Акия с наслаждением вдохнула аромат цветов:

– Какие они красивые! Спасибо тебе.

– Эти цветы ничто, по сравнению с твоей красотой! – пылко заметил юноша, затем, сняв накидку, набросил ее на плечи девушки, – Солнце в зените, ты можешь обгореть.

Акия с благодарностью посмотрела на возлюбленного:

– Ты заботливый и романтичный, мне так нравиться быть рядом с тобой. Скажи, ты с отцом тоже идешь на Ярмарку?

– Конечно! Разве можно пропустить такое зрелище. Да только ради одной возможности потанцевать с тобой я бы поехал на праздник.

– Я могу потанцевать с тобой прямо сейчас! – Акия стала напевать незатейливую мелодию и, взяв Липау за руки, закружилась с ним в танце.

Из-за большого валуна, торчащего из воды, за танцующими наблюдал Веркол, брат Акии. Он был высоким и мускулистым. Шрамы и татуировки покрывали все его бледное тело. Синие волосы, заплетенные в множество косичек, ниспадали ему на спину. Холодные черные глаза, насупленные густые брови, узкие губы выдавали в нем расчетливого и хитроумного противника. Его боевой трезубец был украшен драгоценными камнями и лентами. В бессильной ярости воин сжимал кулаки, не в силах спокойно наблюдать, как Липау нежно проводит руками по спине и волосам девушки.

– Она никогда не будет твоей,– шептал Веркол, терзаемый муками ревности.

Между тем Акия и Липау вновь уселись на прибрежный песочек.

– Как думаешь, Боги нас видят?– спросила девушка, вплетая в волосы цветок.

– Боги видят все. На то они и Боги,– пожал плечами Липау,– Но мы не совершаем ничего плохого, им не на что гневаться.

– Ну, наша любовь. Такой связи между нашими народами еще не было. Мне иногда становится так страшно за нас. Скажи, а ты вспоминаешь нашу первую встречу? – лукаво спросила Акия, прижимаясь к парню

– Как будто она была вчера,– Липау поцеловал ее в макушку,– Ничего не бойся! Если надо будет, я полечу к самим Богам и выпрошу у них разрешение на наш брак!

– Ты такой хороший и смелый, но мой брат Веркол почему-то тебя недолюбливает. Вам надо пообщаться поближе, и он увидит, насколько искренне ты ко мне относишься.

– Возможно твой брат видит во мне соперника. Ведь ты так прекрасна. Каждый мечтает о такой прекрасной спутнице.

– О, что ты. Веркол помешан на гонках с морскими китами. Его интересует только это- рассмеялась Акия.

– А мне кажется не только это,– Липау в шутку попытался уложить девушку на обе лопатки,– Сдавайся, морская дева!

Акия смеясь, стала сопротивляться.

– А ну, отойди от нее! – раздалось над их головами.

Задрав головы, парочка влюбленных увидела возвышающегося над ними Веркола. Глаза его пылали яростью и трезубец был угрожающе поднят.

– Веркол, прекрати! – взвизгнув, Акия вскочила и повисла на руке брата,– Мы же шутили! Мне ничего не угрожает! Да откроют Боги твои глаза! Что ты творишь?!

– Веркол, успокойся! Я никогда не причиню вред твоей сестре!– Липау тоже вскочил, положив ладонь на рукоять кинжала.

– Я видел все своими глазами!– продолжал кричать Веркол, – Ты хотел воспользоваться ее беспомощностью!

– О, Боги! Что ты говоришь?! Я вполне могу постоять за себя в случае опасности, – укоризненно покачала головой девушка.

В этот момент над головами спорящих послышался шум и рядом с Липау на землю опустился здоровенный ящер с перепончатыми крыльями. Желто-зеленая чешуя его блестела на солнце, взгляд маленьких хищных глаз буравил Веркола. Потряхивая огромной головой с тремя рогами, ящер вопросительно посмотрел на Липау. Юноша, успокаивающе погладил ящера по длинной шее, после чего вновь посмотрел на Веркола:

– Я не хочу ссоры.

– Решил спрятаться за своего ящера? – усмехнулся водный принц.

– Я никогда и ни за кого не прячусь,– спокойно ответил Липау, – Если у тебя есть желание, я могу показать тебе, как орудую своим клинком.

– Хватит! Перестаньте! Липау, будь благоразумен, ведь Веркол тебя провоцирует! Веркол! Я сообщу отцу о твоем неподобающем поведении! – Акия встала между мужчинами, затем, повернувшись к Липау, ласково сказала. – Я должна идти. Да хранят тебя Боги.

Шлепнув по руке брата, Акия нырнула под воду. Веркол, еще раз окатив Липау презрительным взглядом, нырнул за ней вслед. Немного постояв на берегу, юноша вздохнул и, усевшись на ящера, взмыл в небо, в сторону бескрайних лесов.

г. Летронус

Кутах полулежал на диване, покрытого дорогими пушистыми шкурами и подушками, пил вино и смотрел на танец наложниц. Одна девушка играла на паире, музыкальном инструменте со струнами и небольшими боковыми рычагами, позволяющим менять звучание инструмента. Две другие плавно двигались в такт музыке, покачивая полуобнаженными телами. Когда музыка начала набирать темп, танцовщицы стали двигаться быстрее, страстно касаясь друг друга, изображая агонию любви. Жрец, посмеиваясь, знаком показал наложницам подойти. Девушки, не переставая извиваться в танце, с кошачьей грацией забрались на диван. Кутах, схватив девушек за руки, притянул их к себе. Наложницы стали целовать и ласкать своего господина, когда в дверь постучали и вошла Талака.

– Дочь моя!– воскликнул жрец, отталкивая от себя наложниц и запахивая халат

– Доброй ночи, отец,– вошедшая подошла к столику и налила себе бокал вина,– Бессонница?

– Ну, куда мне спать. думаю над делами государственной важности,– расхохотался Кутах, знаком показывая, чтобы наложницы удалились.

Подождав, пока закроется дверь за девушками, Талака уселась в небольшое кресло с витиеватыми ножками. Она была, как и отец- высокая и суховатая. Вздернутый острый нос, узкие губы, серые маленькие глаза и пепельные волосы делали ее образ скорее отталкивающим. Несмотря на то, что она являлась бастардом, Талака была очень амбициозна и коварна. Не раз уже коротая свои вечера, обсуждала она с отцом свое положение и возможность выгодной партии, чтобы занять высокое положение. В этот раз Талака пришла обсудить свое платье на празднике.

– Ты взял денег на платье и драгоценности? – спросила она, наливая себе еще один бокал вина

– Ты будешь самой шикарной девушкой на Ярмарке,– жрец хитро подмигнул дочери

– Я слышала, принцесса тоже собирается принарядиться, – Талака стала рассматривать узор на ткани своего платья

– О, ты разве не знаешь ее отца? Варрон и Исана будут выглядеть на нашем фоне, как два огородных пугала. От своего уединения король совсем ополоумел в своей жадности. Портной, который шьет ему и принцессе костюм, жаловался мне, что ему никак не уговорить короля украсить платье Исаны драгоценными камнями. Но мы то с тобой не хотим, чтобы Боги разгневались на нас, поэтому приедем на Ярмарку при полном параде, – жрец зевнул. – Когда Варрон загнется в своей серой и убогой комнате от какой-нибудь чахотки, я стану правителем Летронуса.

– Ты забыл про принцессу!–