Тауг помотал головой, полагая, что повредился рассудком.

— Потом моей хозяйкой стала леди Идн. А теперь ты. Ты боялся, что она беспокоится за меня?

Белый жеребец остановился пощипать травы, но Тауг даже не заметил.

— Я не знал, что животные умеют разговаривать.

— Во всех своих заблуждениях повинен ты сам, — сказал Мани, — как в этой жизни, так и во всех последующих. Это один из вечных, непреложных законов. Но можешь не волноваться. Леди Идн приказала мне ехать с багажом, какой у них еще остался. Она беспокоилась о моей безопасности, что делает ей честь.

— Но ты ослушался, — сумел проговорить Тауг.

— Ну да. Ни один приказ, отданный животному, не имеет законной силы, ты ж понимаешь. По закону природы каждый кот сам себе господин. В этом состоит одно из принципиальных отличий кошек от собак. Вот если бы леди Идн отдала такой приказ своей собаке… то есть будь у нее собака. Ты понимаешь?

— Нет, — ответил Тауг и почувствовал, что еще никогда в жизни не высказывался правдивее.

— Ясное дело, у нее нет собаки. — Мани говорил извиняющимся тоном. — Я бы никогда не связался с…

Его прервал резкий, хотя и негромкий лай. Тауг повернулся в седле и увидел Гильфа, трусцой сбегавшего по склону холма, с которого они слетели галопом минуту назад.

— Если не считать старого пса сэра Эйбела, — плавно продолжил фразу Мани, — как я собирался сказать. Сэр Эйбел был благородным рыцарем, и мы с Гильфом заключили перемирие. Мы с ним заклятые враги. Однако такие враги, которые зачастую видят пользу в совместной работе на общее благо, хотя он и пытается урвать себе больше, чем заслуживает.

— То есть я не понимаю, как кот может разговаривать, — пояснил Тауг.

— Точно так же я не понимаю, почему все остальные животные не могут. — Явно довольный собой, Мани пригладил усы лапой. — Гильф пытается, но без особого успеха, должен сказать. Ты намерен последовать моему совету касательно великанов?

— В смысле самому перебить всех? Я не могу, да и не знаю, где они.

— Я знаю. И Гильф тоже, я уверен.

Гильф кивнул и опустился на задние лапы в высокой сухой траве.

— Когда мы были там, — правой лапой Мани указал на вершину холма, — я видел ферму далеко на севере. А возле нее великанов и большой табун лошадей и мулов. Тебе не кажется, что это они?

— Похоже на то, — признал Тауг.

— Тогда тебе нужно лишь… — Мани осекся, заслышав частый топот копыт.

Молодой человек в кольчуге и шлеме гнал коня вниз по склону холма.

— Это пес сэра Эйбела?

— А вам какое дело?

— Это он. Ошибки быть не может. Здорово, старина Гиф! Помнишь меня?

Гильф зарычал.

— Леди Идн сказала, что у паренька, якобы видевшего смерть сэра Эйбела, его конь и пес, но это не его конь.

— Этого коня подарил сэру Эйбелу отец леди, — сказал Тауг.

— А! Тогда все понятно. Значит, ты и есть тот самый мальчик.

— Вы считаете себя мужчиной?

— Безусловно!

— Коли вы мужчина, значит, и я тоже. — Пустив в дело пятки и поводья, Тауг подвел хромого белого жеребца ближе к вороному коню незнакомца. — Вы предпочитаете биться верхом или пешим?

— Ты хочешь биться со мной? — Новоприбывший сохранял серьезное выражение лица, но, казалось, с трудом сдерживал насмешливую улыбку. — Тебе что, жизнь не дорога?

— Верхом или пешим?

Насмешливая улыбка наконец проступила.

— В таком случае верхом.

Удар тупым концом самодельного копья пришелся в лицо противнику Тауга и выбил его из седла. В следующий миг Гильф напрыгнул на поверженного, и он тщетно силился обеими руками оторвать от себя пса, вцепившегося клыками в горло.

— Нет! — крикнул Тауг.

Гильф, который уже начал увеличиваться и темнеть, снова сократился в размерах и отступил.

— Благодарю. — Незнакомец сел и сплюнул кровью; кровь также струилась у него по лицу и шее. — Сдаюсь. Я… я прошу тебя де оставлять бедя без кодя в этой глуши. Теперь я не ибею права на Будрайза… — Он снова сплюнул.

— Встаньте и дайте мне свой меч, — велел Тауг.

С великим трудом незнакомец поднялся на ноги и отдал оружие.

Тауг возвратил меч владельцу.

— Я оставляю вам вашего коня, ваш меч и все остальное. — Осененный новой мыслью, Тауг добавил: — Кроме съестных припасов. Отдайте нам половину.

Незнакомец кивнул. Одной рукой держась за кровоточащий нос, другой он открыл переметную суму и вынул оттуда ковригу хлеба, кусок сыру, завернутый в белую тряпицу, бобы и вяленое мясо. Развернув сыр, он вытащил из ножен позолоченный кинжал.

— Не режьте, — сказал Тауг. — Оставьте сыр себе, а мне отдайте мясо, половину ковриги и половину бобов.

Завершив сделку, Тауг положил добычу в переметную суму, где сидел Мани.

— Теперь скажите мне, кто вы такой.

— Я Свод. Оружедосец сэра Эйбела, или бывший оружедосец. Од что, действительдо убер?

Тауг кивнул:

— А вы что здесь делаете?

— Ищу его. — На мгновение показалось, будто Свон хочет добавить еще что-то, но он просто снова сплюнул кровью.

Тауг решил, что у него сломан нос.

— Почему вас не было рядом с ним, когда я был?

— Бде жаль, что так получилось. Я бы убер вместе с дим. Хотел убереть.

— Но не умерли. — Тауг спешился. — Сядьте. Я перевяжу вас, покуда вы говорите. У вас есть что-нибудь, что можно пустить на бинты?

Свон достал сменную рубашку, которую они распороли на длинные полосы.

— Од бросил бедя, — сказал Свон, когда Тауг накладывал повязку ему на нос. — Од разозлился да бедя, и его не видю. Я саб да себя разозлился.

— Угу. — Тауг старался затянуть бинт потуже.

— Лучше бы уж од поколотил бедя, до од де стал. Утопал в лес и оставил бедя со своим слугой. Жуткий балый.

— Вы видели моего кота?

— Что?

— Моего кота, — повторил Тауг. — Ну, на самом деле это кот леди Идн, но я покамест держу его у себя. Такой огромный черный кот с зелеными глазами. Вы видели?

— Дет, — сказал Свои. — Кота я де видел.

— Гильф наверняка знает. Где кот, старина? Вернулся к хозяйке?

Гильф, находившийся вне поля зрения Свона, помотал головой.

— Он отправился в лес один? — спросил Тауг. — Я имею в виду, сэр Эйбел?

Свон кивнул: