– Сара, пожалуйста, послушай меня…

– Ну почему это происходит именно со мной? Что я сделала не так?

– Ты все сделала так. Все хорошо. Все в порядке, – успокаивала меня Эмилия. – Все так, как должно было быть.

– Разве должно быть так, чтобы я страдала? – немного успокаиваясь, ответила я.

– Все пройдет. Это единственный способ того, чтобы ты поняла, как устроен этот мир, и стала самой собой.

– Я, – всхлипывая продолжала я, – я не хочу, чтобы это происходило именно так, – снова стала плакать я.

Эмилия не стала больше меня успокаивать, она знала, что мне необходимо выплакаться и начать принимать эту боль. Необходимо было пропускать это через себя, а не притуплять. Эмилия терпеливо ждала, пока я успокоюсь.

– Сара, послушай меня. Ты – очень хорошая девушка, ты – очень хороший человек, но наша вселенная так устроена, что не всегда всем хорошим людям все достается очень легко и просто, не всегда Вселенная дает нам все, что мы хотим, потому что она одна знает, что наше, а что нет. Поэтому мы должны пройти свой путь, хотим мы этого или нет. Все создали для тебя! Все в этом мире для тебя: этот стул, эта вода, я – мы все созданы для тебя одной. Я прошу тебя, главное, не наделай никаких глупостей. И, помни, что все, абсолютно все, создано для тебя одной.

Я смотрела на Эмилию и не понимала, как это может мне помочь снова жить прежней жизнью, если я уже сама далеко не прежняя Сара. Наш разговор прервал звонок в дверь.

– Должно быть, это Таир, – сказала я и пошла открывать дверь.

Таир пришел после работы, чтобы удостовериться, что я все еще жива. Я не отвечала ни на чьи звонки, не отвечала на его сообщения. Таир пробовал писать мне даже по работе, так как знал, что я никогда не игнорировала ее, но все было безуспешно. По этой причине единственным способом узнать все ли со мной в порядке – это было прийти ко мне домой.

– Сара, так нельзя. Ты должна хотя бы отвечать на мои сообщения, – вломился он домой, стоило мне открыть дверь.

– Привет, Таир, – еле слышно ответила я и пошла на кухню. Таир последовал за мной, что-то говоря мне в след, но я его уже не слышала.

– Таир, это моя подруга Эмилия. Эмилия – это Таир, мой коллега, – представила я друг другу своих друзей и подумала, почему я не познакомила их раньше.

– Очень приятно познакомиться, Эмилия, – сказал Таир.

– Мне тоже очень приятно, – сказала Эмилия. – Мне уже пора, Сара. Позвоню тебе позже.

Прощаясь с Эмилией, я чувствовала, что мне немного становится легче. Во всяком случае, у меня появились силы поговорить с Таиром и не плакать. Я проводила Эмилию и вернулась на кухню к нему. Таир уже сделал нам горячий чай и открыл коробку моих любимых шоколадных маффинов. От их аромата у меня заурчало в животе, и мне очень сильно захотелось есть. И тут я вспомнила, что не ела почти ничего три дня. Таир, услышав мольбу моего желудка о еде, обрадовался, что у меня, наконец, появился аппетит.

– Слышал, что шоколад вырабатывает эндорфины – гормоны счастья, а еще слышал, что это твои любимые маффины, – сказал Таир и пододвинул мне кружку горячего чая.

– Мне как раз их сейчас не хватало. Маффинов, конечно, – улыбаясь сказала я, но где-то в глубине души я понимала, что Таир ждал от меня совсем другого ответа. От этого мне стало не по себе и откинула от себя эти мысли.

– Рад, что смог тебе хоть чем-то помочь, Сара.

В этот момент показалось, что все проблемы исчезли, и на маленькой кухне многоэтажного дома застыл весь мир. Казалось, что Таир собой создал некий защитный круг, как в фильме «Сумерки», когда Белла излучала некое поле, чтобы защитить Эдварда, так и Таир, словно окутав меня невидимым пледом, пытаясь оградить меня от всех неприятностей мира, был моим полем, и мне стало так тепло и уютно с другим человеком за последние несколько месяцев, что я забыла обо всем. Были только Таир и я.

Я с большим аппетитом съела три маффина, но было ощущение, что я съела их целых тридцать. Больше я есть не могла, хотя Таир настаивал, что приготовит нам вкусный ужин из курицы с овощами, и было уже доставал куриную грудинку из холодильника, но я попросила ничего не готовить, что маффинов вполне было достаточно. Все-таки Таиру пришлось сдаться.

– Сара, про тебя все спрашивают на работе. Когда ты вернешься?

– Думаю, завтра или послезавтра. Наверное, послезавтра. Нужно привести себя в порядок, Таир.

– Хорошо. Я поставлю тебе дневную смену, а сам приду в ночную и постараюсь заменить тебя пораньше.

– Спасибо, Таир. Спасибо за все, что ты делаешь для меня, – и снова к горлу подкатил этот ужасный ком, и глаза стали наполняться слезами. Я всеми силами пыталась их сдержать. Хватит уже плакать перед Таиром.

– Сара, ну что ты! Не благодари. Мы же друзья. Ты же знаешь, что всегда можешь положиться на меня. Надеюсь увидеть прежнюю Сару уже послезавтра.

После ухода Таира в доме стало очень тихо. В любой другой день мне было бы очень страшно находиться одной дома, и я бы давно уже позвала всех своих подруг и устроила бы винную вечеринку, но не сегодня, не завтра, и, наверное, никогда. Я достала из коробочки три таблетки успокоительного, стакан воды и направилась в комнату под светом луны, наполняющим мою спальню. Я не хотела, чтобы мысли снова затуманили мой разум и заполняли все мое сознание. Я слишком устала, чтобы думать. У меня нет сил переживать наши воспоминания снова и снова. Я выпила сразу три таблетки, при допустимой одной в сутки, и завалилась на кровать. Я смотрела в окно на полную луну и думала. Наверное, луна тоже умирает каждый месяц, потом возрождается маленьким месяцем и превращается в большую красивую луну, а потом снова… Умирает. Интересно, а можно ли сравнить луну с человеком, можно ли сказать, что на каждом этапе своей жизни человек подобен луне? Вот мы новолуние – независимые ни от кого и ни от чего люди, которые не встретили еще своего человека в жизни, затем мы замечаем друг друга и переходим в фазу молодой луны, которая известна нам в виде узкого серпа. Здесь мы интересуемся друг другом, знакомимся и движемся дальше, переходим к следующей фазе первой четверти,