– Эй! – перебил ее Кит. – Дай тебе хорошего мужика, и ты тоже никогда не будешь в дурном настроении. Гарантирую. – Он нарочито протянул эти слова, и они, на манер реактивных самолетов, словно прочертили в воздухе хорошо видимый след. – Тебе нужны доказательства, что мир принадлежит вам, женщинам? У меня, детка, для тебя есть всего два слова. – И он, положив руки на кожаную спинку, откинулся назад, явно довольный собой. – Это слова «множественный» и «оргазм». Вторая причина войны полов целиком и полностью на вашей совести. Мы, мужчины, такие щедрые и уступчивые! В то время как вы, красотки, вечно чего-то от нас требуете, вечно вам всего мало! Вы только и делаете, что понукаете нас: «Еще! Не останавливайся!» Вам наплевать, что мужик уже на грани издыхания, трудится из последних сил. Мы, видите ли, чтобы не кончить раньше времени, должны думать о чем-нибудь неприятном. Признаюсь честно, я сам как-то раз представил себе Андреа Дворкин, Энн Уидком и Барбару Буш голыми и в результате оттянул момент оргазма на целых три месяца! – Кит Кинкейд открыл рот и стал хохотать. Это был грубый, циничный смех, который сначала задевал Шелли, но постепенно начал ее завораживать. Она сама не могла сказать почему.

– По крайней мере у вас нет причин притворяться. Все ваши оргазмы настоящие.

– Как я уже сказал, дай тебе хорошего мужика… – Голос спутника звучал вкрадчиво, под стать его рукам. В данный момент его пальцы как раз пытались проникнуть под край шифонового платья.

И дело не в том, что Шелли когда-то пришлось делать вид, будто она словила кайф. Беда заключалась в другом: до сих пор ей попадались такие мужчины, которые лишь делали вид, будто пытаются ее распалить.

Неожиданно в салоне лимузина возникло странное напряжение – словно по некоему не видимому глазу бикфордову шнуру к взрывному устройству пробежал огонь возбуждения.

– Эге, вижу, ты уже натянула противозачаточное средство!

Шелли непонимающе уставилась на Кинкейда.

– Колготки, – пояснил Ките дьявольским огоньком в глазах.

– Если вам так нравятся подвязки, почему же вы сами их тогда не носите? – нашлась наконец с ответом Шелли, выходя из мечтательного транса. – И вообще, что вы себе позволяете?

Легонько погладить женскую коленку – ладно, но развязный американец уже обнаглел до того, что запустил свою лапищу за резинку колготок.

– Эй, ваша милость, приношу извинения. Грешен, не заметил вашего чепца и корсета. И вообще, как здорово, что вы перенеслись сюда прямиком из викторианской Англии.

Его пальцы принялись поглаживать Шелли низ живота, и она невольно выгнула спину, словно кошка.

Однако стоило его руке опуститься чуть ниже, как она тотчас перехватила лазутчицу.

– Эй, полегче! Или ты решил, что я член профсоюза уличных девок?

– Не бери в голову, крошка. Если все делается как надо, бабе ни к чему рассуждать.

Его пальцы вновь юркнули за резинку колготок. Шелли невольно мурлыкнула, предвкушая удовольствие. Этот наглец умел находить у женщин чувствительные места там, где их по идее не могло быть. Своего рода картограф чувственности. Он нанес на карту ее эрогенные зоны, после чего нагло парковался в них в два ряда.

– Мужчинам… повезло больше. Вы умеете не обращать внимания на эмоции, и потому вам незнакомо чувство вины, – пролепетала Шелли, сглотнув застрявший в горле комок. Соски моментально затвердели. – Ведь вам ничего не стоит заняться сексом с абсолютно незнакомой женщиной?

– Ну, ты и сказанула! – Шелли ощутила разочарование.

– Мне не надо, чтобы женщина была само совершенство, – с вызовом заявил Кит. – Главное, чтобы у нее не было комплексов. Чем распущеннее женщина, тем больше мне она нравится.

С этими словами он поцеловал Шелли – с такой жадностью, что она немного испугалась. Его язык на вкус был теплым и солоноватым. В ней тотчас шевельнулось желание, и она почувствовала себя героиней дешевого бульварного романа.

– Ты на всю жизнь получишь душевную рану, – поддразнил ее тем временем Кит, – зато такую приятную, что тебе захочется ее зализывать еще и еще.

Какая-та часть сознания Шелли понимала, что так оно и будет. А еще она знала, что заниматься с Китом Кинкейдом любовью – дело опасное и рискованное. Он был какой-то особенный, ни на кого не похожий, если не сказать экзотичный. Повстречаться с ним – то же самое, что повстречаться с тасманийским тигром или с полтергейстом. Поэтому ее тело так и норовило вырваться из-под контроля. В глубине души Шелли еще теплилась надежда, что хлипкая резинка колготок предохранит ее от низменных инстинктов. Увы, спутник каким-то чудом умудрился прорвать ей колготки между ног и запустил туда пальцы. На какое-то мгновение пальцы Кита задержались на экватрре внутренней поверхности ее бедра, после чего – слишком поздно Шелли сообразила, что происходит, – храбро устремились исследовать густые джунгли. «Хьюстон, у нас проблемы!»

– Я зимой не удаляю лишние волосы, – пролепетала она, прерывая затянувшийся поцелуй и пытаясь скрестить ноги. Если он считает, что колготки – это недостаточно эротично, то что он скажет про густые заросли в интимном месте, переживала Шелли, пытаясь не обращать внимания, как все ее тело откликнулось на его маневр.

Пальцы сидящего рядом незнакомца вновь раздвинули ей ноги.

– Такое впечатление, будто вы обнаружили там затерянный в джунглях храм давно исчезнувшего племени, – произнесла Шелли. В ее голосе слышалось смущение и одновременно предательская похоть. – Или, может быть, парочку заблудившихся путешественников, которые уже потеряли счет времени.

Вместо ответа Кит впился губами ей в шею. Казалось, он весь – сгусток желания, теперь от него исходил прямо-таки первобытный запах. Не было никакой необходимости проверять на ощупь, чтобы убедиться: Кит Кинкейд распален так, что обжигает не хуже дижонской горчицы. Но Шелли все равно потянулась рукой, чтобы проверить.

И тогда он наклонил ее назад и покрыл короткими, жалящими поцелуями шею и грудь. Ей показалось при этом, что она ощутила электрический разряд, а Кит между тем опустил голову к воздушным шифоновым складкам.

– Самое время предупредить тебя, что я не вегетарианец.

Лимузин пронесся мимо Манчестера, оставив город справа, потом мимо Блэкпула, слева, и если бы разделительная перегородка не была звуко– и светонепроницаемой, то водитель смог бы увидеть, как парочка, которую он вез в Шотландию, предалась страсти с бесстыдством приматов. Где-то в стороне остались Камбрийские горы и Карлайл, а Кит Кинкейд вел с Шелли яростное любовное сражение на полу лимузина.

К своему удивлению, Шелли обнаружила, что полыхает пламенем страсти, загасить которое не хватит никакого, даже самого мощного огнетушителя. Окружающий мир и доводы разума моментально отступили на второй план. Когда она, вцепившись Киту Кинкейду в волосы, издала вопль, то сама толком не поняла, что было тому причиной – оргазм или одержимость дьяволом. Боже, вернется ли вновь язык Кита Кинкейда в ее святая святых, или же срочно надо вызывать экзорциста? Какая разница, лишь бы снова и снова испытать то, что она только что испытала.