Даже приятелю Фрэнка Синатры, Сэмми Дэвису-младшему, самому заслуженному «белому» человеку в шоу-бизнесе, не сошла с рук связь с белой девчонкой. После его женитьбы в 1960 году на сексуальной развязной королеве шведского кино Мэй Бритт, белые расисты пикетировали театр, где он работал, размахивая плакатами: «Вали отсюда, ниггер».

Лавина писем ненависти обрушивалась на них со всех сторон. Угрозы смерти на его концертах в Рино, Сан-Франциско, Чикаго… Возле вашингтонского Lotus Club пикетировала американская нацистская партия, пока Сэмми нервно теребил свой стеклянный глаз.

Затем последовала публичная и частная критика со стороны американских негров, они обвиняли его в том, что он «Дядя Том». Заголовки газет пестрили: «Стыдно ли Сэмми, что он негр?»

Напуганный до смерти Сэмми нанял круглосуточную вооруженную охрану. Они с Мэй перестали появляться в общественных местах. И когда все же выходили, он брал с собой пистолет или трость с лезвием, спрятанным в рукоятке.

Черт, Сэмми был знаменитым чернокожим артистом. Какой шанс у бедного, никому не известного полукровки вроде Джимми? И все же Джимми и раньше трахал белых цыпочек. Но всегда строго секретно. Все происходящее здесь с Кэти, Линдой, с этими англичанками, чувак, это – что-то другое. Почти, как… свобода.

Майк был одним из тех парней, с которыми никогда не знаешь, во что верить. Солдат, шпион, владелец клуба и любитель джаза; денежный воротила, теневой гангстер, бывший наемник. Мужчина в костюме, галстуке и темных очках с диоптриями, который мало говорил, но много делал. Не тот человек, которому ты обязательно поверишь, а тот, кому ты безоговорочно доверяешь. Человек со связями на земле и под землей и с внушительным списком контактов. Он мог достать все. Южанин, работающий на севере, англичанин, свободно говорящий по-русски. Влиятельный и удачливый.

Все любили Майка. Все его ненавидели. Майку было плевать на это. Голова Майка всегда была на месте. Майк всегда держал руку на пульсе. Ростом пять футов шесть дюймов, с жутковатой улыбкой, тонкими волосами и косым пробором. Невысокий, но крепкий, он мог заполнить комнату своим присутствием. Всегда ходил в костюме и галстуке, пока не связался с Джимми и не начал свои первые кислотные одиссеи, после которых Майк стал все больше походить на хиппи. Цветные рубашки. Широкий галстук. Трава. Таблетки. Шампунь для объема. Он сменил дорогих куколок на хиппи-цыпочек, поклонниц свободной любви. Модные усы. Он по-прежнему носил пальто из верблюжьей шерсти в холодные вечера, но теперь его темные волосы касались воротника.

У Майка все получалось. Он без труда мог сбить вас со следа. Переключить на другую волну. Подкинуть протухших новостей. Профессиональный вор. Всему этому он научился, как шпион МИ-6, невидимый агент ЦРУ и как прочие вымышленные и настоящие персонажи.

Майк рассказал бы тебе свою историю так, будто она ничего не стоила. Затем бросил бы важные, страшные факты и наблюдал за бурной реакцией. Смотрел, как меняется твое лицо: интересно, а вдруг это все правда?

Ребенок понедельника Фрэнк Майкл Джеффри родился 13 марта 1933 года под знаком Рыбы. В больнице Святого Джайлса, в Пекхэме, в южной части города. Фрэнк Майк – единственный ребенок Фрэнка-старшего и Элис: почтовых служащих из сортировочной конторы Пекхэма. Жили они в старом доме с террасой. В кране только холодная вода. Длинные бельевые веревки. Любопытные соседи. Фрэнк-старший, Фрэнк-младший. Слишком сложно. Поэтому маленький Фрэнк стал просто Майком.

К тому времени, когда война разыгралась по-настоящему, семья перебралась в Кэтфорд, расположенный на окраине Лондона. Район получил название во времена охоты на ведьм, когда всех черных кошек швыряли в реку. Проходя мимо Gothic-fronted Concert Hall, возможно, юный Майк и гадал, что там происходит. Но кинотеатр напротив был интереснее. Крутые парни в субботних фильмах: «Третий человек», «Рассчитаемся после смерти», «Белое каление»…

Может, он и хорошо учился в школе, но шла война, и всем было пофиг. Хороший спортсмен, Майк любил грубые мальчишеские игры и болтался без дела, пока ему не исполнилось шестнадцать. Чтобы угодить родителям, которые заставили его найти «приличную работу», он стал белым воротничком. Благодаря объявлению в местной газете устроился клерком в Mobil Oil в Бишопсгейте, дорога туда-обратно занимала два часа в день на автобусе номер 47. Он носил шикарный пиджак и галстук, и руки у него пачкались только тогда, когда протекала дешевая авторучка.

Лондон тогда был помойкой. Гитлеровские бомбы хорошенько все разъебали. Ежедневно поднимаясь на второй этаж автобуса, Майк смотрел вниз на обломки, наблюдал за постепенным восстановлением и понимал, как ему повезло. Фрэнк и Элис делили мясо и сахар поровну, но Майк всегда получал дополнительный кусок хлеба.

Когда в 1951 году его на два года призвали на Национальную службу в армию, стало легче. Он писал домой каждую неделю. Стал ездить за границу. Встречал забавно говорящих иностранцев. Потерял девственность. Научился тому, чего не знали даже его родители.

Начал со звания рядового в 17-м учебном полку Королевской артиллерии в Вулвиче. Через два месяца был переведен в учебный корпус королевской армии, уже старшим сержантом штаба. А еще через пару месяцев – инструктором в армейской школе в Харрогите.

Быстрый рост для мальчика из южного Лондона. Тогда же Британия оказалась в ловушке после того, как египтяне взяли штурмом склад НААФИ в Исмаилии. Молодого британского солдата ранили ножом, а двух египтян убили. Египетские добровольцы поспешили присоединиться к Освободительным батальонам, братья-мусульмане в Исмаилии объявили джихад против британцев. Погибло еще больше солдат, почти все новобранцы. Надо было что-то делать.

Майк был одним из шестидесяти тысяч солдат, отправленных защищать Суэцкий канал. Он оказался в Файиде и показал себя как активныйучастник BTE, MELF (Британские войска Египта, Ближневосточные сухопутные силы). А оттуда, буквально через несколько недель, его отправили в 73-й зенитный полк Королевской артиллерии.

Это было началом конца контроля Запада над Суэцким каналом и завязкой трехлетнего Суэцкого кризиса, «забытая война забытой армии», как ее описывали историки. Никому не доверять, видеть в египтянах подчиненных, бояться невидимых снайперов и хорошо замаскированных убийц. Немногие из спешно призванных, плохо обученных британских солдат осознавали опасность.

Майк же, с «глазами на затылке» и толковой головой на широких плечах, процветал. Он подружился с Нобби, Джоком, Джорди, Таффи, Титчем, Маком и Гленом. Встречался с несколькими девушками из Женского королевского армейского корпуса в Олд-Вик-Лидо на берегу Большого Горького озера. Он занимался дайвингом и нырял в озеро с длинной пристани. Потом шел на пляж, чтобы перекусить и выпить пару кружек холодного пива. Валялся на солнышке и прохлаждался в тени на веранде. Фотографировался рядом с двуствольной пальмой у кромки воды.

Однако обычно Майк что-нибудь придумывал и искал возможность «заработать лишний шиллинг или два». Так он обнаружил, что в Каире, недоступном для солдат, можно купить британские газеты, которые вышли всего пару дней назад, договорился с военными грузовиками, чтобы те доставляли их, а затем продавал с накруткой своим изголодавшимся по новостям товарищам на базе. Когда старший офицер узнал об афере, смышленый Майк избежал дисциплинарных мер, согласившись на сделку. Первая из многих грязных сделок, которые Майк заключит в ближайшие годы.