— Последний шанс вернуться и заняться чем-нибудь более благоразумным, — предложил Джордан, — например, выпить в моей комнате и посмотреть «Громокошек».[4]

Эбби сморщила нос и мягко ударила его по плечу.

— Ты не струсишь сейчас. Кроме того, мы можем заняться всем этим после.

— Я буду настаивать на этом, — пробурчал Джордан, следуя за ними по погрузившемуся в тишину тусклому коридору. — Потому что после всего этого мне точно понадобится выпивка.

Дэн знал, что тот имеет в виду. Оказавшись здесь и сейчас, он тоже сильно нервничал, было такое чувство, что у него кружится голова. Не самое приятное ощущение, но явно лучше, чем то волнение, которое он обычно испытывал.

Они бесшумно прошли через пустой коридор мимо доски объявлений, торговых автоматов и неработающего лифта. Чем дальше они продвигались по коридору, тем меньше лампочек горело вверху, когда же они дошли до двери старого кабинета, вокруг стало совсем темно. Джордан перенаправил свет фонаря с их ног на дверь, и сердце Дэна опустилось: она явно была заперта. А упомянутая Феликсом табличка оказалась картонным плакатом с угрожающими красными буквами «НЕ ВХОДИТЬ».

— Я думал, что сюда можно свободно попасть, — прошептал Джордан.

— Клянусь… — Неужели Феликс наврал ему? Но какой в этом смысл? — Наверное, они узнали, что сюда заходили ученики, и заперли ее. Черт. Простите, что притащил вас сюда, ребята.

— Ладно, ладно, не надо так расстраиваться. — Джордан достал из кармана скрепку и распрямил ее. Затем он засунул один конец скрепки в висячий замок и принялся осторожно вращать ее. — Только за это вы теперь должны мне намного больше, чем просмотр «Громокошек».

— Впечатляет, — прошептал Дэн. Он видел по телевизору, как взламывают замки, но это не сравнится с тем трепетом, который испытываешь, наблюдая за подобным в реальности.

Джордан улыбнулся, остановившись на минуту.

— Я могу сделать это еще и шпилькой.

— Не могли бы вы оба заткнуться? — Эбби оглянулась по сторонам.

— Ты дышишь громче, чем мы говорим. — Джордан нетерпеливо вздохнул, прикусил нижнюю губу и потряс замок.

— Может, немного поторопиться, — пробормотал Дэн.

— Делаю так быстро, как могу. Это искусство. Нельзя торопить художника.

На лбу Джордана выступило несколько капелек пота.

— Так… почти…

Дэн услышал легкий щелчок.

— Есть! — Джордан положил скрепку в карман толстовки и просунул открытый замок через петлю на двери. Затем он толкнул дверь. Та не поддалась.

— Черт, она застряла, — произнес Джордан. — Помогите мне…

Дэн с Эбби начали толкать тяжелую дверь. Сначала у них возникло ощущение, что дверь оттесняет их, но потом она все-таки начала подаваться.

Последний толчок — и дверь, дрогнув, открылась. Облако пыли взметнулось вверх и опустилось, встретив их как будто облегченным вздохом, словно некая сдерживаемая сила наконец-то вырвалась на свободу. Пыль рассеялась так же быстро, как и появилась, — возможно, ее было уже не так много после визита Феликса.

— Кхе-кхе, ну и вонь. — Эбби покачнулась и закашлялась, прикрыв рот рукой, чтобы не наглотаться пыли.

— Воняет, как в доме моего дедушки, — сказал Джордан; его голос доносился приглушенно из-за ладони, прижатой к губам.

— Наверное, здесь больше не убирают. — Дэн украдкой взглянул в темноту за дверью. Стоявший рядом с ним Джордан посветил вокруг фонарем, озаряя просторную комнату, напоминающую приемную.

— Как думаете, когда здесь в последний раз работали?

— Может, в каменном веке? — пошутила Эбби.

Они с Дэном включили фонари на своих телефонах, и все трое вошли в мрачную комнату. Их фонари испускали недостаточно яркие лучи, чтобы осветить эту темень.

Они прошли в глубь комнаты. Постепенно начали проявляться кое-какие очертания: слева находилась низкая стойка, где, возможно, сидела секретарь, справа у стены стоял длинный диван, в строгих плафонах на потолке давно перегорели лампочки. Напротив них в дальней стене обнаружилась небольшая дверь с матовым стеклом.

— Это бред, — прошептал Джордан, приблизившись к ним. — Такое чувство… такое чувство, что все здесь замерло во времени. Словно они однажды просто встали и ушли. — Он обошел Эбби и Дэна, направился к стойке и заглянул за нее. — Телефон, печатная машинка, все.

— Должно быть, их закрыли внезапно, — предположила Эбби.

Они вместе с Дэном прошли мимо Джордана и приблизились к двери внутреннего кабинета. Дэн поднял фонарик на уровень плеча, чтобы лучше рассмотреть оставшиеся на стеклянной двери буквы.

«ГЛ ВР Ч РО Ф Д».

— Что думаете? — Дэн наклонился, изучая буквы и пытаясь в уме заполнить пробелы. — Это кабинет главврача?

— Скорее всего, — согласилась Эбби. — Полагаешь, здесь открыто?

— Единственный способ узнать… — Затаив дыхание, Дэн потянулся к дверной ручке, заметив на покрывающей ее пыли отчетливые отпечатки пальцев, которые исчезли под его ладонью. Наверное, это отпечатки Феликса, который явно пробрался дальше, учитывая тот факт, что Дэн пока не видел никаких фотографий.

Надпись на стеклянной двери Дверная ручка

Сергей Ткачев

Дверь с тихим скрипом подалась вперед на тугих петлях.

— Ого! — выдохнула Эбби.

— В точности мои мысли, — прошептал Дэн.

Вытерев пыль с рук, он зашел первым, за ним следом — Джордан. Это было справедливо, учитывая, что весь этот поход в неизвестность фактически был его идеей. Они вошли в кабинет, который, возможно, был просторным, если бы не шкафы с картотеками и груды валяющихся на полу бумаг. Дэн перешагнул через лежащую на полу лампу, схватившись за край огромного письменного стола, чтобы не упасть.

На столе, рядом со стопкой рваных журналов и блокнотов, Дэн заметил старый телефон с вращающимся диском. Сначала ему показалось, что там стоит ящик с входящей корреспонденцией, но потом он понял, что на самом деле это груда выцветших фотографий, а пыли на них было меньше, чем на всем остальном вокруг.

— Кажется, я нашел фотографии, о которых говорил Феликс, — сказал Дэн.

Он посветил телефоном на самую верхнюю из них — высокий мужчина в длинном белом халате и очках, знакомых Дэну. Он прищурился, пытаясь рассмотреть другие детали. Это был тот же мужчина, что и на фотографии в ящике его стола. Дэн быстро перевернул следующее фото и вскрикнул.

— Что такое? Что случилось? — спросила Эбби.