10,2 %, США – 9,4 %, Франции – 7,9 %. По отраслям народного хозяйства они распределялись следующим образом: обрабатывающая промышленность – 31,9 %, торговля – 21,5 %, горнодобывающая промышленность – 11,7 %, сельское хозяйство – 7,3 %, транспорт – 6,2 %. Заключено было лишь 163 концессионных договора, или 7,5 % от всех поступивших предложений, включая и договоры о технической помощи[17].

По состоянию на январь 1926 г. было сдано 117 концессий, в том числе для Германии – 29, Англии – 21, США – 13, Швеции – 5, Норвегии – 5, Японии – 4, Италии – 4, Польши – 4, Франции – 3, Дании – 3, Финляндии – 3.

А всего с 1921/22 гг. до 1 октября 1929 г. поступило предложений, включая и предложения по техпомощи, – 2670. На первом месте была Германия, затем – США, Англия и Франция[18].

Удельный вес концессий в экономике СССР был невелик. В советскую промышленность к началу 1927/28 г. было вложено 7 млрд 878 млн рублей, в том числе вложения концессионеров составили 45,3 млн рублей, то есть 0,57 % общесоюзных вложений. Всего иностранные вложения составили 52,2 млн рублей, в том числе, от Англии – 28 %, США – 23.5 %, Германии – 13,5 %, Швеции – 12,5 %. Остальные 22.5 % распределялись между 13 странами: от 3,3 млн рублей, вложенных Польшей, до 70 тыс. рублей – Италией.

Валовая продукция концессионной промышленности составляла в 1926/27 всего лишь 0,4 % (в 1924/25 – 0,2 %, в 1925/26 – 0,3 %), тогда как удельный вес цензовой (государственной. – А. Д.) промышленности равнялся 91,8 %, кооперативной – 6,0 %, частной – 1,8 %[19].

В начале главы уже называлась общая сумма финансовых вложений концессионеров в экономику страны – чуть более 50 млн рублей. Общее количество новых рабочих мест – всего 7000. Согласитесь, что в масштабах нашей страны это весьма незначительные показатели, которые не могли оказать сколько-нибудь серьезного влияния на развитие экономики. Обновленное руководство страны хорошо понимало, что подобные методы «взаимодействия» с инвесторами не могли привести к серьезным позитивным результатам.

Комиссия Политбюро ВКП(б), которой было поручено проанализировать работу иностранных концессий, пришла к неутешительным выводам.

Из протокола заседания Комиссии Политбюро по концессионным вопросам 18 февраля 1930 г.:

«Большинство этих концессий явно уже вредны и представляют из себя насосы, при помощи которых валюта выкачивается за границу. Это больше всего мелкие концессионеры, которые были пущены сюда для приманки…

На 1 октября 1929 г. – 59 действующих концессий, из них 10 связаны с иностранными договорами. Еще пяток концессий находится в наших руках. Из остающихся 44–45 – 28 концессий в данный момент находятся в стадии ликвидации.

Надо разделить эти концессии на три группы: Первая. Те концессии, в отношении которых можно признать, что они нам вредны и подлежат ликвидации. Вторая группа, которую также можно наметить к ликвидации, но в более отдаленном времени. И третья группа, те концессии, которые мы считаем полезными на ближайшее время»[20].

Из архивных источников известно, что во второй половине 30-х годов в СССР осталась одна иностранная концессия, принадлежавшая Японии, – концессия, занимавшаяся добычей нефти на Сахалине[21]. Здесь следует отметить, что разрешение на продолжение работы японцам было дано по сугубо политическим соображениям: из донесений личной разведки Сталину стало известно, что решение о возможном участии Японии в будущей войне против Советского Союза будет приниматься в зависимости в том числе и от наличия экономических интересов Японии в Советском Союзе.

Поэтому перед Сталиным и его соратниками, не обремененными политическими долгами Троцкого, встала задача по определению новых путей взаимодействия с западными партнерами. И эти пути были найдены: закупка нового промышленного оборудования, целых промышленных предприятий (например, Сталинградский тракторный завод) и приглашение ведущих западных инженеров для работы в СССР.

Так было выгодно стране, а не иностранным концессионерам.

А есть ли в современной России иностранные концессии?

Формально – их нет, так как нет закона об иностранных концессиях. Но фактически действуют иностранные компании на основании так называемых Соглашений о разделе продукции (СРП), иначе именуемые, но по сути своей – концессионные. Так, на Сахалине с 1990-х годов функционирует компания «Сахалин Энерджи», известная своим гигантским проектом «Сахалин-2». Этой компании по Соглашению о разделе продукции разрешили разрабатывать колоссальные объемы углеводородного сырья – 600 миллиардов кубометров газа и 170 миллионов тонн нефти. Ельцинская команда проявила почти троцкистскую щедрость: 90 % затрат компании, то есть около 20 миллиардов долларов, компенсируется российской стороной! При этом даже предельный уровень затрат не был установлен, поэтому инвесторы в документах завышали затраты, чтобы весь срок строительства жить в режиме компенсации. И таких проектов по разграблению народного достояния на Сахалине не один – их целых девять.

До 2005 года эта компания состояла целиком из иностранных инвесторов, в основном японских. Кстати, туда же, в Японию, после начала добычи перевозятся в основном и сжиженный газ, и нефть.

И кому это выгодно – иностранному инвестору или нашему государству?

Соглашения по «Сахалину-2», способствующие варварской распродаже природных богатств российских территорий, были подписаны за несколько месяцев до принятия Государственной Думой закона – «Соглашения о разделе продукции» в 1994 году. Из-за его невыгодности для России разразился скандал. Григорий Явлинский проиграл суд, на котором пытался доказать, что непричастен к принятию закона о СРП. Но он – единственный из высокопоставленных лоббистов тех лет, кто попытался себя обелить, остальных, похоже, утрата репутации уже не страшила.

Научил ли нас чему печальный опыт 20-х годов? Пока, кажется, научил только одному: прошлые ошибки необходимо повторять! Однако в конце 20-х годов прошлого века ошибки были исправлены. А что произойдет с ближайшими потомками современных жителей Сахалина, если нынешняя схема «освоения» сахалинских недр будет продолжена теми же темпами и на тех же условиях?

Ровесников начала проекта «Сахалин-2» к 2055 году – дате завершения проекта – ждет голая и высосанная до изнеможения земля, перерытые уже сейчас богатейшие нерестовые реки, вырубленные леса острова. Но если в начале проекта для развития инфраструктуры острова за счет прибыли планировалось выделение Сахалинской области 1 млрд долларов ежегодно, то чуть позже и эти планы были пересмотрены – Сахалин за продажу своего будущего не получит ничего, кроме обезображенных рек, погубленных лесов и нищенского существования детей нынешних сахалинцев.

Кажется, что какой-то злой волшебник примеряет недалекое и безрадостное будущее Сахалина на всю Россию.

Отвечая на вопрос, вынесенный в название главы, можно ответить однозначно: такие иностранные деньги современной России не нужны.

Глава 2. Как разоблачаются фальшивки?

В Указе Президента Российской Федерации от 2 июля 2021 года № 400 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» говорится, что «…на фоне кризиса западной либеральной модели рядом государств