Спустя некоторое время, используя классическую партизанскую тактику и действуя небольшими, чрезвычайно мобильными, обученными в пакистанских и иранских лагерях группами, они превратились в достаточно эффективную силу. С 1981–1982 гг. на полную мощность заработал международный конвейер по поставке вооружения, боеприпасов, различного военного имущества для оппозиции. По сотням троп и дорог в Афганистан потянулись караваны верблюдов, лошадей и автомобилей, поддерживая пламень «джихада».

Советские войска, введенные в Афганистан, не были готовы к ведению антипартизанской войны в горных условиях — ни с точки зрения подготовки личного состава и организационной структуры, ни с точки зрения тактической выучки. Эти войска могли бы сражаться на полях Европы против войск НАТО или на сопках Маньчжурии против китайской армии, но в условиях афганского горно-пустынного бездорожья они оказались малоэффективными и ограниченными в маневре.

Итоги крупных операций, проводимых советским командованием, обычно напоминали процесс набирания воды решетом, так как моджахеды предпочитали не сталкиваться лоб в лоб с превосходящими многократно их по силе армейскими частями, которые были вооружены артиллерией, танками и поддерживались авиацией. Они обычно наносили беспокоящие удары по коммуникациям, держа в напряжении значительное количество советских и афганских правительственных войск. Как только войска уходили из кишлачной зоны после рапорта о том, что «от мятежников очищен еще один район страны», моджахеды немедленно возвращались на «утраченные» позиции.

Проведя несколько крупных операций, считавшихся весьма удачными в сферах высшего военного руководства, советские войска на первом этапе своего пребывания в Афганистане оказались не в состоянии нанести решительное поражение противнику внутри страны или хотя бы пресечь снабжение исламских партизан по караванным тропам из-за границы. Даже широко разрекламированная операция советский войск в долине Панджшер в 1982 году, стоившая «ограниченному контингенту» немалых потерь, лишь на короткий срок смогла ослабить влияние моджахедов в этом стратегически важном районе Афганистана. Массированные бомбардировки территории, находившейся под контролем оппозиции (а она удерживала до 85 % территории страны), также не приводили к значительным результатам.

Оказавшись в специфических боевых условиях, советские войска были вынуждены действовать не только согласно наставлениям, изложенным в Боевом уставе сухопутных войск. Фактически моджахеды навязали свои правила игры, «контингенту», и тот стал приспосабливаться к тактике исламских партизан.

Проанализировав малоутешительные итоги полуторалетней боевой деятельности войск в Афганистане, советское командование не придумало ничего лучшего, чем подавлять вооруженное сопротивление моджахедов в несколько этапов, по очереди концентрируя усилия войск то в одном регионе страны, то в другом. При условии, что там, где прошлись войска, немедленно поднимались бы красные флаги, а население начинало бы с энтузиазмом поддерживать «построение социализма», этот план имел бы смысл. Например, в соответствии с одним из сроков, намеченных в плане, предполагалось до конца осени 1982 года очистить от оппозиционеров северные районы Афганистана, прилегающие к границе с Советским Союзом. Данный план чем-то напоминал планы сталинской коллективизации: сначала зона сплошной коллективизации распространяется на самые богатые хлебом южные регионы страны, затем охватывает менее богатые и так далее.

Чтобы сделать более успешной антипартизанскую борьбу, в Афганистан направляются два батальона войск специального назначения из состава Туркестанского и Среднеазиатского военных округов. Один из прибывших батальонов размещают в Меймене (провинция Фарьяб), другой — в Айбаке (провинция Саманган). Однако военная обстановка складывается в Афганистане таким образом, что концентрировать усилия в каком-то одном районе невозможно, так как в это же время исламские партизаны активизируют свою деятельность в других регионах, поэтому на первоначальный план поэтапной ликвидации вооруженной оппозиции по зонам вскоре махнули рукой. К тому же, на севере Афганистана маневренные группы советских пограничных войск довольно надежно прикрыли советскую южную границу и успешно противодействовали моджахедам, составив серьезную конкуренцию частям 40-й армии, дислоцировавшейся в этой стране.

Оба прибывших батальона не могли действовать по классическим канонам применения спецназа в ходе боевых действий против регулярных войск противника, так как характер войны в Афганистане существенным образом отличался от того, на что была ориентирована подготовка ударных частей советской военной разведки. Пришлось нарушить традиционную структуру этих частей и направить в оба батальона бронетехнику. В Союзе подразделения спецназа не имели ее. Для выполнения тех заданий, к которым спецназ готовился дома, она была просто не нужна. Здесь же выходить на операцию в горы и в зеленую зону без бронегруппы, полагаясь лишь на «верный АКС», было делом весьма рискованным.

В условиях современной войны с регулярной вражеской армией группы спецназа, забрасываемые в тыл противника, считались бы смертниками. Характер их заданий оставляет ничтожно мало шансов на возвращение домой. В Афганистане цели были иными. Спецназ должен был работать в качестве машинки многократного действия по перемалыванию живой силы противника. Без бронетехники в этом случае не обойтись. К сожалению, на первом этапе деятельности батальонов спецназа в Афганистане отбор личного состава для службы в них, причем, не только солдатского и сержантского, но и офицерского, велся в основном из пехоты, батальоны не имели прикрепленной к ним вертолетной авиации, отсутствовало достаточно тесное взаимодействие с афганскими органами госбезопасности — одним из важнейших поставщиков разведывательной информации. Поэтому батальоны спецназа мало чем отличались от обычных мотострелковых подразделений и не могли достаточно успешно действовать против моджахедов.

Более того, батальон из Айбака долгое время выполнял чисто охранные функции — защищал топливопровод в направлении от советской границы до Пули-Хумри от нападений партизан. В этот период лишь отдельная рота специального назначения, размещавшаяся в Кабуле, возле знаменитого холма Таджбек, действовала весьма эффективно. Ее использовали как пожарную команду, перебрасывая из одного конца страны в другой, порой за тысячу километров от Кабула.

Весной 1982 года угрожающая обстановка сложилась на востоке Афганистана в регионе, примыкавшем к Кабулу. На сей раз опасность для марксистского режима исходила из долины Панджшер, протянувшейся на двести с лишним километров от Джебаль-ус-Сираджа до Нуристана. Эту долину с 1980 года контролировала группировка «Исламское общество Афганистана» (ИОА) под руководством молодого, энергичного и умного лидера по имени Ахмад Шах. Его отряды действовали вдоль важнейшей магистрали Кабул — Хайратон, по которой осуществлялось снабжение афганской столицы и большинства частей 40-й армии с территории Союза, и наносили мощные удары по транспортным колоннам. Кроме того, отряды Ахмад Шаха действовали в Баграмской долине, обстреливая аэродром с базировавшейся на нем советской и афганской авиацией. В Кабуле ему удалось создать разветвленную агентурную сеть, охватившую практически все государственные учреждения, в том числе министерство обороны и разведывательное управление афганской армии.