Хотя, кажется, техники в этом мире нет. По крайней мере, в этом кабинете я не увидела ничего похожего на компьютер, принтер, сканер и прочие технические устройства, которые считала неотъемлемой частью современной жизни.

Да какая, к лешему, техника, я в замке!

Ладно, чай закончился, пора и за работу. Подкормив фикус остатками заварки, я закатала рукава и приступила к разбору бумаг. Что примечательно, письменность я поняла так же легко, как и язык, мысленно поблагодарив мироздание за светлый проблеск в окружившей меня мрачной реальности.

Личные дела, внутренняя документация, письма, приказы… Я старательно раскладывала все по отдельным стоикам, решив, что так хотя бы пойму, с чем имею дело. За временем не следила, хотя над дверью приметила часы со стандартным двенадцатичасовым циферблатом. Сейчас на них было около одиннадцати, и, по моим мысленным прикидкам, я трудилась уже около трех часов. За это время я сумела почти освободить стол от завала, и теперь на нем лежали ровные стопочки однотипных документов, которые я уже подумывала начать раскладывать на стеллажах.

Куда-то же все это придется убирать. Осталось только понять куда…

К стеллажам я подходила неохотно, не представляя, с какой стороны к ним подступиться, но почти сразу поняла, что зря боялась. Каждая полка была подписана, хотя пришлось хорошенько присмотреться и вчитаться, чтобы понять, где стеллаж с личными делами учащихся этого года, а где архив. Где текущая внутренняя документация, а где учебные планы. Где внешняя переписка, а где остальное.

Но как только стал понятен принцип, дело пошло, и еще через два часа я уже почти освободила стол, начав с внутренней и внешней документации, рассчитывая с минимальными потерями погрузиться в окружающую меня действительность. Я выбрала верную тактику и быстро узнала название местной академии — Денрийская Магическая универсальная. Полное имя своего декана — Райвер Витт Дьюш. И факультет.

Вот последнее меня вообще не вдохновило, но выбора мне никто не предоставил. Просто «факультет боевой некромантии» как-то слишком уж жутко звучало, особенно в свете неких событий, произошедших лично со мной.

Интересно, декан меня сразу опознает, как опасное нечто, подлежащее скорейшему уничтожению, или я все-таки вытянула счастливый билетик и получила право на жизнь? А то что-то так работать понравилось… Ну где еще они возьмут такого исполнительного секретаря?

Интересно, где потерялась та, с кем меня спутали?

В пять минут второго дверь приемной открылась впервые за день, и меня почтила визитом мистри Еванши. Женщина вновь близоруко осмотрелась, но, кажется, заметила изменения на столе и добродушно улыбнулась. Только сейчас я была спокойна настолько, чтобы рассмотреть ее внимательнее, и сразу подметила несколько интересных нюансов. Во-первых, она была кареглазой блондинкой лет шестидесяти и значительно ниже меня, то есть где-то метр пятьдесят. Во-вторых, ее волосы были убраны в строгий пучок на затылке, а мантия жемчужно-серого цвета с серебристой окантовкой. Ну и в-третьих, дама определенно видела все, что хотела видеть, и не обращала внимания на то, что ее не интересовало.

То есть на мой внешний вид она почти не взглянула, а вот на ровные стопочки документов одобрительно улыбнулась и даже похвалила:

— Прелестно, милочка, просто прелестно! Я рада, что не ошиблась в вас. Как, кстати, вас зовут? Что-то совсем я позабыла о манерах. В министерстве обещали прислать замену еще месяц назад, но так и не уточнили, кого именно к нам отправят.

Поначалу я даже не поверила в этот подарок судьбы и справедливо заподозрила старшего секретаря в попытке вывести меня на чистую воду, но она улыбалась приветливо, и я решила, что это всего лишь добрый знак мне и банальный недосмотр местного министерства.

— Марьяна Беренс.

Мой прадедушка был поляк, в свое время прочно осевший под Ростовом, так что среди Ивановых, Петровых и Сидоровых нашего бухгалтерского отдела я выделялась не только цветом волос и ногтей, с которыми очень любила экспериментировать, но и фамилией. Здесь же, пока разбирала личные дела, нашла очень похожие имена и фамилии, поэтому менять ничего не стала. В любом случае лучше как можно меньше врать, так минимален шанс попасться на мелочах.

— О, Марьяна! Какая прелесть! Так звали мою троюродную тетушку, земля ей пухом! Славная была женщина, бойкая. Три раза упокаивать пришлось, — обрадовалась мистри Еванши и поманила меня пальчиком на выход. — Идемте, милочка, оставьте эти бумаги, у нас с вами заслуженный обеденный перерыв. Как вам место работы?

Щебеча обо всем, причем частенько отвлекаясь на совершенно посторонние размышления и не давая мне возможности вставить хоть слово, за следующие десять минут, которые мы неторопливо шли до столовой для персонала, старший секретарь вывалила на меня уйму ценной информации.

О распорядке дня, о работниках, о безответственных студентах, о городке в низине, до которого всего полчаса пешком, об общежитии, где меня уже давно ожидает комнатка, о достойной заработной плате (милочка, вы же понимаете, что это лишь начало, а как заработаете стаж, так будет и все остальное!) и даже о вчерашнем подозрительном инциденте со сбежавшим призраком, который вызвали глупые медиумы-второкурсники магистра Грушко.

Кажется, последнее было обо мне, но что примечательно — призраком я себя не ощущала. То ли Еванши что-то напутала, то ли Грушко решил скрыть правду, но так или иначе мне все это было на руку.

Столовая для сотрудников находилась на втором этаже соседнего двухэтажного здания. Как я поняла со слов спутницы, все здание было одной огромной столовой, но с несколькими отдельными входами и залами: для персонала и для разных факультетов. Всего факультетов насчитывалось девять, но числу башен: от медиумов и целителей до некромантов и магов различных стихий. Обучение длилось от трех до семи лет с учетом специализации и силы мага, дольше всех обучались некроманты и целители, а меньше — медиумы. Самыми буйными во все времена считались боевики, самыми пьющими — целители, самыми мрачными — некроманты, а самыми спокойными — артефакторы. Остальные — в зависимости от личного темперамента.

Утром, кстати, я видела именно боевиков — только их день начинался и заканчивался физическими упражнениями, остальные занимались физкультурой только на уроках не чаще трех раз в неделю.

— А вот и главное помещение нашей академии, — добродушно пошутила Еванши, когда мы поднялись по внешней лестнице сразу в обеденный зал. — Трехразовое питание за счет министерства, но с единственным ограничением — ничего не выносить. Алкоголь на территории академии запрещен, но если очень хочется… — женщина многозначительно сверкнула глазами и заговорщически понизила голос, — можно все. Главное, не попадаться. Кстати, через пару недель, как ты наверняка знаешь, будет празднование осеннего равноденствия, мы с девочками, как обычно, будем отмечать у меня. Приглашаю. О, а вот и девочки!

Девочками оказались две улыбчивые женщины неопределенного возраста от тридцати до пятидесяти, обе брюнетки: остроухая худенькая и зеленокожая крупногабаритная. Мири Валенсия и мири Орра. Эльфийка и орчанка. Секретари целительского и боевого факультетов. Голубоглазая эльфийка в зеленой мантии с желтой окантовкой и черноглазая орчанка — в темно-серой с черной.