам Васнецов ещё два дня назад послал бы предлагающего подобный вариант куда подальше.

– Ведь её будут осматривать эксперты! – продолжил патетический монолог генерал, стоя посреди своего кабинета. – Эксперты международного класса! Ты подумай, что будет, если выяснится, что мы нашли подделку? Свинью кузькиной матери подложили?

Репин замолчал и в раздумье заложил руки за спину. Пепельная седина, открывающая массивные залысины, густые брови, властный взор и волевой подбородок, делали его похожим на военачальника. И только прокурорская форма, идеально сидящая на статной фигуре, приходила в некий резонанс с образом полководца. Впрочем, если не полками, то полковниками генерал Репин командовал, и один из них сидел сейчас перед ним.

– Товарищ генерал, – заёрзал на стуле Михаил Викторович. – Это маловероятно даже в том случае, если мы найдём подлинник…

– А если найдём?

– Так ведь мы найдём… – хитро прищурился следователь. – Кроме нас, искать некому.

– Но ведь реальная картина существует! – снова громыхнул Репин. – Вдруг она всплывёт где-нибудь на заграничном аукционе, а мы её уже обратно в музей «вернули»?

– Краденое, Ефим Ильич, так быстро на аукционы не выставляют, – аккуратно заметил Васнецов. – К тому же, если картина найдётся, реализовать подлинник станет практически невозможно. Ну, не станут же преступники кричать на весь мир о том, что настоящее полотно именно у них?

– Тоже верно… – пожевал губами Репин. – Но всё-таки, Михаил Викторович, твоя версия требует задействовать ряд лиц, которые сохранность тайны фактически не гарантируют.

– Художник будет молчать, – поспешил заверить генерала Васнецов.

– Да что художник? – махнул рукой Репин. – Ты у неё, у самой, хоть согласие получил?

– У самой… – Михаил Викторович растерянно заморгал.

– Да, у самой купчихи Нечетовой или как там её зовут? – генерал прошёлся по кабинету.

– Я счёл должным получить прежде Ваше разрешение, – подчеркнул субординацию Васнецов.

– Считай, что оно у тебя есть! – рубанул Ефим Ильич. – Картину мы найти не можем, а должны… Так что, либо – пан, либо взорвётся пропан. Действуй!

– Есть! – встал со стула Васнецов.

– И всё-таки… – поморщился генерал. – Без натуры никак обойтись нельзя? Может, по фотографии нарисует?

– По фотографии не может, – вздохнул следователь. – Халтурно выходит у него по фотографии… Он только с натуры пишет, но зато как! Помните, портрет Вашей супруги?

– А как же! – не без гордости усмехнулся Репин. – И что, вот этого самого художника ты и собираешься задействовать? – на лице генерала появилась гримаса сомнения.

– Портретист он великолепный, да и человек проверенный, – попытался развеять сомнения начальника Васнецов.

– А сама? Сама? – с досадой простонал Ефим Ильич. – Ты же про неё ничего не знаешь!

– Узнаю, товарищ генерал, – улыбнулся Михаил Викторович. – Профессия такая: всё знать, а когда спросят – докладывать.

– Через сутки доложишь о полной готовности к проведению оперативного мероприятия, – строго приказал Репин.

– Слушаюсь! – отчеканил Васнецов. – Разрешите идти?

– Иди, – махнул рукой генерал.

Через час после разговора с генералом Михаил Викторович уже звонил главному бухгалтеру «Радио Фокс», Маргарите Павловне Нечетовой. Дама, с которой предполагалось писать копию «Портрета купчихи Нечетовой», была точной копией знаменитой женщины не только лицом, но и фамилией.

– Здравствуйте, Маргарита Павловна! Вас беспокоит следователь Прокуратуры, Васнецов Михаил Викторович.

– Чем обязана? – голос главного бухгалтера не потерял уже знакомой Васнецову враждебности.

– У меня к Вам, Маргарита Павловна, дело государственной важности…

– А ко мне у всех дела государственной важности! – перебила Васнецова Нечетова. – Только Вас много, а я одна!

Такого неожиданного отпора следователь никак не ожидал.

– Маргарита Павловна… Когда я могу подъехать к Вам в офис, чтобы мы могли спокойно поговорить?

– Спокойно не получится, – заявила главбух. – У меня ж не кабинет, а проходной двор! Все входят и выходят, как им вздумается!

– Я понимаю Вас, Маргарита Павловна. И всё-таки когда мне приехать?

– Ладно… – чуть смягчилась под напором следователя «купчиха» – Заедешь в четыре, – и, не прощаясь, она повесила трубку.

«Однако здесь не только типаж, но и характер! – Васнецов расстёгнул ставший тесным ворот рубашки. – Она! Несомненно, она!» Несмотря на двусмысленное окончание телефонного разговора, у Михаила Викторовича появилась абсолютная уверенность, что спецоперация пройдёт успешно.

                        ***

Ровно в шестнадцать ноль-ноль следователь Васнецов постучал в дверь кабинета главного бухгалтера «Радио Фокс». Ответа не последовало. Михаил Викторович приоткрыл дверь. Маргарита Павловна сидела за своим столом и сосредоточенно набивала цифры в таблицу на мониторе компьютера. Ни на стук, ни на открывание двери она не отреагировала.

– Добрый день, Маргарита Павловна, – Васнецов достал из внутреннего кармана служебное удостоверение и прошёл к столу главного бухгалтера.

– Я смотрю, Вы уже совсем обнаглели… – не поднимая глаз на следователя, тихо произнесла хозяйка кабинета. – Главбуха ни в грош не ставите… Заходите, как к себе домой…

– Следователь Васнецов, – Михаил Викторович раскрыл удостоверение и поднёс его к лицу грозной дамы.

– А, это Вы… – нехотя отвлеклась на визитёра Императрица.

– Можно? – гость придвинул себе стул. – Дело, с которым я к Вам обращаюсь, действительно государственной важности, и я надеюсь, что наш сегодняшний разговор останется между нами.

Собеседница молча взяла сигарету и закурила. «М-да, – подумал Васнецов. – Это, пожалуй, единственное, что отличает её от настоящей купчихи».

– Вы, наверное, слышали – продолжил он, – о хищении из Российского Национального музея картины «Портрет купчихи Нечетовой»?

Маргарита Павловна выпустила дым через ноздри и обдала следователя презрительным взглядом.

– Мы хотим создать копию этого бесценного полотна, чтобы вынудить преступников проявить себя…

– И что, я вам деньги на ваши художества выделить должна? – подняла брови главный бухгалтер «Радио Фокс».

– Нет… – Михаил Викторович помедлил. – Дело в том, что Вы очень похожи на женщину, запечатлённую на портрете, да и фамилия Ваша…

Хозяйка кабинета посмотрела на своего гостя с любопытством держателя мухобойки на присевшую муху.

– И мы очень просим Вас… – Васнецов старательно подбирал слова, – разрешить нашему художнику написать Ваш портрет.

– Та-ак… – улыбнулась Маргарита Павловна, но улыбка эта не сулила ничего доброго. – Мало того, что я тут перед налоговой позирую, аудиторам угождаю, так теперь ещё и