В груди стало пусто и холодно. Я наскоро скрутила волосы узлом и, ссыпав лишние шпильки в ридикюль, направилась к выходу.

Мама заступила мне дорогу.

– Куда это ты собралась на ночь глядя?

Куда-нибудь. Лишь бы подальше отсюда!

– Какое вам дело, леди Гриффин? Я больше не буду позорить ваш дом своим присутствием!

На последних словах голос жалко дрогнул, а глазам стало горячо. Только не разреветься!

Мама с неожиданной силой меня толкнула, так что я почти упала на кровать.

– Ты и так достаточно натворила! – отрезала она, глядя на меня сверху вниз. – Хватит. Сегодня переночуешь тут, а утром я извещу лорда Блэкмора.

Громкий хлопок двери. Скрежет ключа в замке. Удаляющийся цокот каблуков.

Стучать и умолять бесполезно, это я поняла сразу.

Я лежала на покрывале, даже не сняв туфли, а по щекам градом катились злые слезы. Завтра меня под конвоем отправят к Ричарду, и второго шанса сбежать не будет. Так глупо, так безрассудно попасться!

Зачем я вообще сюда пришла? Понадеялась на… А на что я, собственно, надеялась? Глупо было рассчитывать на поддержку и понимание мамы, мы никогда не были особенно близки. После расторжения помолвки с Энтони я уже решила, что мне уготована судьба старой девы. Смирилась, что буду ухаживать за пожилыми родителями, а после – нянчить детей сестер, и даже нашла в этом некоторые плюсы. И вдруг – предложение Ричарда!

Я была на седьмом небе от счастья и, конечно, согласилась не раздумывая… Хотя должна бы сообразить, что наследник Блэкморов и самый молодой профессор Блоутонского королевского университета не может жениться на обычной мисс! Хоть на минуточку вытрясла бы из головы розовый туман и подумала, зачем я ему сдалась? Можно ведь отыскать и моложе, и красивее… Но кто же мог подумать!

Вспомнилось, как я нервничала перед венчанием. Как всю ночь накануне мне снились кошмары, утром сломался каблук на моих свадебных туфлях, а потом горничная, укладывая вещи, разбила зеркало. Энн тогда истерически разрыдалась – такая дурная примета! – но мама хлестнула ее по щеке и велела не расстраивать невесту. Стоило тогда прислушаться! Не пришлось бы теперь лихорадочно искать выход.

Хотя сбежать из-под венца вряд ли было бы проще, чем теперь от мужа. За волосы меня к алтарю бы не поволокли, но мама после замучила бы придирками и попреками. Сделать жизнь невыносимой она умеет как никто. Но такого я от нее не ждала. Мама даже не выслушала, не попыталась разобраться!

Вот если бы… Так, хватит! Какой толк ныть и жалеть о прошлом? Прорыдать всю ночь напролет? Чтобы утром меня передали с рук на руки Ричарду, сломленную и обессилевшую от слез? Не дождется!

Вытерев ладонью мокрые щеки, я решительно поднялась. В окно ярко светила луна, в саду пели сверчки, наглые птицы ругались на ветке у самого подоконника.

Я поплескала в лицо водой из кувшина. В трюмо новое зеркало так и не вставили – зачем, если меня тут не ждали? – но сейчас это к лучшему. Вряд ли меня бы порадовало мое заплаканное отражение.

Утолять жажду пришлось из того же кувшина для умывания, поскольку мне не соизволили принести даже хлеба и воды. Видимо, чтобы у пленницы не осталось сил на сопротивление.

Я решительно смахнула набежавшие слезы. Поужинаю позже. Надо выбираться отсюда во что бы то ни стало! Рассчитывать на чью-то помощь не приходится. Прислуга не захочет лишаться места, а мой добрый старый папа – лишь бледная тень своей властной жены.

Надо вылезать через окно. Должно получиться, всего лишь второй этаж. Я читала в романе, как героиня сплела веревку из простыней. Или переберусь на растущее рядом дерево, а там уж как-нибудь спущусь.

Только сначала – отыскать хоть какие-то вещи! Без запасных чулок, перчаток, гребня и прочих мелочей было непривычно и ужасно неудобно. Перед свадьбой Ричард настоял, чтобы я заказала новый гардероб сообразно статусу леди Блэкмор, так что свои девичьи платья я оставила в родительском доме. Самые красивые наряды сестры начали делить еще при мне, но должно же хоть что-то остаться!

Я открыла шкаф и чуть не взвизгнула от радости. Там висело несколько моих платьев – старых, вышедших из моды, а потому не приглянувшихся сестрам. В комоде нашлись кое-какие туалетные принадлежности, смена белья и – о, чудо из чудес – бонбоньерка с шоколадными конфетами!

Съев одну, я ощутила прилив сил и принялась заворачивать свои немудреные пожитки в покрывало. Это не заняло много времени, и я, забросив на спину получившийся узел, распахнула окно. Пичуги испуганно прыснули в стороны, возмущаясь на своем птичьем языке.

Подоткнув юбку, я забралась на подоконник, замерла на мгновение, успокаивая заколотившееся сердце. Чтобы добраться до ветки, придется сначала пройти по карнизу, а он такой узкий!

Я живо представила, как нога соскальзывает с карниза и я лечу вниз, прямо на клумбу. Там еще нет пышной зелени, чтобы смягчить падение – садовник только-только высадил рассаду и щедро полил грядки, зато есть каменное ограждение, о которое так легко разбить руки, ноги или даже голову.

На мгновение меня одолел соблазн покончить со всем разом. Шаг вперед – и больше не будет ни страха, ни боли, ни сомнений.

Меня передернуло. Не дождетесь! Не хочу валяться в грязи сломанной куклой! Убежала от мужа – и отсюда сбегу.

Я глубоко вздохнула… и чуть не полетела вниз, когда за спиной кто-то сказал насмешливо:

– Самоубийца? Или вообразила себя птичкой?

Я вцепилась в оконную раму и до боли прикусила губу, давя крик. Ричард?! Медленно-медленно, будто в кошмаре, я обернулась… и из груди вырвался какой-то странный придушенный сип.

Не Ричард, о нет! Хотя бы потому, что мой драгоценный муж пока еще жив, а через бледно-голубой мужской силуэт передо мной отчетливо просматривалась стена.

– Что?! – выдохнула я онемевшими губами, боясь даже шевельнуться.

– Ты с подоконника-то слезь, – посоветовал призрак тоном заботливого дядюшки. – Не ровен час, упадешь. Или ты специально – мол, умру и будете плакать?

Он завис в пустой раме трюмо, словно живая – или потусторонняя? – картина в резной раме.

– Вы кто? – выдохнула я и покосилась через плечо на такую далекую ветку.

Если выбирать между падением вниз и этим мертвенно-синим нечто, от которого веяло холодом и жутью, я предпочту рискнуть. Вылезу в окно, а там…

– Эй-эй! – забеспокоился призрак и часто замерцал. – Не вздумай! Ты же не умеешь лазать по деревьям!

Ко мне он не приближался. И хвала богам, иначе я бы за себя не поручилась.

Я прикусила губу и сделала маленький, почти незаметный шажок назад. Карниз опасно качнулся под ногой, и я оцепенела, еле дыша от паники.

– Эмма, вернись в комнату!

От голоса призрака у меня волосы встали дыбом. Я помотала головой. Ни за что!