— К тебе пришли, Эльвира! — сказал Билл.

— Да? Кто же? — спросила Эльвира.

— Какой-то мужчина!

— Но я не знаю никаких мужчин! — запротестовала она.

В дверях гостиной появилась Грейси.

— Неужели?! — с иронией произнесла она, понижая голос и многозначительно поглядывая на живот Эльвиры. — По меньшей мере, одного ты должна была бы знать, причем достаточно близко.

Эльвира уже научилась не обращать внимания на подобные замечания хозяйки. С тех пор как она сюда переехала, Грейси Рассел постоянно отпускала колкости по поводу ее беременности и отсутствия мужа. Видимо, она считала своим долгом читать Эльвире мораль.

Это было довольно нелогично, если учесть, что сама миссис Рассел забеременела близнецами, когда их отец еще жил со своей первой женой!

Она пристально посмотрела на Эльвиру и заявила:

— Этот мужчина говорит, что он друг твоей семьи.

Та улыбнулась, хотя сердце ее сжалось.

— Он назвал свое имя?

— Леонардо. Фамилию я не запомнила.

Эльвира замерла.

— Леонардо Ортис? — запинаясь, выдавила она.

— Точно, — отрывисто подтвердила миссис Рассел. — Он в гостиной. Советую поторопиться. Похоже, этот парень не из тех, кто любит ждать.

Эльвира поспешно пригладила волосы и бросила взгляд в зеркало, висевшее в холле. Лицо ее осунулось, под глазами темнели синяки.

— Почему ты мне не сказала? — прошипела миссис Рассел.

— О чем? — недоуменно посмотрела на нее Эльвира.

— Что отец твоего ребенка такой великолепный мужчина.

Эльвира уже открыла было рот, чтобы опровергнуть это утверждение, но хозяйка быстро распахнула дверь в гостиную, и ей не оставалось ничего другого, как войти.

В сумерках вырисовывалась знакомая фигура Леонардо, стоящего возле окна. Когда Эльвира вошла в комнату, он медленно повернулся к ней. Его взгляд скользнул по ее огромному животу и отяжелевшей груди, и выражение красивого лица резко изменилось.

Она заметила, как сверкнули черные глаза Леонардо, и попыталась прочесть, что в них отразилось. Это были шок, ужас, презрение — все одновременно. Эльвире захотелось убежать, спрятаться, сделать что-нибудь, лишь бы не ощущать на себе этот взгляд. Она почувствовала себя такой жалкой!

— Здравствуй, Эльвира.

Леонардо склонил голову в формальном приветствии, но его низкий голос прозвучал бесстрастно.

На нем был элегантный черный костюм, словно он явился сюда прямо с важной деловой встречи, не успев переодеться. Безупречно отглаженные брюки и двубортный пиджак подчеркивали прекрасную фигуру. Белоснежная рубашка оттеняла загорелое лицо. Эльвира никогда не видела Леонардо одетым столь официально, и осознание того, как контрастирует с его обликом ее собственный затрапезный вид, еще больше отдалило ее от него.

Мрачные предчувствия закрались в ее душу.

— Привет, Леонардо, — отозвалась она. — Тебе следовало предупредить меня о визите.

— И что тогда? — Его голос был убийственно спокойным. — Ты приняла бы меня иначе?

Взгляд Леонардо пронзал Эльвиру, словно лезвие ножа, и она поняла, что это не риторический вопрос.

— Наверное, нет, — признала она.

Миссис Рассел, глядя на Леонардо снизу вверх, как восторженная школьница, с упреком в глазах повернулась к Эльвире.

— Дорогая, ты не собираешься представить меня своему гостю? — И она кокетливо улыбнулась.

Эльвира судорожно сглотнула.

— Леонардо, это Грейси Рассел, моя хозяйка. А Леонардо Ортис…

— Добро пожаловать, — промурлыкала та, не слушая продолжения. — Мы очень рады вас видеть. Не хотите ли чего-нибудь выпить? Эльвира, налей мистеру Ортису стаканчик виски.

— Отошли ее, — тихо произнес Леонардо по-испански.

Эльвира не стала ему перечить.

— Миссис Рассел, вы не могли бы нас оставить? Я хотела бы поговорить с моим… — она заколебалась, подбирая подходящее слово, — другом.

Хозяйка обиженно поджала накрашенные губки.

— Да, конечно. Думаю, вам нужно решить немало проблем, — многозначительно произнесла она и выплыла из комнаты.

Леонардо подошел к двери и, слегка передернув плечами, закрыл ее, чуть не прищемив носы близнецам. Когда он повернулся к Эльвире, взгляд его был таким, что та невольно отпрянула. Он смотрел на нее, как на насекомое, которое хотел бы раздавить каблуком до блеска начищенного ботинка.

Какое он имеет право осуждать меня? — возмутилась Эльвира. Ей пришлось немало вынести, с тех пор как она приехала в Англию, и гневная вспышка Леонардо не шла ни в какое сравнение с этим. Она расправила плечи и посмотрела ему в лицо.

— Не пора ли тебе все объяснить? — произнес он.

— Я не обязана ни в чем перед тобой отчитываться.

Кровь медленно застучала у него в висках.

— Ах вот как?!

— Моя беременность не имеет к тебе никакого отношения.

Леонардо горько усмехнулся.

— Не сомневаюсь. Зачем же ты сообщила своему отцу, что поехала ко мне?

Эльвира уставилась на него в полной растерянности.

— Когда я приехала из Испании, то действительно приходила к тебе. Разве ты не помнишь?

— Помню, — ответил Леонардо, воскрешая в памяти то, что многие месяцы пытался забыть. — А я-то гадал, почему ты выглядела такой обеспокоенной… такой нервной… Я чувствовал, ты что-то скрываешь от меня. Так оно и оказалось. — Он покачал головой. — Боже мой!

— Теперь ты все знаешь!

— Да, теперь знаю, — раздраженно согласился он. — Я приписывал твой утомленный вид дороге, а на самом деле… — Он снова изумленно посмотрел на ее живот. — Ты ждешь ребенка. — Он с трудом выговорил эти слова. — Как это могло случиться, Эльвира?

Она смело встретила обвиняющий взгляд, но не смогла его выдержать и опустила глаза.

— Ты действительно хочешь, чтобы я ответила?

— Нет. Ты права, не хочу! — Леонардо уже едва сдерживал гнев. — Неужели ты не понимаешь, что твой отец заболел от беспокойства за тебя?

— Откуда ты знаешь?

— Он звонил мне вчера.

— Почему тебе? — в смятении спросила Эльвира.

— Сама подумай. Он попросил меня увидеться с тобой и выяснить, почему твои письма так туманны, а звонки так редки. — Леонардо покачал головой, и в его черных глазах мелькнуло презрение. — Мне, разумеется, не хотелось бы рассказывать ему о причине.

— Значит, он все еще не знает о ребенке? — поспешно спросила Эльвира.

— Похоже, нет, — холодно ответил Леонардо. — Он ведь не умеет притворяться. Его беспокоит тот факт, почему ты бросила университет и стала нянькой.