“Iudaeos impulsore Chresto assidue tumultuantis Roma expulit”.

На русский это можно перевести примерно следующим образом:

«Иудеев, которых постоянно баламутил Хрестос, он [император Клавдий] изгнал из Рима».

Описанное Светонием событие чаще всего датируют 49 годом. Однако в силу краткости эта информация носит крайне неопределённый характер. Вызывает у историков сомнение и имя Chresto, которое на латыни имело значения «хороший, добрый, счастливый, порядочный, кроткий, полезный», вместо евангельского Christos (лат. — «Помазанник»).

У знаменитых римских историков первой половины первого века новой эры, — Сенеки (воспитателя Нерона), Плиния Старшего, Тита Ливия — о Христе нет ни слова. Это настораживает, но имеет своё логическое объяснение. Иудея была отдалённой провинцией Рима, по большому счёту, глухоманью, из которой вести приходили в стольный град с большим опозданием, если вообще приходили.

Плюс нельзя не принимать во внимание тот неоспоримый факт, что далеко не все сочинения древних авторов, в том числе историков, дожили до наших дней. У кого-то сохранилось около половины научных трудов, у кого-то четверть, у кого-то вообще ничего не сохранилось, как, например, у Сократа, об учении которого мы судим по трудам его учеников.

Наконец, необходимо помнить, что количество странствующих проповедников, претендующих на божественные, пророческие или мессианские лавры, в то смутное время было достаточно велико. Всерьёз принимать их всех во внимание не было ни малейшего смысла. Это всё равно, что считать Мессией уже подзабытого Григория Грабового, обещавшего в своё время за деньги воскресить погибших детей Беслана. Всего-то за 39 тысяч рублей за каждого…

Ссылки на историчность Христа есть и в еврейском Талмуде, но этот неподъёмный еврейский труд создавался ещё позднее, начиная с III века нашей эры. В нём, в пику христианам, сделавшим из Иисуса Мессию и Бога-Сына, он описывается как сын «нищей пряхи» Марии и беглого римского солдата по имени Пантера. Согласно Талмуду, Иисус долгое время учился магии в Египте, затем, вернувшись в Иудею, объявил себя Богом, за что был побит камнями и повешен. Оставим на совести авторов Талмуда эти утверждения, явно состряпанные для того, чтобы опорочить всеми правдами и неправдами христианского Мессию. Но сам факт его существования как исторической личности они подтверждают.

Вопросам историчности Христа как личности было посвящено немало серьёзных исследований и в последующее время. Эпоха Просвещения внесла немалую смуту в стройный хор апологетов и ортодоксов.

Начало было положено немецким филологом и историком Германом Реймарусом в XVIII веке. В своём критическом, рациональном прочтении Нового Завета он считал Христа обычным религиозным вождём, добивающимся политических целей. Христос якобы надеялся на восстание, но его цель политического освобождения Израиля не была достигнута. Ученики же его превратили реальную политическую борьбу в идею религиозного, духовного спасения.

Реймарус умер в 1768 году, и в этом же году родился Фридрих Шлейермахер. Если Реймарус побоялся из-за возможности гонений опубликовать свои критические исследования при жизни, то Шлейермахер стал первым университетским профессором, который открыто читал неортодоксальные лекции об Иисусе, лекции, далёкие от канона. Христос в его понимании — вовсе не Богочеловек, как его впервые окрестил христианский богослов и философ Ориген. Христос — это человек, но человек особенный, который способен к единству с бесконечным, Божественным началом, который может постигать «чувство вселенского единства» или «чувство зависимости от бесконечного». С точки зрения Шлейермахера, «Религия есть чувство и вкус к бесконечному»1, а целью и характером религиозной жизни является «бессмертие, которое мы имеем уже в этой временной жизни, т. е. среди конечного сливаться с бесконечным и быть вечным в каждое мгновенье — в этом бессмертие религии»2.

Запомним это: БЕСКОНЕЧНОЕ ставится во главу угла религии и бессмертия!

В XIX веке немецкий (опять немецкий!) философ, историк и богослов Дэвид Штраус, большой поклонник философии Гегеля и пантеист по убеждениям, написал книгу «Жизнь Иисуса» (1835 год). Опубликование книги стоило этому молодому (27 лет) человеку место преподавателя в университете, которое ему пришлось поменять на должность учителя младших классов в лицее. В своей книге автор рассматривал Христа как обычную историческую личность, которую его последователи превратили в мифологическое божество. Штраус был основоположником мифологической школы христианства, сторонником отделения мифа, легенды, выдумки от фактов истории. Он искал (и небезуспешно) параллели христианской мифологии в мифологии иных народов. В начале следующего, ХХ века Карл Юнг утверждал схожую мысль через идею коллективного бессознательного. Миф в своей основе един и коренится глубоко в психике человека.

В 1863 году была опубликована книга французского историка и востоковеда Эрнеста Ренана под одноимённым с книгой Штрауса названием «Жизнь Иисуса». (Любопытно отметить, что первое философское произведение Гегеля также называлось «Жизнь Иисуса».) В ней Иешуа (он же — Йешуа, Йегошуа — обычное, весьма распространённое еврейское имя) — просто обычный странствующий проповедник, рождённый не от Святого Духа, а от Иосифа, мужа Марии. Его ученики напридумывали чудес, которые на самом деле существовали только в их воображении. Включая самое главное чудо христианства — чудо воскресения. А реальная жизнь Иешуа (по-русски — Иисус) напоминала жизнь любого смертного человека, посвятившего себя служению сверхидее. Такой сверхидеей для Иешуа стала после его встречи с Иоанном Крестителем идея Царства Божьего, которое он призван воплотить на земле. Жизнь Иешуа разделилась на два периода. Проповедник нравственности стал социальным революционером, а сам себя стал рассматривать как Мессию, призванного отменить закон Моисея. Таким оригинальным образом революционные идеи своего бушующего века Ренан «наложил» на христианскую историю.

В одно время со Штраусом и Ренаном жил и творил немец Бруно Бауэр. Вслед за Штраусом он полностью опроверг какую-либо историческую ценность Евангелия от Иоанна, считая его христианской интерпретацией иудейского философа Филона Александрийского. Этот философ родом из еврейской диаспоры в Египте объединил иудаизм с эллинской философией, что нашло выражение в учении о Логосе как посреднике между Богом и людьми. А Евангелие от Иоанна, известное также как «духовное евангелие», начинается с широко известной фразы:

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».

Кардинально отличная от общепринятой точка зрения Бауэра состояла в том, что христианство — продукт развития не иудаизма, а греко-римской философии и гностицизма, прежде всего, философии Филона Александрийского и знаменитого учителя Нерона Сенеки. И действительно — в посланиях апостолов очень много общего с философскими сочинениями стоика Сенеки. Это факт. Не зря Фридрих Энгельс, который довольно успешно подвизался на ниве изучения истории раннего христианства, называл Филона Александрийского «отцом» христианства, а Сенеку — «дядей».

И Штраус, и Бауэр принадлежали к так называемым «младогегельянцам» — левому крылу «птенцов гнезда Гегеля». Они были воинствующими атеистами и сторонниками республики. (Правое крыло, «старые»