Итак, в 1632 году русские обосновываются уже на Лене. Причём это — не прихоть казацкой вольницы, не подотчётной Москве и не подкрепляемой высшей властью. Это — процесс, к которому власть проявляет постоянное внимание. В 1634 году были основаны Вилюйск, в 1635 году — Олекминск. В 1638 году учреждается новое Якутское воеводство. Первые воеводы — Пётр Петрович Головин и Матвей Богданович Глебов прибыли на Лену с отрядом в четыреста человек в 1640 году. Однако уже до этого Якутск становится удобной отправной базой для новых поисковых экспедиций — к реке Шилкару, ныне известной нам как Амур, и к Тёплому морю, то есть к Тихому океану.

А в 1644 году новые воеводы Василий Никитич Пушкин и Кирилл Осипович Супонев отправляли казённые бумаги в Москву в сопровождении «Ленских служилых людей»… То есть уже было устоявшееся «канцелярское» понятие — «Ленские служилые люди»!

Дорогой мой читатель! Это ведь всё наши прямые предки, а мы — их прямые потомки. Вот лишь некоторые имена тех, кто — так или иначе, но вошёл хотя бы в малотиражные научные монографии: Поздей Фирсов, есаул Богдан Брязга, служилый человек Василий Бугор, атаман Иван Галкин, десятник Андрей Дубина, Степан Корытов, казачий пятидесятник Илья Перфильев, Иван Иванович Робров, Елисей Юрьевич Буза, Посник Иванович Губарь, Селиван Харитонов, Иван Родионович Ерастов, Андрей Горелый, Фтор Гаврилов, сын боярский Иван Похабов, атаман Дмитрий Епифанович Копылов, казаки Иван Юрьевич Москвитин и Нехорошко Иванович Колобов, Антон Захарьевич Маломолка, Харитон Лаптев, казачий пятидесятник Курбат Афанасьевич Иванов… И, конечно же, был среди них вечный «неизвестный солдат» России — Иван Безымянновеликий.

Какая звучность, какой — порой — беззлобный юмор в именах и прозвищах… Какой простор и сила русской души, какие судьбы!

Какие свершения!

И в каких краях…

Топи, гнус, неизвестность, стена тайги, волоки и переправы, душная жара и удушающий холод. А они шли и шли… И одни продолжали путь других.

Иван Юрьевич Москвитин — казак из отряда атамана Дмитрия Копылова, в 1638 году пришёл из Томска на Лену, а потом двинулся в бассейн Алдана к реке Мае с группой товарищей. Там волоком прошёл к Улье, а уж та впадает прямо в Охотское море (посёлок Улья на его берегу есть и на современной карте). Так русский человек впервые вышел к «Большому морю-Окияну».

В Якутск Иван Юрьевич вернулся в 1642 году, а через четыре года его путём ушёл отряд якутского служилого человека Алексея Филиппова. «Показания» Филиппова, данные им по возвращении в 1652 году в Якутске, стали первым официальным документом о плавании русских вдоль северного берега «Ламского», то есть Охотского, моря. Но ещё в 1642 году казак Курбат («Курбатко») Иванов по собственным географическим данным и данным, собранным Иваном Москвитиным, составил первую карту Дальнего Востока. Иногда Курбата Иванова и другого Иванова — Константина Иванова Москвитина историки соединяют в одну фигуру (см., например, «Вопросы истории», № 4, 2004), но это, пожалуй, символично. Много в истории Сибири и Дальнего Востока было их — Иванов, Ивановичей, Ивановых…

Всех их судьба помытарила вдоволь… Ерофей Павлович Хабаров пришёл на Енисей с братом Никифором и племянником Артемием Филипповичем Петриловским в 1630 году. Ранее он держал в Сольвычегодске соляные варницы, ходил в Мангазею… В Сибири вначале хлебопашествовал, нажил состояние, но затем ушёл на Лену. Плавал по Ангаре, по её притоку Илиму, заводил новое соляное дело, стал крупнейшим хлеботорговцем в Якутском уезде. В 1643 году попал на два года в тюрьму за отказ снабдить якутскую казну деньгами и всё же вновь уходил с отрядами «охотников» в неизвестное. Даже обласканный царём Алексеем Михайловичем, Хабаров вновь арестовывался на Лене за неуплату долгов, сделанных перед даурским походом. Окончательная судьба Хабарова точно не известна, однако выдающимися делами он в итоге обессмертил себя, дав своё имя огромному городу Хабаровску и скромной железнодорожной станции Ерофей Павлович.

15 июля 1643 года из Якутска вышла с целью пройти на юго-восток экспедиция Василия Даниловича Пояркова в составе 132 человек. Она шла вначале вниз по Лене, затем вверх по Алдану, по его притоку Учуру, а у слияния Учура и реки Гонама зазимовала. Весной через Становой хребет Поярков, теряя людей в стычках и от болезней, вышел на реку Зея, а затем — и на Сунгари, на Уссури и в устье Амура. Так русские — пока лишь эпизодически — знакомились с будущим российским Дальним Востоком.

На Колыму русские землепроходцы пришли в 1640-х годах: в 1643 году было основано Среднеколымское зимовье, в 1644 году — Нижнеколымское и в 1647 году — Верхнеколымское. В 1647 году Семён Андреевич Шелковник близ устья реки Охота (от искажённого эвенкийского окат — река) основал Охотский острог — первый русский порт на Тихом океане. А в конце XVII столетия в русскую жизнь входит Камчатка. В 1700 году казак Иван Голыгин проехал на оленях и собаках от Анадырского острога на восточный берег Камчатки, а затем пересёк в юго-западном направлении почти весь полуостров. Голыгин и погиб на Камчатке, и на ней есть река Голыгинская, впадающая в Охотское море у 52-го градуса северной широты.

В 1661 году енисейский сын боярский Яков Иванович Похабов доносил царю Алексею Михайловичу, что «июля в шестой день против Иркута-реки на Верхоленской стороне государев новый острог служилыми людьми ставлю…», а в 1675 году через Иркутск проезжал с миссией в Китай молдавский боярин на русской службе Спафарий-Милеску (1636–1708), и 5 сентября 1675 года он записал: «В Иркутский острог приехали… в другом часу ночи, а Иркутский острог стоит на левой стороне реки Ангары…а острог строением зело хорош, а жилых казацких и посадских дворов с 40 и больше…»

Французский писатель Жюль Верн в трёхтомной «Истории великих путешествий», в книге первой — «Открытие земли», о вековой эпопее открытия и освоения русскими людьми доброй одной девятой части суши не сказал ни слова. И не потому, думаю я, что относился к нам пренебрежительно — просто он мало об этом знал. Зато неуважительно и пренебрежительно, с некоторых недобрых пор, начали относиться к себе мы сами, не умея и ленясь прославить если не себя — делами, так хоть дела предков.

Но когда началась линия Иванов, не помнящих родства? Что ж, началась она не вчера, хотя лишь сегодня — к 10-м годам XXI века — она начинает приобретать масштабы и характер национальной катастрофы. А долгое время антирусская линия в русской истории вилась где-то на обочине, ибо по историческому большаку шла русская слава, олицетворяемая героями и подвижниками русского дела.

Екатерина II Великая называла Россию «Вселенной». Природная немка, она сделала для России немало и Россией гордилась, как и наиболее яркие государственные фигуры её эпохи, начиная с Потёмкина-Таврического, Румянцева-Задунайского, Суворова-Рымникского, «морского Суворова» — Фёдора Ушакова…

Несколько сумбурный, но отнюдь не безумный сын Екатерины Павел русской гордостью тоже не пренебрегал. Забегая далеко вперёд, сообщу, что именно его Указом от 8(19) июня 1799 года и под его высочайшим покровительством было создано самобытное и ныне почти забытое явление русской жизни XIX века — Российско-американская компания.