Избегая смотреть ему в глаза, Герда ответила:

— Думаю, мне пора. Я передам твои пожелания мистеру Дюррелу, в том числе, что касается сроков. Он свяжется с тобой, как только сможет. Спасибо за ужин и до свидания.

Блэк сделал вид, что не замечает протянутой ею руки.

— Куда ты сейчас едешь?

— Домой, конечно.

— Ты на машине?

— Нет, возьму такси.

— Я подвезу тебя.

Герда настороженно попятилась:

— Не стоит беспокоиться. Я прекрасно доберусь на такси.

Он схватил ее за руку и потащил через дорогу. Постепенно в темноте стали различимы очертания роскошного блестящего «мерседеса». Герда продолжала сопротивляться. Открывая дверцу автомобиля, Блэк хмуро произнес:

— Не волнуйся. Представляю, что ты подумала. Но я никогда не добиваюсь женщин силой.

Он выхватил у Герды скоросшиватель с документами и швырнул его на заднее сиденье машины. Женщина отвернулась, дрожа от возмущения и гнева.

— Ну что, куда прикажете?

Герда не сдвинулась с места.

— Как же сильно ты меня ненавидишь, чтобы вот так мучить!

— Я? Ненавижу? — Блэк открыл дверцу автомобиля и положил руку Герде на плечо. — Герда, от ненависти до любви, сама знаешь, один шаг. Ненависть — это обратная сторона любви, а я глубоко сомневаюсь, что тебе знакомо хотя бы одно из этих чувств. Потому что в противном…

Она с силой рванулась, но он удержал ее:

— Так вот, в противном случае ты бы не пришла сегодня на встречу со мной.

От его прикосновений по телу пробежала сладостно-запретная дрожь. Со злостью она плюхнулась на сиденье, нервно скрестила руки на груди и отвернулась. С одной стороны, Герде во чтобы то ни стало хотелось показать ему, как он ошибается на ее счет. С другой стороны, она чувствовала, что с каждой минутой почва все больше уходит из-под ног. Окончательно растерявшись, девушка молилась, чтобы все это как можно скорей закончилось…

Потянувшись к ключу зажигания, он слегка задел Герду и почувствовал, как та резко отпрянула. Что могло быть ужаснее, чем остаться с ним наедине в темноте машины? Она вздрогнула, когда он опять заговорил. В голосе послышалась угроза, хотя вопрос прозвучал довольно равнодушно:

— Куда ехать?

— «Грэфтон-Мэншинс».

— А, знаю.

Машина плавно заскользила вперед, повинуясь каждому его прикосновению. Наверное, так же власти его рук покоряются женщины, подумала Герда. Три года назад и она не смогла противостоять этой властной нежности. Помнит ли он? Помнит ли он, что случилось тогда, в их последнюю встречу, когда они вот так же вдвоем ехали на машине и Герда набиралась мужества рассказать, что случилось со Стюартом. Видит бог, она пыталась все объяснить, как-то оправдать себя, но, не выдержав напряжения, разревелась, как девчонка. И тогда Блэк обнял ее. На миг ей показалось, что он все понял и хочет утешить. Все проблемы потонули в ласковом и теплом море поцелуев и объятий. И как могла она сомневаться, что он поверит и все простит?! Тогда в прикосновении этих рук виделось всепрощение, а дыхание губ служило залогом вечной любви. И, отдавшись неожиданному, незаслуженному счастью, Герда жила только одним — его любовью.

Она закрыла глаза. Воспоминания причиняли нестерпимую боль, словно и не было этих лет. В ушах до сих пор звучал презрительный хохот, когда он, будто борясь с собой, отпихнул ее, словно грязную собачонку, бросая унизительные обвинения, называя самовлюбленной дешевкой. И потом сказал, что никогда не простит ей того, что случилось с его братом.

Машина остановилась. Блэк взглянул на нее, и Герда, все еще во власти воспоминаний, мысленно вновь приготовилась обороняться от злобных нападок. Словно спросонья, она взглянула на мужчину и увидела улыбку на его лице.

— Боюсь, завтра нам придется продолжить обсуждение договора. Когда ты увидишь Дюррела?

— Завтра утром. Сегодня уже поздно звонить ему.

Она взяла папку и пристально посмотрела Блэку прямо в глаза, все еще не веря в искренность улыбки:

— В понедельник первым делом я свяжусь с тобой.

— Слишком поздно. Я улетаю в Париж.

— Надолго?

— На день. Потом в Бонн. В городе появлюсь только в среду.

Герда серьезно посмотрела на него:

— Ну, тогда до среды.

Положив руку на спинку ее сиденья, Блэк взглянул исподлобья:

— Какой из тебя деловой представитель, если ты так просто даешь мне улизнуть?

— Я, кажется, не обращалась к тебе за консультацией, как вести деловые переговоры, — с обидой в голосе парировала она. — Любой мужчина на твоем месте уже давно сделал бы все, чтобы подцепить меня на крючок. Образно говоря, конечно.

— Охотно верю. И флаг ему в руки, как говорится. — На его губах появилась добродушная улыбка. — Так ты все-таки понимаешь, что бизнес — это чисто мужское дело?

— Что касается «Черингфолдс» — вне всякого сомнения.

Герда взяла папку и протянула ему руку:

— Спокойной ночи и спасибо, что подвез.

Джордж не шелохнулся.

— Мне кажется, ты что-то забыла.

— Не думаю.

— Тебе не интересно, как дела у Стюарта?

Она побледнела:

— Как будто ему от этого станет легче. — Ее вопрос прозвучал еле слышно: — Как он?

— На всю жизнь остался калекой. Если ты помнишь, врачи никогда и не верили, что он поправится.

— Я все помню.

Укоряющие нотки в его голосе вновь вернули Герду в состояние боевой готовности.

— Неужели? А я думал, память не твой конек.

— В этом немалая доля и твоей вины. Согласись?

Кое-как справившись с дверцей, Герда выскочила из машины и, нагнувшись, почти истерически прокричала:

— Я что, должна встать перед тобой на колени и вымаливать прощение за то, в чем абсолютно не виновата? Или, может быть, из вежливости непрестанно посылать в ваш адрес слова сочувствия? Кому от этого станет легче?

Блэк наклонился, чтобы захлопнуть за ней дверцу. Холодный блеск глаз обжег ее.

— Да, ты права. Легче никому не станет. Но теперь я вижу, что ты никогда особо и не переживала.

В молчании ночи стук захлопнувшейся дверцы прозвучал словно выстрел. Мотор взревел, и как будто пара злых глаз, разрезая светом темноту, сверкнули фары. Машина неторопливо двинулась в сторону шоссе и исчезла за поворотом. Вновь стало тихо.

Герда окончательно пришла в себя только в лифте. Войдя в квартиру, она почувствовала непреодолимую слабость и, не раздеваясь, упала в кресло. Манто соскользнуло с плеч. Герда попыталась собраться с силами и встать. Очень хотелось выпить. Ее знобило, хотя в квартире было довольно тепло. В то же время она подсознательно продолжала лихорадочно анализировать все, что произошло вечером. Как будто бездушная техника вновь прокручивала только что снятый фильм: Джордан за стойкой бара, за столом напротив нее, полный укора взгляд синих глаз… Герда была уверена, что спустя три года он не сможет так властвовать над ней. Но она ошиблась.