Вскоре дроу погрузятся в свое Дремление, в медита­тивный транс, так похожий на сон, и взгляд верховной жрицы обратится на самое себя. Когда это время придет и она не сможет почувствовать, что он делает, Раашаб перенесет через бесконечность между Уровнями себе подобного. Накануне он уже связался с одним из них. Дроу, чересчур уверенные в своем контроле над ним, не почувствовали его призыва, не заметили, что его родич Джаршед пересек Абисс, и не знали, что другой уридезу уже прицепился к килю корабля, окутавшись порож­денным им же мраком, выжидая.

Джаршед не обучался терпению, подобно Раашабу, и от него временами исходила жажда крови и хаоса. Когда это случалось, проклятая верховная жрица начинала ози­раться, будто слышала что-то, будто чувствовала, что за ней следят. Тогда Раашаб принимался беззвучно завы­вать, присоединяя свой ментальный голос к тоскливым стенаниям оравы гривастых демонов, которых маг-дроу вызвал на корабль и одного за другим отправлял в трюм. Возможно, Квентл испытывала любопытство, даже бес­покойство, но в конечном итоге верила.

Что ни говори, темные эльфы взяли верх над Рааша-бом. Их могущественный маг поймал его на этом пре­зренном Уровне, приковал к его собственной палубе, под­чинил себе, сделал своим рабом... и никто из них не мог и вообразить, что ничто — и это воистину так — ни в Абиссе, ни в Подземье, ни в Озере Теней, ни на борту корабля из кости и хаоса — не бывает вечным.

Раашаб прикрыл глаза, подавил нетерпение и улыб­нулся.

Рилд Агрит вгляделся во тьму леса Веларс и вздох­нул. Там, где деревья были довольно высокими и росли достаточно близко друг от друга, чтобы заслонить усе­янное звездами небо, он чувствовал себя почти ком­фортно, но таких мест было мало, они были разбросаны среди того, что, как начинал понимать Мастер Оружия, считалось относительным редколесьем. Звуки не помо­гали — свист и шорохи все время и со всех сторон, зачастую вовсе без эха. Его слух, обостренный десяти­летиями тренировок в Мили-Магтире, был настроен на особенности Подземья, но в Верхнем Мире он доводил Рилда до нервного истощения. Ему казалось, что лес постоянно кишит врагами.

Воин повернулся, чтобы оглядеть тьму в поисках ис­точника некоего случайного щебета — того, что, как ему сказали, являлось «ночной птицей», — и вместо этого встретился взглядом с Халисстрой. Она знала, чем он занимается — вздрагивает от каждого шороха, — и по­смеивалась над ним. Еще совсем недавно он воспринял бы это как знак, что она подметила его слабость и позже наверняка этим воспользуется, но огонек в ее темно-красных глазах, кажется, означал обратное.

Халисстра Меларн сбивала Рилда с толку с самого начала их знакомства. Первая Дочь знатного Дома из Чед Насада, сначала она была надменной, хладнокровной Жрицей, каковой ее и воспитывали. Но по мере того как богиня отвернулась от нее, Дом ее пал, а следом погиб и ее город, Халисстра менялась. Рилд покинул своего дав­него союзника Фарона и остальных мензоберранзанцев, чтобы последовать за ней, и не жалел об этом, но он не был уверен, что сумеет навсегда отказаться от Подземья, подобно тому как, очевидно, сделала это жрица. Рилд по-прежнему считал своим домом Мензоберранзан, а из города, который, когда они покидали его, уже ощущал на себе последствия Молчания Ллос, не было никаких вес­тей. Когда Рилд думал о Мензоберранзане, его не остав­ляла уверенность, что однажды он вернется туда. Глядя на Халисстру, он видел дроу, похожую на него самого и в то же время иную. Он знал, что она никогда не сможет вернуться, даже если бы у нее оставался Дом, который ждал бы ее возвращения. Она была другой, и Рилд по­нимал, что в конце концов он должен будет либо тоже измениться, либо вернуться домой без нее.

— Как дела? — спросила его Халисстра, и ее голос прозвучал отрадной передышкой в какофонии леса.

Он встретил ее взгляд, но не знал, что ответить. Бла­годаря Улуйаре и Фелиани, жрицам Эйлистри, он был не просто жив, но абсолютно здоров. Они с помощью магии очистили его кровь от яда, едва не прикончивше­го его, исцелили раны его и Халисстры, так что от них не осталось даже шрамов. Чужая богиня наземных дроу даровала ему жизнь, и Рилд все еще ожидал, что она или ее служительницы предъявят за это счет.

— Рилд? — напомнила о себе Халисстра.

— Я...

Он остановился, повернул голову и, услышав, что Халисстра набрала воздуху, готовясь заговорить снова, предупреждающе поднял руку, велев ей молчать.

Что-то двигалось, и оно было уже рядом. Оно было на земле и направлялось к ним. Он знал, что Фелиани ушла вперед — жрицы Эйлистри всегда старались дать двум новообращенным время побыть наедине, — но она была гораздо дальше и в другой стороне.

— Сзади, — жестами показал он Халисстре, исполь­зуя тайный язык дроу, — и левее.

Халисстра кивнула, и ее правая ладонь скользнула к магическому клинку на ее бедре. Рилд следил, как она медленно разворачивается, и, вытягивая из-за спины свой могучий меч, на короткий миг залюбовался изгибом бед­ра Халисстры, блеском ее кольчуги в свете звезд на фоне темного подлеска. Снег шуршал под ее ногами, и Рилд прислушался. Что бы это ни было, оно двигалось не слишком-то осторожно, и похоже было, оно там не одно, хотя из-за отсутствия эха трудно было сказать наверняка. Он не заметил, чтобы движение существа как-то измени­лось после того, как они оба обнажили мечи, поэтому Рилд решил, что чужак едва ли слышал их.

Длинное тонкое растение без листьев — жрицы Эйли­стри называли такие «кустами» — задрожало, но не от ветра. Халисстра попятилась и выставила перед собой Лунный Клинок, заняв оборонительную позицию. Она стояла к Рилду спиной, поэтому он не мог знаками ска­зать ей, чтобы она отступила подальше и дала ему воз­можность заняться пришельцем.

Стоило существу выкатиться из-за куста, и Халис­стра быстро отскочила назад, держа меч наготове. Рилд прыгнул в колючие коричневые заросли, рассчитывая, что Халисстра освободит ему место. Когда она этого не сделала, ему пришлось остановиться, и существо уста­вилось на него. Больше всего из знакомых Рилду жи­вотных оно походило на рофа, но это был не роф. Су­щество было маленькое, Рилду по пояс, взгляд его боль­ших глаз был влажным и невинным, беззащитным и...

— Юный, — прошептала Халисстра, словно заканчи­вая его мысль.

Рилд не ослаблял защиту, хотя существо спокойно уселось на землю, глядя на него.

— Это детеныш, — сказала Халисстра и вогнала Лун­ный Клинок в ножны.

— Кто это такой? — спросил Рилд, все еще не соби­раясь расслабляться, а уж тем более убирать меч.

— Понятия не имею, — отозвалась Халисстра и все же присела на корточки перед существом.

— Халисстра, — прошипел Рилд, — во имя Ллос... Он остановился, не договорив. Еще одна привычка, от которой он должен будет отвыкнуть или вернуться вместе с нею домой.

— Оно не собирается есть нас, Рилд, — шепнула жри­ца, глядя в глаза маленькому существу.

Детеныш потянулся к ней носом, глядя в глаза. Он казался любопытным, неуловимо похожим на эльфа, но взгляд его выражал лишь смышленость животного, и ничего более.