Рев в зале превысил все возможные пределы. Матвеев задумчиво достал из нагрудного кармана короткую доминиканскую сигару-торпедо, содрал с нее целлофан, помял ее в пальцах, сунул в рот. Похлопал себя по карманам. Однако незадача! Забыл спички в номере. Наклонился к сидевшему впереди арабу, который уже давно окуривал его ароматным дымом бразильской сигариллы:

– Эй, амиго! Позволь прикурить!..

Полуобернувшись, впередисидящий указал себе на ухо: ни черта не слышу! Эль Капитано качнул сигарой, зажатой между двух пальцев. Араб сунул ему пижонистое «Зиппо».

Бензиновое пламя, конечно, заметно испортит тонкий вкус сигарного табака мадуро, но выбирать не приходилось. Матвеев старательно прикурил, вращая сигару так, чтобы пламя охватило весь ее торец, вернул зажигалку и с наслаждением выпустил в пространство густой ароматный дым.

К Федору тут же подгреб стюард и попытался что-то сообщить – видимо, важную информацию о том, что в зале курить запрещено. Однако курили и впереди Матвеева, и сзади, и сбоку в нескольких местах. Так что сдаваться он не собирался и тем же жестом, что и араб, указал на собственное ухо. Стюард бурчал еще полминуты, однако его действительно не было слышно за ревом толпы, поэтому вскоре он исчез.

Да, было время, и не так давно, когда курить в общественных помещениях в Штатах строжайше запрещалось. Однако Атлантические события многое перевернули с ног на голову, особенно после того, как Лас-Вегас стал мафиозной вотчиной и в него стеклись авантюристы со всего света, в том числе из крепко курящих Азии, Латинской Америки и России. Теперь заставлять кого-либо в этом зале не курить, тем более во время нелегальных морских боев насмерть, было просто смешно.

Стюард быстро вернулся, поставил перед Матвеевым толстостенную сигарную пепельницу и снова исчез. Ах вот в чем дело! Матвееву просто некуда было стряхивать обильный пепел, и стюард опасался, что он прожжет обивку сиденья или ковровое покрытие. Ну, что ж, Эль Капитано был серьезным человеком и не собирался заниматься мелким вандализмом. Он покорно обстучал сигару о край пепельницы, отделив малиново-серый диск прогоревшего табака.

Пока он отвлекался на араба, сигару и стюарда, противники в резервуаре успели сойтись в клинче еще пару раз. Бандане наконец удалось достать аквамена ножом и неглубоко рассечь ему бедро, а также повредить перепонку на ноге. Тем не менее аквамен тоже в очередной раз глубоко оцарапал соперника. Если негритянка будет терять кровь с такой скоростью, силы у нее быстро иссякнут.

Тем не менее Матвеев ухватил краем глаза и отметил про себя, что девушка всплыла второй раз, чтобы глотнуть воздуха. Это было важно. Такие штуки Эль Капитано пропускать не собирался.

Тренер ихтиандра Бьерни Магнуссон бесновался на трибуне вместе со всеми. Федор не хотел даже знать, каких усилий и денег стоило ему добыть неповрежденный экземпляр морского штурмовика. Однако был уверен, что скандинав вложил в эту авантюру последнее. Сейчас Магнуссону позарез требовались деньги, очень много денег, чтобы расплатиться с Папашей Паком за ту партию кокаина, которую люди Бьерни бездарно слили солдатам китайской военной администрации во время массовой облавы три недели назад. Поэтому он тут же охотно ухватился за предложенный Матвеевым эффектный бой: человек против ихтиандра. Если бы Бандана не решилась расправиться с подопечным Магнуссона при помощи одного только боевого подводного ножа, Бьерни пришлось бы выставлять аквамена против более серьезного противника вроде плиозавра, плакодермы или другого аквамена, а лишний риск был сейчас скандинаву совсем ни к чему.

Ихтиандр практически не показывался на поверхности, а негритянке приходилось периодически всплывать, чтобы провентилировать легкие. Тут было слабое место человека, опытный противник непременно этим воспользовался бы.

И аквамен в конце концов воспользовался. Когда очередная серия взаимных выпадов ни к чему не привела, Бандана вновь попыталась ненадолго покинуть место схватки, однако монстр не позволил ей это сделать, ухватив за лодыжку. Женщина в панике забилась на глубине двух метров, судорожно задергала ногой, пытаясь сбросить лапу морской твари, но аквамен держал ее крепко, пристально глядя на противника из-под воды огромными выкаченными глазами. Начиная испытывать жестокие муки удушья, Бандана рванулась из стороны в сторону, потом внезапно резко переломилась в поясе и, согнувшись пополам, попыталась от души полоснуть лезвием боевого ножа по выпученным глазам глубоководного монстра. Тот молниеносно прянул в сторону, и девушка наконец вырвалась из его мертвой хватки, пробкой вылетев на поверхность. Острые когти противника распороли гидрокостюм в клочья, оставив на лодыжке негритянки три длинные кровавые дорожки.

Ставки на человека понемногу опустились до совсем уже запредельно малых величин.

Теперь Бандана стала максимально осторожна и в клинч с противником старалась не входить, чтобы иметь возможность вынырнуть в любую секунду. Однако агрессия аквамена, поначалу ошеломленного новой обстановкой и напором противника, постепенно росла по мере того, как он убеждался, что человек по большому счету мало что может ему противопоставить. Теперь он сам непрерывно и яростно атаковал, а несчастной Бандане оставалось только неуклюже и беспорядочно отмахиваться ножом. Становилось очевидно, что долго девушка не продержится.

Дождавшись, когда негритянка всплывет в шестой раз, Матвеев поднялся со своего места и, солидно попыхивая сигарой, направился к окошечку букмекера. В принципе в более цивилизованных местах всякие ставки в тотализатор прекращаются с началом матча, боя или заезда, однако в современном мафиозном Лас-Вегасе плевать хотели на глупые условности прежнего мира.

Курить сигары Федора приучила Пакита, подруга родом с Кубы. Девушка и сама дымила как паровоз. Правда, она категорически отказывалась признавать настоящим сигарным табаком любой кроме кубинского кларо или колорадо, в соответствии с многовековой традицией элитных торседоров своей родины. Матвеев же быстро распробовал зрелый черный табак мадуро, характерный для Доминиканы и Никарагуа. Впрочем, табачные плантации по всему Карибскому региону оказались катастрофически разрушены Атлантическими событиями, так что сигары любых разновидностей стали коллекционной редкостью и стоили теперь на вес золота, а знатоки массово переходили на бразильские и индийские сигариллы. Однако в Лас-Вегасе можно было достать все, и Федор не видел ни одной веской причины отказывать себе в удовольствии, пока мог за него заплатить.

Эль Капитано он стал, кстати, тоже с легкой руки Пакиты. Кличка приросла мгновенно. До этого он был Хунхуз, «красная борода» в переводе с китайского. Рыжим Матвеев не был, просто так в Китае когда-то называли разбойников. Бороды он тоже не носил с тех пор, как познакомился с кубинской девчонкой: Пакита утверждала, что щетина колется и мешает целоваться. «С щетиной ты как кердо – боров», – говорила она.

Эль Капитано не хотел быть как кердо.

Разумеется, сигары Матвеев курил далеко не каждый день, а только после сытного ужина в ресторане или по другим особенным случаям. Но сейчас случай определенно был особенным.